Золушка для снежного лорда - Ева Никольская

Что молодому мужчине мало поцелуев, я прекрасно понимала, поэтому благоразумно покидала его башню после трапезы. Всего-то и оставалось потерпеть до конца испытаний, а там мы объявим о помолвке и… Думать о том, что тогда случится, было волнующе и страшно. Хотя больше все же волнующе, нежели страшно, потому что моя фантазия при отсутствии опыта рисовала такое, что даже Чарчис как-то поперхнулся ехидным замечанием и прочел мне лекцию об интимных отношениях между мужчиной и женщиной. После чего я стала смущаться за ужином, так как, глядя на жениха, думала о всяких запретных вещах. А он лишь понимающе улыбался и целовал все смелее, потихоньку приручая меня к себе, к своему телу, но не переходя при этом границу, установленную им самим.

Поздние свидания стали нашей маленькой тайной. Хотя Марта, собиравшая хозяину поднос с едой, наверняка догадывалась, зачем ему двойная порция и лишний бокал для вина. Но слуги за спиной не шушукались, значит, кухарка о своих подозрениях молчала. Как молчала и Клотильда, старательно делавшая вид, что между мной и Ридом ничего нет. И мне даже казалось порой, что она действительно так считает. Догадывалась ли Индэгра о свадебных планах Гидеона, не знаю. Поговаривали, что у миледи есть волшебное зеркало, способное предсказывать будущее, и если это действительно так, значит, и про нас она в курсе. Но внешне ее осведомленность ни в чем не проявлялась. Нанимательница общалась со мной, как и прежде, больше интересуясь уроками с Чарчисом, нежели посиделками с ее сыном.

А Елена активно занималась Хельгой, которая расцветала на глазах, превращаясь из тихой малышки в полную жизни девочку. Любопытную, энергичную и, главное, улыбчивую. Сестренка много рисовала (спасибо Кайлу, который регулярно пополнял запасы ее красок и альбомов), училась благодаря воспитательнице и синеглазому котенку, посещала Азара, наблюдавшего за динамикой ее состояния, и просто радовалась жизни в Ледяном городе, где у нее появились новые друзья, среди которых не последнее место занимал лорд Дигрэ. Забавно, но с Хель его светлость вел себя совсем не так, как со мной или с другими женщинами. И несколько раз пронаблюдав их общение, а также выслушав доклад Ласкара, который вместе с Кэрри частенько находился в детской, я решила, что это даже хорошо, если Кайлин будет покровительствовать малышке. Глядишь, общими усилиями мы ее потом и излечим от глухоты.

У нас же с Дигрэ отношения сложились своеобразные. Свой щелчок по носу он получил, когда я поблагодарила его за историю с туфелькой, нарочно восхитившись гениальным планом мужчины, решившего устроить счастье Гидеона, подтолкнув нас с ним друг к другу. Вытянутая физиономия Кайлина после таких пылких благодарностей стала для меня наградой. Не скажу, что лорд прекратил попытки за мной поухаживать, но подарки свои все-таки забрал. И даже сознался, что на ожерелье были чары, побуждавшие его надеть, и что именно из-за этих драгоценностей он чуть не перепутал меня на балу с Клотильдой. Одним словом, мы с ним о многом поговорили и вроде как согласились на дружеские отношения. Но, зная Дигрэ, я не была уверена, что он успокоится, поэтому очень ждала объявления о нашей с Ридом свадьбе, чтобы окончательно избавить его от иллюзий.

И вот день испытаний настал. Вернее, настало утро. Проснувшись как обычно на рассвете, я привела себя в порядок, тщательно оделась и, наказав питомцам не чудить в мое отсутствие, отправилась к своему жениху, с которым мы вопреки сложившейся традиции сегодня договорились вместе позавтракать. По коридорам я летела как на крыльях. По лестнице поднималась едва ли не бегом. И открыв дверь без ключа, подаренного Гидеоном, так как она оказалась незапертой, по-хозяйски вошла в комнату с намерением позвать лорда, как вдруг увидела сквозь полупрозрачную вуаль его большую кровать, и… слова, застрявшие в горле, так и не сорвались с языка.

