Король-Провидец - Крис Банч

Благодарю вас, — он поклонился и сошел с подиума.

Толпа разразилась рукоплесканиями и обступила Тенедоса. Маран сидела с таким видом, словно ее загипнотизировали.

— Ну как? — спросил я.

Она вздрогнула и вышла из оцепенения.

— Благодарю вас, Дамастес. Огромное спасибо, что привели меня сюда!

— Пойдемте, — с некоторым смущением предложил я. — Я представлю вас нашему оракулу.

Я взял ее под локоть и обошел толпу с краю, подождав, пока не стих гул поздравлений и комплиментов. Вскоре Тенедос помахал мне рукой.

Рядом с ним стояла исключительно красивая женщина примерно его возраста. Ее темно-каштановые волосы были коротко подстрижены. Она носила темно-зеленое платье с головным шарфом того же цвета. Губы ее были полными и сладострастными, как и ее тело. Казалось, она не замечала никого, кроме Тенедоса.

— Баронесса Розенна! — приветствовала ее Маран официальным тоном.

Женщина заметила Маран. На ее лице появилось удивленное выражение.

— Графиня Аграмонте-и-Лаведан? Я и представить себе не могла, что увижу вас на лекции Провидца!

— Отчего же? — спросила Маран. — Я слушаю многих, а слова Провидца кажутся мне чрезвычайно разумными.

— Да, — почти со вздохом отозвалась Розенна. — Необычайно разумными.

Тенедос посмотрел на нее, и теперь настала моя очередь удивляться. В его взгляде светились любовь и нежность. Я невольно спросил себя, неужели эта женщина хотя бы на время сумела усмирить «тигра многих спален»? Потом Тенедос обратил внимание на меня.

— Капитан а'Симабу, — официальным тоном сказал он. — Благодарю вас за то, что вы пригласили сюда графиню Аграмонте-и-Лаведан.

Он низко склонился над рукой Маран.

— Я восхищен знакомством с вами. Вы должны простить меня за отсутствие на вашем вечере.

— Только если вы пообещаете не пропустить следующий.

— Даю слово. Могу я привести с собой Розенну?

— Разумеется, — ответила Маран, но я почувствовал, что она согласилась только из вежливости. — Ее уже давно не видели в нашем доме.

Тенедос повернулся ко мне.

— Дамастес, здесь есть один человек, с которым я хотел бы тебя познакомить, — он указал на маленького мужчину, стоявшего за его спиной. — Его зовут Кутулу. Он явился сюда послушать, что за ересь я проповедую. Боюсь, я совратил его с пути истинного.

Я бы никогда не распознал в Кутулу служителя закона. Наоборот, судя по странному блеску в его глазах, я мог бы принять его за одного из тех полоумных анархистов, за которыми вечно гоняются стражники. Он был маленького роста и почти лысый, несмотря на сравнительно молодой возраст. Поскольку он носил темную одежду, то мог без труда затеряться в толпе. Он смерил меня взглядом, и я почувствовал себя так, словно меня уменьшили до размеров архивной карточки и положили на полку рядом с остальными. Я понял, что в этом архиве ничего не забывается, и раз попав туда, обратно уже не возвращаются.

— Капитан Дамастес а'Симабу, — произнес Кутулу на удивление мелодичным голосом. — Я уже давно хотел познакомиться с вами. Надеюсь, мы с вами сработаемся.

Я удивленно моргнул. Тенедос слегка покачал головой, давая понять, что сейчас не время задавать вопросы.

— Мне пора возвращаться к моим обязанностям, — промолвил Кутулу. — Благодарю вас, Провидец. Я встречусь с вами завтра утром.

Судя по быстроте, с которой он исчез, Кутулу сам был немного волшебником. Заметив мою озадаченность, Тенедос отвел меня в сторонку.

— Как я уже сказал, Кутулу явился сюда в качестве шпиона — слушать и записывать мои речи. Теперь он один из нас.

Один из нас? Я попытался что-то сказать, но замолчал. Был ли я одним из людей Тенедоса? В тот момент я осознал, что так оно и есть, хотя я не приносил ему официальной присяги.

— Кутулу интересный тип, — заметил Тенедос. — Ему всегда хотелось стать стражником, но боги обделили его крепостью мышц. Тогда он решил использовать свой разум, но пока что никейские стражи порядка не ценят умных людей. Это еще одно обстоятельство, которое должно измениться, — помолчав, он тихо добавил: — Кутулу может оказаться очень полезным для нас в будущем. Хорошо иметь при себе человека, который может... следить за состоянием дел.

На обратном пути к казармам моего полка Маран рассказала мне о баронессе Розенне. Одно время баронесса пользовалась в аристократических кругах дурной репутацией, так как часто меняла любовников, но благодаря своему богатству она все же не попала в «черный список», хотя наиболее знатные дамы с большой неохотой приглашали ее на свои званые вечера. Потом она вышла замуж, и ее поведение резко изменилось. Насколько было известно, она хранила верность своему мужу. Он погиб в результате несчастного случая около года назад, плавая на яхте, и теперь высшие круги общества внимательно следили, не собирается ли Розенна вернуться к прежнему образу жизни.

— Но, судя по ее виду, да и по речам, она совершенно очарована Провидцем, — добавила Маран.

— Это хорошо, — сказал я. — Ему нужен близкий человек. Остается лишь надеяться, что она в полной мере осознает, кто он такой. Тенедос никогда не будет «удобным» мужчиной, вроде меня.

— Это действительно так, Дамастес? — проворковала Маран. — Мне кажется, вы умышленно принижаете свои достоинства.

Карета остановилась, и я отодвинул в сторону занавеску. Мы находились недалеко от расположения моего полка.

— Благодарю за приятный вечер, Маран, — сказал я и потянулся, собираясь открыть дверцу.

Запах ее духов окутал меня, как туман в далекой Сайане, и унес прочь. Наши лица разделяло лишь несколько дюймов.

И я снова утонул в бездонных озерах ее глаз. Потом ее веки медленно опустились, губы приоткрылись.

Я поцеловал ее — нежно, едва коснувшись губ. Затем я обнял ее за плечи, и она прижалась ко мне всем телом. Ее горячее дыхание обжигало, а язык трепетал у меня во рту.

Я не помню, когда закончилось это объятие, не помню, как вышел из кареты и вернулся в свою часть.

Мне потребовалось довольно много времени, чтобы успокоиться. Потом я стал размышлять, что мне делать с этим неожиданным и совершенно ошеломительным поворотом событий. Я не имел представления, как нужно поступить с Маран. Я не знал, любовь ли это, будучи неуверенным в истинном значении этого чувства, зато чувствовал, что эта женщина нравится мне больше, чем любая другая.

Я понимал, что нам больше нельзя встречаться. Конечно, я и раньше спал с замужними женщинами, но то были мимолетные встречи на одну ночь, и я каким-то образом понимал, что они не оставят следа в наших сердцах. Был ли я готов принять на себя ответственность, завязав роман с этой женщиной? Я знал, что отец не одобрил бы моего поведения. Он напомнил бы о нашем семейном девизе и о необходимости уважать клятвы, принесенные другими людьми. Я был симабуанцем, а не никейцем, а следовательно, пользовался репутацией петушка, который держит свою волшебную палочку наготове, готовый засунуть ее в любое место, по неосторожности оставленное открытым.