Забудь меня. Если сможешь - Юлия Михалина

На следующий день, как они идоговорились, Макс повез Вику к родителям на ужин. Там они и объявилиофициально о своих отношениях. Странно, но мать в этот раз встретила Викториюбез особого энтузиазма, а отчим напротив, был необычайно рад видеть девушку.Хотя, когда услышал новость, ради которой они с Максом собственно и приехали,был несказанно огорчен, пускай и пытался это скрыть. Максим в тот вечер ощущалнекую напряженность, между всеми. Тогда ему казалось, что все просто от того,что у матери с отчимом все по-прежнему было как-то слишком странно, словноприсутствовала некая недосказанность. И как бы они не пытались прятать её, дляпарня все было более чем очевидным. Единственным человеком, которого, казалось,не волновало ничего, была Виктория. Она довольно улыбалась на все тридцать два,обнимала и целовала Макса, этим самым словно заявляя свои права на парня.

В этот же вечер, между Максом иАнной Владимировной состоялся довольно странный разговор, суть которого Максимпонял лишь спустя определенное время.

- Максим, ты уверен, что хочешьбыть с этой девушкой? - когда Макс помогал отнести матери на кухню пустыетарелки, вдруг спросила женщина.

- Что ты имеешь в виду? - Авдеев застыл,непонимающе глядя на мать.

- Ну, ты ведь у меня умныймальчик, подумай, зачем тебе все это? - в голосе Анны Владимировны слышалисьнотки грусти и некого отчаяния, - она ведь тебя просто использует...

- Мама, что ты такое говоришь? -возмутился парень. Возможно, в глубине души, он и понимал, что мать права, ночувства слишком заслепляли глаза, - я люблю её!

- Люблю... - женщина грустнопокачала головой, - а она любит тебя?

- Она? - Максим на мгновениезадумался. Да, он любил Викторию, но никогда не слышал от неё подобных слов.Хотя когда любишь, не обязательно ведь об этом постоянно говорить, - любит... -голос Макса звучал крайне неуверенно. Это не могло укрыться и от матери.

- Сынок, ты пока что слишкоммолод, - вдруг задумчиво произнесла Анна Владимировна, - чтобы понять, чтотакое любовь на самом деле. Это не безысходная мука и страдания... Это когдаделаешь ради любимого человека что-то не вопреки, а во имя... Любить, этозначит чувствовать друг друга, отдавать всего себя ради любви, жертвоватьвсем... но только не так, однозначно, с одной лишь стороны...

- Мама, я не понимаю...

- Со временем поймешь, -вздохнула женщина, и, не дожидаясь какого-либо ответа, вышла из кухни.

Тогда Максим так и не понял, чтоже имела в виду мать. Прозрение пришло уже позже. Жаль только, что слишкомпоздно...

После этого отношения с Викой,как казалось Максиму, начали налаживаться. Виктория теперь была исключительно сМаксимом, и он, наконец, мог смело называть её своей девушкой, не боясьосуждений со стороны. Чуть больше года Максим мог считать себя полностьюсчастливым. Любимая девушка была рядом. Романтические отношения, никаких ссор иразборок. В то время Максиму даже казалось, что опять вернулась та скромная изастенчивая девушка, которую он впервые увидел, и которая именно этим изацепила его.

Мать больше не пыталасьотговорить Макса, или же как-то попытаться помешать их отношениям, и даже, какпоказалось парню, вроде смирилась с таким раскладом вещей. Хотя больше им, посути, с Викторией и не доводилось сталкиваться лицом к лицу, а уж тем болеенадолго. С отчимом отношения стали все более и более натянутыми. Причем Максискренне не понимал, с чего вдруг такие перемены. Парень несколько раз пыталсядобиться от Олега хоть какого-то объяснения, а в ответ получал только холодное'Все просто отлично, Максим! Великолепно!'. Но проблемы была в том, что Авдеевпрекрасно знал, что все далеко не так отлично, как казалось. И самое дурацкоебыло то, что он действительно не понимал, в чем проблема. В остальном же всебыло довольно-таки неплохо.

Но даже это неплохо длитьсявечно, не смотря на все надежды Макса, не могло. И в один прекрасный моментпарень начал осознавать, что с Викторией вновь что-то не то. Она все чаще ичаще витала где-то в облаках, куда-то пропадала, пускай и ненадолго, но этоначинало настораживать. Некоторое время Максим старался не обращать на еёвыходки внимания. Но когда Вика в очередной раз не пришла домой и даже непозвонила, а после, как ни в чем не бывало, попыталась отмахнуться отрасспросов Максима, Авдеев понял, что что-то тут не чисто. Ревность? Да, онаприсутствовала. Но было еще какое-то странное чувство, которое на самом деле непокидало Макса все время, пока они были вместе с Викторией, хотя и пыталось прятатьсяза внешним благополучием. Ощущение некой безысходности и... начала конца? Какни странно, но именно так оно и было. Казалось бы, живи да радуйся сегодняшнемудню, вот только радоваться у Макса особо не получалось... Хотя он и пытался,действительно пытался. Но ощущение, что еще немного и все у них с Викториейполетит в тартарары, с каждым днем было все сильнее. Напряжение и какая-тоневидимая нить обреченности сквозила между ними все время. Но Виктория, либоправда этого не замечала, либо делала вид, что не замечает, всеми силамипытаясь убедить в этом и Максима, что удавалось ей почти успешно. И неизвестно,сколько так могло бы продолжаться еще, если бы одним летним днем не случилосьтого, чего Максим не мог даже предположить...

С самого утра отчим отправилАвдеева на какую-то особо важную встречу со спонсорами. До этого Максу еще непоручали таких ответственных дел. Хотя он, конечно, присутствовал припереговорах неоднократно, но эти встречи проводились неизменно при участииСтаршова. В этот же день Олег объяснил такое свое решение тем, что Максу давнопора брать бразды правления журналом в свои руки, и с подобных встреч стоитначинать. Все попытки Макса отказаться, пресекались на корню, и ему ничего неоставалось, кроме как согласиться. К тому же у отчима намечалась в это времядругая, не менее важная встреча.

И вот Максим сидел в залепереговоров, вместе с одним из редакторов 'FL', пытаясь договориться оподписании контракта, как услышал звонок своего мобильного. Точнее не звонок, авибрацию, потому как не хотелось, чтобы в самый важный момент подписанияконтракта с чешскими партнерами, помешал кто-то звонком. Очевидно, Максим неошибался в способности кого-то позвонить в самый неподходящий момент.

Первый раз парень сбросил вызов,даже не глядя на имя звонившего. Но когда эта манипуляция повторилась еще парураз, то Авдеев увидел, что звонит мама. Это было, по меньшей мере, странно.Буквально сегодня с утра они виделись, да и Анна Владимировна зала опереговорах, и не могла по идее звонить. Или если быть точным, не должна былазвонить. Но она звонила, причем неоднократно. Странное предчувствие чего-тонехорошего закралось в сердце Макса. И когда мобильный зазвонил в очереднойраз, то парень, извинившись, тихонечко вышел из кабинета, чтобы ответить.

- Максим, сынок... - не успелАвдеев что-то ответить, как послышался голос матери. Говорила она сбивчиво, исловно задыхаясь.