Адмирал Джоул и Красная королева - Лоис МакМастер Буджолд

– А мне казалось, в день рождения все должно быть наоборот: поздравления должен получать ты.

– На это я тоже потратил сегодня немало времени. Но я подумал, что мои солдаты и техники, обслуживающие – храните нас боги! – всю эту бюджетную имперскую технику, заслужили от меня несколько добрых слов. В мирное время о них редко кто вспоминает. – Он криво усмехнулся. – А красивые речи вышестоящего начальства, как правило, означают очередную попытку урезать финансирование, сократить личный состав и в очередной раз усложнить нам работу. Мы научились с подозрением относиться к велеречивым похвалам.

Корделия одобрительно фыркнула.

– Ты хотя бы сандалии-то с собой захватил? – И поболтала своей обутой в сандалию ногой.

– Если хочешь во имя моды подцепить червей, обжечься о шары-вампиры и заработать песчаную сыпь, – дело твое. Я лично предпочитаю форменные сапоги, спасибо.

Сапоги, начищенные до зеркального блеска, – интересно, как они будут выглядеть в конце дня? Одна надежда, что Оливер в конце концов расслабится. Ну помилосердствуйте, это ж не ежегодный императорский парад.

– С другой стороны, – продолжил он, – ты выглядишь идеально для пикника. Так и хочется прямо здесь открыть корзинку. – И Джоул наконец-то вспомнил, что до сих пор ее не поцеловал. Он провел рукой по ее серо-зеленой маечке и ржаво-красным комаррианским шароварам – достаточно легким и прочным (как она надеялась). – Камуфляжная расцветка – это какая-то особая задумка?

– Скорее результат суровых нотаций Элис Форпатрил по поводу сочетания тонов. – Она скользнула рукой по тонкому, струящемуся жакету, красивому, но слишком легкому – а это она скорее всего снимет примерно тогда же, когда Оливер – свой китель.

– Одеваешься в тон своей планете?

– Может, и так, – рассмеялась Корделия.

– А где Майлз, Катриона и прочие?

– Вылетели раньше, вместе с остальными. Встретят нас там. Дети здорово перевозбуждены. Только и говорят, что о торте.

И тут она поняла, что другой возможности сегодня может и не представится, и поспешила ответить поцелуем на поцелуй. Время пролетело слишком быстро – всего ничего, а флайер уже пошел на снижение. Они нехотя оторвались друг от друга.

– Кстати, с днем рождения! – вспомнила Корделия. – И пусть этот день будет счастливым.

– Посмотрим, – ответил он таким тоном, словно предчувствовал недоброе. Или набирался терпения; все же он был очень рад.

Она посмотрела по сторонам.

– Ого! Интересное сочетание стоянки кочевого племени с ярмарочной площадью в Хассадаре. Сколько народу ты планировал сюда пригласить?

– Первоначально я думал позвать не больше пары сотен моих людей с базы. Но это было еще до того, как сюда собралось явиться чуть ли не пол-Каринбурга.

– Надеюсь, кто-нибудь сообразит пересчитать всех по головам…

Место для пикника было выбрано на склоне у речушки, росли там редкие чахлые деревца, которые вряд ли можно было назвать тенистой рощей. Временный лагерь палаток и киосков – в центре, поодаль – туалеты. Корделия отметила, что здесь есть и армейская медицинская палатка, дальше по склону – открытое пространство и трибуна для зрителей. Ароматный дымок поднимался от нескольких десятков костров. Около них собирались люди с припасами для пикника. Все держались вместе по принципу… Корделия не могла подобрать нужного слова… общности? Гарнизон против города? Космос против наземных служб? С полдесятка импровизированных парковок были забиты всеми видами гражданского и военного транспорта. Чего там только не было! Флайеры, аэрокары, фургоны, мотоциклы, гравиплатформы, гидровелосипеды и даже что-то вроде больничных каталок. А еще – нет, правда! – несколько повозок и тележек, запряженных лошадьми, но их-то, наверное, доставили сюда на гравиплатформах.

Примерно двухсотметровая площадка на склоне с валунами и часть речки были огорожены, вокруг теснилась галдящая толпа. По площадке носились люди в красных, желтых и синих футболках. Корделия поняла, что отборочный матч по пешему поло начался еще утром.

Флайер вице-королевы зашел на посадку так плавно, что и капли шампанского из бокала не пролилось бы – будь у них, конечно эти бокалы. Да, Рыков, конечно, непревзойденный профи. За ними вплотную следовал флайер СБ. Корделия покорно выждала, пока мальчики и девочки Чиско первыми выйдут из машины, оценят обстановку и только после этого сами откроют колпак ее флайера. Публичное мероприятие, официальные речи – зона ответственности СБ. Ничего не поделаешь, придется терпеть.

Подкомитет офицеров Оливера поспешил приветствовать их и передать последние – честное слово, последние изменения программы праздничных мероприятий. Неизвестно, каким образом – возможно, благодаря прозрачным намекам со стороны Кайи – Оливеру удалось убедить их перенести всю церемонию поздравления в начало празднества, а не как обычно – между ужином и фейерверком. Так что теперь вторая половина пикника будет больше похожа на выходной день и для самого виновника торжества. Планировал ли он уйти пораньше вместе с ней? Корделия очень на это рассчитывала.

Подобные мероприятия, как известно, вовремя не начинаются, так что они явно рановато прибыли на место, но пока можно прогуляться в ту часть лагеря, которую Корделия мысленно называла ярмаркой. В открытых палатках подавали еду из каринбургских кафе. Еще тут имелись два бара, но народу там пока было маловато. В это время дня, когда дети носились повсюду, а родители играли с ними в догонялки, самыми популярными были палатки, продающие мороженое, холодные закуски и дешевые игрушки.

Доктор Татьяна грозилась, что «Правадосы» поставят кабинку бесплатных поцелуев – и они, к удивлению Корделии, и впрямь это сделали. Сейчас там работали две хорошенькие женщины и эффектный красавец-мужчина. В отличие от кафе и ресторанов «Правадосы» сегодня «фирменными блюдами» не торговали – Хайнс убедил их отказаться от этого во избежание семейных конфликтов. Корделия ему в этом немного помогла: сказала, что на праздник всем полагается выходной. В кабинке лежали стопки обучающих дисков доктора Т., которые выдавали бесплатно за каждый поцелуй: Корделия полагала, что эти пособия могут помочь многим людям, погрязшим в проблемах исключительно из-за недостатка информации.

Демонстрируя поддержку, Корделия сжала руку Оливера, и они получили каждый свой поцелуй под бурные овации зрителей обоего пола. Оливер смутился и покраснел. Он планировал поцеловать только одну женщину, но и вторая не отпустила его без поцелуя. Корделия поцеловалась с симпатичным молодым пареньком – впрочем, для нее он и впрямь оказался слишком молод: лет тридцать, не больше. Увидев, что Оливер старается не смотреть на это дитя, Корделия едва заметно усмехнулась.

– Отважишься его поцеловать? – шепотом спросила она.

– «Стой на своей земле», – прошептал он в ответ.

В соседней палатке, из которой неслась музыка какой-то любительской группы, Корделия обнаружила все свое семейство. Детишки радостно отплясывали импровизированный танец, а взрослые, устроившись на стульях для зрителей, отдыхали в тени. Малышка Симона, крепко ухватив Майлза за обе руки, притопывала в такт. Сидевшая в первом ряду Катриона держала его трость.