Каменная обезьяна - Джеффри Дивер

— Призрак угнал красную «хонду»-седан. Разосланы данные о машине.

— Красная «хонда» нигде не обнаружена.

— В море обнаружены три трупа — двое убиты выстрелами, один утонул. Фотографии и отпечатки пальцев направлены китайской полиции.

— Утонувший опознан как Виктор Ау, баншу Призрака.

— Отпечатки пальцев отправлены в АСИО.

— Отпечатки не идентифицированы, но на пальцах Сэма Чанга обнаружены необычные следы (травма, ожог от веревки?)

— Данные на иммигрантов: Сэм Чанг и Ву Цидзен со своими семьями, Джон Сун, маленькая девочка, дочь утонувшей иммигрантки, неопознанные мужчина и женщина (убиты на берегу).

Угнанный микроавтобус, Чайнатаун

— Перекрашен иммигрантами, нарисовавшими на борту логотип магазина «Товары для дома».

— Брызги крови позволяют предположить, что женщина ранена в руку или плечо.

— Образцы крови направлены в лабораторию на анализ.

— У женщины кровь второй группы, резус отрицательный. Запрошена дополнительная информация о крови.

— Отпечатки пальцев отправлены в АСИО.

— Отпечатки не идентифицированы.

Место убийства Джерри Тана

— Четыре человека выбили дверь, пытали Тана, после чего убили.

— Две гильзы — модель 51. Тан убит двумя выстрелами в голову.

— Следы погрома.

— Отпечатки пальцев.

— Идентифицированы только пальцы Тана.

— У троих сообщников размер ноги меньше, чем у Призрака; возможно, они небольшого роста.

— Микроскопические улики позволяют предположить, что у Призрака квартира в центре города, в районе Бэттери-парка.

— Предположительно сообщники из числа китайских национальных меньшинств. Устанавливается их местонахождение.

— Уйгуры из Китайского Туркменистана, члены исламского культурного центра в Куинсе.

— Сотовый телефон наводит на дом 805 по улице Патрик-Генри в центре города.

Место перестрелки на Кэнел-стрит

— Дополнительные следы, подтверждающие предположение о том, что квартира Призрака находится в районе Бэттери-парка.

— Угнанный «Шевроле-Блейзер», проследить невозможно.

— Отпечатки пальцев не идентифицированы.

— Ковровое покрытие в квартире Призрака: производство компании «Арнольд Текстайл», уложено в течение последних шести месяцев. Устанавливаются все объекты, где применялось покрытие данного типа.

— Определен перечень объектов: 32 здания в районе Бэттери-парка.

— Обнаружена свежая садовая мульча.

— Труп сообщника Призрака: представитель национальных меньшинств западных и северо-западных районов Китая. Отпечатки пальцев не идентифицированы. Оружие: «Вальтер ППК».

— Подробности относительно иммигрантов:

— Семья Чанг: Сэм, Мей-Мей, Уильям и Рональд, Чжан Цзици и девочка По-И. Сэм договорился о работе, однако работодатель не установлен. Ездит на синем микроавтобусе, марка и номер неизвестны. Чанг поселился в Куинсе.

— Ву: Цидзен, Юн-Пин, Цзинь-Мей и Лан.

Ты пережиток прошлого. Раскаиваешься ли ты?

Призрак стоял у окна своей квартиры в доме на улице Патрик-Генри и смотрел на суда, плывущие по реке в пятидесяти метрах под ним.

Одни проносились быстро, другие двигались медленно, покачиваясь на волнах. Одни были совершенно новыми, другие старыми и ржавыми, как «Дракон Фучжоу».

…пережиток прошлого. Твой упадочный образ жизни вызывает отвращение…

Призрак наслаждался открывающейся перед ним панорамой. В Китае такое увидишь нечасто. Если не брать Пекин и крупные города провинций Фуцзянь и Гуандун, небоскребы являются большой редкостью. Потому что в Китае мало лифтов.

Это упущение едва не исправил в начале шестидесятых отец Призрака.

Небо одарило этого человека редким сочетанием безграничного честолюбия с разумными идеями. Он участвовал в самых разных начинаниях: продавал военные товары вьетнамцам, собиравшимся изгнать американцев из южных районов своей страны, заведовал свалками, давал деньги в рост, строил частные дома и ввозил советские машины — самыми прибыльными из которых были лифты «Лемаров», дешевые, надежные и достаточно безопасные.

Основав в Фучжоу кооператив, Куан Баба (его имя в переводе с китайского значило «отец») заключил контракты на поставку тысяч таких лифтов, намереваясь продавать их строительным кооперативам, и договорился о приезде советских специалистов, которые должны были устанавливать и обслуживать эти лифты. Он имел все основания полагать, что его усилия изменят облик китайских городов, попутно обогатив его самого.

И что могло помешать сбыться его надеждам? Куан Баба носил обычную синюю робу, по возможности посещал все мероприятия, организованные коммунистической партией, у него были гуанси по всему юго-восточному побережью, а его кооператив был одним из самых успешно работающих в провинции Фуцзянь и отправлял реки юаней в Пекин.

Однако его карьера была обречена. И причина тому была простой: коренастый угрюмый солдат, ставший политиком, по имени Мао Цзедун. Великая культурная революция 1966 года, совершенная по прихоти этого человека, подтолкнула студентов по всей стране подняться единым фронтом и уничтожить четыре пережитка прошлого: старую культуру, старые обычаи, старые мысли и старые привычки.

Дом отца Призрака, расположенный в фешенебельном квартале Фучжоу, стал одной из первых жертв разъяренных юнцов-хунвейбинов, по зову Великого кормчего вышедших на улицы, буквально дрожа от идеалистических мировоззрений.

— Ты пережиток прошлого, — бушевал их вожак. — Раскаиваешься ли ты? Ты признаешь, что цеплялся за старые ценности?

Куан Баба встретил непрошенных гостей в своей гостиной, ужавшейся до размеров тюремной камеры благодаря толпе кричащих юнцов, ввалившихся в дом. Он взирал на них не столько со страхом, сколько с недоумением, так как искренне не мог понять, что плохого в его поступках.

— Покайся и встань на путь перевоспитания, и мы тебя пощадим! — воскликнул другой хунвейбин.

— Ты виновен в том, что придерживаешься старых мыслей, старых ценностей, старой культуры…

— Ты выстроил свою лакейскую империю на спинах народа!

На самом деле хунвейбины понятия не имели, чем Куан Баба зарабатывал на жизнь и была ли основана деятельность его кооператива на капиталистических принципах Дж. П. Моргана или на коммунистических принципах Маркса, Ленина и Мао. Они видели лишь то, что у него дом лучше, чем у них, и он может позволить себе покупать произведения искусства гнусной «старой» эпохи — искусства, не отражавшего борьбу народных масс против гнета Запада.