Героями не рождаются - Владимир Воронов

В будущем сражении в нашу пользу было также и то, что до обсуждения плана сражения все рядовые бойцы и многие командиры (кроме меня и начштаба) искренне были уверены в том, что схватка пройдет по отработанному плану боя. Патриарх Магуно тоже считал, что этой ночью мы в третий раз успешно повторим уже проверенный сценарий. Скрытное выдвижение под покровом темноты и песчаной бури, маскировка на ожидаемом маршруте противника и атака вражеской колонны с кинжальных дистанций. Совсем забыв о том, что если противник не покинет базу, то под палящим светом Лемоса можно пролежать максимум сутки. Потом – у бойцов закончится вода и им придется отходить в расположение своего Рода. Под пристальным и недобрым взором орбитальных спутников. И преследователями за спиной. С достаточно высокой вероятностью, чего-то такого ожидал и Достопочтенный Дейл. Именно поэтому штаб разработал совсем другой план действий.

Сами бойцы узнали об изменении планов будущего боя только в момент начала движения – по содержимому своего имущества, в котором было очень много патронов и ручных гранат. Но всего один выстрел «Инферно» и по две фляги с водой. Командиры отделений заявили подчиненным, что «атака произойдет при поддержке мехов». Так что бойцы всю дорогу пытались обсуждать всевозможные планы грядущей схватки. Тем более что заснуть в выстуженных, гулких, качающихся на неровностях дороги контейнерах было все равно невозможно. Как всегда, начальством был неправильно рассчитан объем работ на создание более-менее комфортных транспортных средств, которых в результате с трудом хватило женщинам и детям.

Единственным плюсом по сравнению с предыдущей поездкой было то, что в этот раз мы особо не спешили. Прежде всего, потому, что в колонне шли четыре тягача с большегрузными платформами, на каждой из которых находилось по одному меху. Починенному, заправленному, снабженному боекомплектом и пилотом, находившимся в кабине тягача. Конкурс на три вакантных места («Гвардейца», воспользовавшись своим статусом Первого-в-Роду, я зарезервировал за собой) проходил достаточно бурно. Из полусотни кандидатов, научившихся управлять многотонными махинами, отобрали тех, кто показался отборочной комиссии под моим руководством наиболее… исполнительным. Потому что в бою нет ничего хуже героя-одиночки. Которому плевать на приказы командования с высоты рубки меха ради еще одной пораженной цели. А все вокруг из-за этого должны умываться кровью…

Викки, Герах, Митар – три дополнительных козыря в будущем бою. Вернее – два. Митар на «Убийце» останется охранять гражданских лиц. С картонной броней его машины ему в атаке точно делать нечего. А вот двое других, достигшие просто впечатляющих (для новичков) успехов в управлении шагающей смертью, вполне способны гонять пЯхоту. Кроме того, наличие на поле боя полного звена мехов должно внушить Патриархам мысли о миролюбии, непротивлении злу насилием и прочий пацифистский бред на завершающем этапе боя. И поддерживать этот настрой в течение переговоров.

Скрипнув тормозами, машина, в кабине которой я боролся со сном и мрачными мыслями, остановилась. Приехали. Да, многое недодумано, о многом – забыли. А остальное нужно было сделать совсем не так. Вот только время думать и планировать – вышло. Наступило время кровью платить за все ошибки и недоработки. Нацепив комбинезон и защитную маску, я пристегнул к поясу страховочный трос и выбрался наружу. В свист ветра, вспышки молний и потоки несущегося во все стороны песка и пыли, моментально просачивающиеся сквозь любые преграды.

Ощупывая правой рукой огромное колесо, я двинулся вперед, шатаясь под порывами ветра. За мной следом так же медленно и аккуратно шагал техник. Вот рулевое колесо сменил гигантский бак с топливом. За ним должна быть лестница вверх. На грузовую платформу, где множеством тросов закреплен крохотный по сравнению с ней 38-тонный «Гвардеец», который через некоторое время я поведу в бой.

Когда я карабкался вверх, все силы уходили на то, чтобы не дать себя сдуть очередному порыву ветра. Да на проклятия ремонтникам, не додумавшимся надеть на открытую всем ветрам лестницу металлопластиковую трубу. Чтобы сейчас не страдать от порывов бури. Потом я забрался в импровизированный короб над корпусом меха, где отчаянно старался открыть почему-то заевший рычаг аварийного люка. Чувствуя, как неумолимо истекает время. И только забравшись в тесную, но уютную кабину, где не дует ветер, не сверкают молнии и не душит песок, я позволил себе подумать об оглохших и ослепших техниках, которые сейчас на ощупь освобождают боевую машину от креплений. А ведь им еще надо найти и закрепить тросы от стрелы подъехавшего автокрана, чтобы я мог поставить «Гвардейца» вертикально. Мне-то что – жми на кнопки да поворачивай ручки, тестируя системы и готовя мех к бою.

В данный момент я злостно нарушал правила, которые сам же и установил. Место командира – не впереди наступающих солдат. Размахивать оружием и кричать «Вперед!» – и без него есть кому. Вот только в будущем бою командовать будет бесполезно. Ничего не видно, ничего не слышно. Связи – нет. А в случае скоротечных схваток тренированные бойцы отлично справятся и сами. Без подгоняющих матерных конструкций и глупых приказов. Зато мне уже сейчас следует позаботиться о своей репутации. Жизнь, она по-разному складывается. Сегодня все идет замечательно. А вот завтра – совсем наоборот. Может случиться и так, что от бунта моих подчиненных удержит именно воспоминание о том, как их командир шел с ними в смертельный бой. А на привалах – ел из одного котла… Взгляд на часы – пока все идет по графику. До начала собственно атаки секундной стрелке осталось описать по циферблату всего два круга с небольшим.

Рывок! Кран, рассчитанный на транспортировку тяжелогруженых контейнеров с рудой, поднимает «Гвардейца», как детскую игрушку. Относит в сторону (меня при этом болтает из стороны в сторону, как в штормовом море) и аккуратно опускает на грунт. В этом крановщику помогает гирлянда контактных датчиков на тросах разной длины, передающая в кабину информацию о расстоянии «груза» до поверхности. Терпеливо жду время, оговоренное, чтобы мех отцепили от стрелы крана. После чего начинаю выдвижение на исходные позиции.

Созданный нами план – в своем роде шедевр. Вот только для его исполнения требуется максимально точная привязка ко времени. И никакой спешки. Ведь в этот раз первыми в атаку пойдем не мы. А творчески переработанные командой под руководством Вольфа карьерные самосвалы. Доставленные сюда на буксире. Потому что дизель громадного автомобиля – совсем не двигатель гоночного болида. И долгой работы «протюнингованный» агрегат просто не выдержит. Зато расстояние в пару лиг до намеченной цели огромный грузовик преодолеет за минимальное время. Разогнавшись до скорости даже несколько больше тридцати метров в секунду. Чтобы снести находящийся в боевом охранении мех противника как кеглю.

Потому что масса «Дракона» – 45–50 тонн, в зависимости от комплектации. А порожний карьерный самосвал весит в десять раз больше. Без груза. Полностью груженный – так и в двадцать раз тяжелее. Вот только двигаться на такой скорости он будет – до первого ухаба, на котором обязательно отлетит колесо. Поэтому весь груз машины – усиленное бронирование лобовой части кабины из пластиковых листов с заливкой бетоном. Испытания показали, что даже такая защита держит одиночное попадание 100-мм пушки меха. Да переложенные амортизирующими мешками и панелями штурмовые группы в кузове. Так сказать, доставка представителей силовой поддержки непосредственно на место ДТП.