Запретная земля - Кейт Форсит

У Финн загорелись глаза.

— Пожалуй, стоит об этом подумать, — согласилась она. — Мне хотелось бы стать колдуньей. А потом пойти в Теургию, это было бы здорово! Мы могли бы вместе стать колдунами и вместе путешествовать… Ох, как бы мне этого хотелось!

Внезапно решившись, она расправила бумажку, зажатую в кулаке, и написала на ней: «Не стараться быть такой, какой хотят меня видеть другие люди. Быть собой. Финн Кошкой, искательницей приключений, колдуньей, воровкой».

Она показала записку Джею, который спросил:

— Ты уверена?

Она кивнула.

— А ты?

— Я не умею писать, — выдавил он. — Я ничего не умею, только играть на скрипке.

— Вот дерьмо драконье! — выругалась Финн. — Ну ладно, давай я напишу за тебя. А завтра начну учить тебя грамоте, так что в следующем году ты сможешь написать сам. — Она схватила клочок бумаги, разгладила его и стала выводить слова, произнося вслух: «Желание Джея не быть глупым чурбаном и гордиться тем, что он Джей: Скрипач, искатель приключений, колдун, лучший скрипач в мире и лучший друг, какой когда-либо у кого-то был».

Они улыбнулись друг другу, потом взялись за руки и подбежали к огню, со смехом бросив туда свои записки.

— Ты действительно хочешь этого всем сердцем? — спросил Джей, и его щеки пошли красными пятнами. Она кивнула, скрестив за спиной пальцы и закрыв глаза, сделав такое лицо, как будто чего-то хотела со всей своей волей и желанием. Потом они вернулись обратно в угол, все еще держась за руки.

— Ох, до чего же я счастлива! — воскликнула Финн. — Хотя дайаден рассердится!

— Думаю, что твоя мама вздохнет с облегчением, — сказал Джей. — Она всегда понимала, что ты не создана для того, чтобы быть правительницей Рураха!

— Я заново построю Башню Пытливых, — мечтательно сказала Финн. — Люди будут приходить и просить меня разыскивать для них всякие вещи, магические мечи, сокровища драконов, похищенных наследников…

— Потерявшихся щенят, — подсказал ей Джей.

Она ткнула кулаком ему в бок.

— Я смогу все время быть в поиске, а они будут платить мне за это целые состояния! Я верну Рураху его былое богатство для моего дайадена !

— Ты попытайся хотя бы не разворовать то, что осталось, — сухо отозвался Джей. — Ты же не хочешь стать первой банприоннсой, лишившейся головы.

— Я буду воровать только то, что было украдено у законных владельцев, и возвращать это им, — пообещала Финн. — А тебе придется помогать мне. Ты будешь усыплять драконов своей музыкой, чтобы я могла украсть их сокровища.

— Я спасу тебя, когда ты сядешь в тюрьму за то, что обчистила чей-нибудь карман, — со смехом ответил он.

— Договорились! — воскликнула она. — По рукам!

И они торжественно пожали друг другу руки, а позади них догорал самайнский костер, превращаясь в подернутые пеплом серые угли.

Город Брайд расположился вдоль берега бухты, и сотни высоких шпилей точно соревновались, кто выше вознесется к небу. Многие из них сверкали позолотой в мягком свете весеннего солнца, отражавшегося в бледно-голубой воде. Бухта кишела кораблями, большинство из которых было боевыми галеонами с резными головами на носах и огромными паутинами такелажа, черневшими на фоне бледного неба. Корабли охраняли город от нападения с моря, позволяя Филде сосредоточить свои войска на защите городских стен.

Невероятно толстые и высокие стены Брайда заканчивались острыми стальными пиками, изогнутыми наружу и вниз, что делало их почти неприступными. К каждым из четырех ворот, защищенных огромными навесными башнями, шел длинный закрытый туннель с тяжелой железной решеткой с одного конца и массивной обитой железом дубовой дверью с другого. За узкими навесными бойницами в стенах туннеля размещались лучники, так что любой, попытавшийся взять ворота штурмом, был бы убит далеко не доходя до внутренней двери.

Как будто этих укреплений было недостаточно, Брайд строился в форме трех концентрических колец, так что на самом деле представлял собой три отдельных города, один внутри другого. Внешний город был зажат между внешними стенами и первой внутренней стеной — лабиринт маленьких, темных, прилепившихся друг к другу домишек, где жила городская беднота. Средний город отгораживался от своих неимущих соседей еще одной высокой стеной, в которой тоже было четверо крепких ворот. Там жили торговцы и ремесленники. Чем дальше от внутренней стены, тем шире становились улицы и больше дома. Здесь уже были парки, широкие аллеи цветущих деревьев и множество нарядных особняков.

Третий, внутренний город находился в последнем кольце высоких каменных стен с множеством крепких сторожевых башен. Там взмывали в небо шпили Великой Церкви, величественного здания с высокими стрельчатыми окнами из хрусталя, сверкавшими на солнце, и квадратной колокольней, на которой огромные колокола отбивали часы. Вокруг нее располагались особняки аристократии и высокопоставленного духовенства, окруженные симметричными садами и лужайками.

За ними простирался огромный темно-зеленый парк, где на фоне ухоженных лужаек там и тут выделялись купы вековых дубов. Длинная аллея цветущих деревьев вела к королевскому дворцу, Гервальту, который, подобно драгоценному камню, был оправлен в кольцо своих садов и отражался в водах длинного прямоугольного пруда, обсаженного кустарниками и высокими кипарисовыми деревьями. Построенный из светло-серого камня, Гервальт был одновременно и неприступной крепостью, и изящным дворцом, с множеством маленьких башенок, поднимающихся вровень с центральной башней, увенчанной коническим шпилем. На флагштоках трепетали слишком знакомые белые флаги с алым крестом.

Все это Серые Плащи видели со своих позиций на вершинах холмов, окружавших бухту. Они расположились лагерем у стен Брайда неделю назад, но за все это время наблюдение не смогло дать им ключ к тому, как прорваться через городские укрепления.

— Мы можем осаждать их целый год и ничего не добиться, — уныло сказал Лахлан.

— И если не перехватить контроль над гаванью, то мы не сможем помешать доставлять в город провизию, — так же уныло сказал Дункан Железный Кулак. — Можно сидеть здесь сложа руки до конца жизни и так и не проникнуть в город.

— Необходимо заставить Ярких Солдат выйти и сразиться с нами здесь, — сказала Изолт.

— Но зачем им это нужно? — сказал Леонард Осторожный. — Филде знает, что под защитой городских стен она в безопасности, и ни за что их не покинет.

Лахлан, мрачнее тучи, зашагал взад-вперед вдоль гребня холма, шелестя крыльями.

— Мы можем вызвать Филде на поединок? — спросил он неожиданно. — Кажется, здесь это важный ритуал, намного важнее, чем в Рионнагане или Блессеме?

— Это действующий пункт нашего закона, — своим высоким нежным голоском ответила Эльфрида. Она сидела на траве, расправив юбки, и плела венок из маргариток. — Любой, кого обвинят в преступлении, может подвергнуться испытанию битвой, в котором его вину или невиновность решит оружие. Священники, женщины, дети, а также слепые или увечные могут выставить вместо себя защитника, который будет сражаться от их имени.