Мой жених безмятежно спал, прикрытый по пояс одеялом, а на его обнаженном плече покоилась голова молоденькой служанки по имени Кони. На плече, «украшенном» грубыми шрамами, которые я так любила поглаживать во время поцелуев, проникая пальчиками за отворот его полурасстегнутой рубашки. Мой мужчина, жених, возлюбленный и… с ней?!

Он называл меня искушением, непрозрачно намекая на свои мужские потребности. Оберегал мою честь и не хотел торопить. А я, идеализируя избранника, даже мысли не допускала о том, что эти самые потребности он может удовлетворять с кем-то другим. С глаз словно пелена спала, а сердце болезненно сжалось. Резко развернувшись, я вылетела из комнаты и остановилась перевести дух, лишь добежав до последней ступеньки каменной лестницы.

«Отдышалась? — спросил Чарчис, чей голос звучал под аккомпанемент бешеного стука крови в висках. — А теперь развернулась и шагом марш обратно!» — скомандовал наставник, чем меня сильно озадачил.

— Зачем? — шепотом спросила я.

«Как зачем? Надавать затрещин ему, ей или воды на них вылить, да хоть подушкой огреть, без разницы! Лишь бы выплеснуть те негативные эмоции, которые станут тебе мешать на испытаниях. Ну и выяснить все, не откладывая в долгий ящик».

— А что тут выяснять? И так все очевидно, — отмахнулась я, двинувшись в направлении своей комнаты.

«В том-то и проблема, что СЛИШКОМ очевидно», — глубокомысленно заявил дух.

И я невольно задумалась над его словами, вспомнив, как что-то подобное говорил и Гидеон, когда мы обсуждали туфельки. Да и глупо оставлять любовницу в постели, когда на завтрак пригласил невесту. Разве что он решил таким способом вынудить меня расторгнуть помолвку, которую заключил по глупости. Но нет, точно нет! Слишком подло для Рида. Такое больше в духе Кайлина. Ги бы честно сказал, что передумал, а не устраивал этот мерзкий спектакль в канун опасных для жизни испытаний.

Рассуждая так, я начала понемногу успокаиваться, однако назад все равно не пошла. Просто не смогла. Мне надо было побыть одной, а лучше в обществе друзей, выпить чаю, поесть и посоветоваться с теми, кому я доверяю, прежде чем снова увижу жениха. День ожидался напряженный, и моя излишняя эмоциональность могла навредить как мне, так и лордам, чьи жизни будут зависеть от повелителя времени. А значит, требовалось собраться, отринуть глупые переживания и сосредоточиться на действительно важных делах! Получится ли?

«Конечно да! — ответил за меня Чарчис, а потом, помолчав, добавил: — Но парня своего все же не гони, когда придет оправдываться. Нечего в себе обиду держать».

Два часа спустя…

Гидеон просыпался медленно, с трудом продираясь сквозь вязкие преграды сна. Рука, шевельнувшись, нащупала спящую рядом Герту, и вопреки тревожному ощущению мужчина улыбнулся, крепче прижав невесту к себе. А спустя пару долгих секунд он сумел-таки поднять тяжелые веки, чтобы, сфокусировав взгляд на фее, потрясенно выдохнуть:

— Какого черта?

Если сон и пытался удержать лорда, он проиграл. Потому что, резко сев, меняющий облик Рид довольно ощутимо тряхнул полуголую Кони, непонятным образом оказавшуюся в его постели. Удивление сменилось растерянностью, а за ней пришла и злость. Гидеон забыл про испытания, про Гертруду, обещавшую позавтракать с ним, про все! Он видел перед собой служанку, посмевшую переступить границы дозволенного, и с трудом сдерживался, чтобы не скинуть ее податливое тело на пол. Податливое… хм.