Центурион инопланетного квартала - Леонид Кудрявцев

— Конечно, — сказал я, зная что ни при каких обстоятельствах этого делать не буду.

— И еще, — сказала Маута. — Ты полностью уверен, что Мараск тебя не обманул?

— В каком смысле?

— Может быть он все-таки обладает какими-то способностями?

— Вряд ли, — сказал я.

— А все таки. Если вдруг ты когда-то обнаружишь…

— Понятно, — сказал я. — То я должен сейчас же дать тебе знать. И после этого все сокровища твоего рода будут к моим услугам.

— Вот именно.

Мы поравнялись с банком Медока. На двери его висела табличка, извещавшая: «До устранения временных организационных трудностей банк закрыт».

Чемоданчик оттягивал руку. Маута рассказывала о тех приключениях, которые она пережила за последние три дня. О большей части я естественно уже знал, но кое-что из ее рассказа было для меня новостью.

И поэтому я ее внимательно слушал. А на душе у меня было как-то странно легко и просто. Может быть потому, что мне не нужно было оглядываться, прикидывая нет ли за мной слежки. Может быть, потому что судьба моя изменилась и кажется вошла в более — менее предсказуемое русло.

Причем, наверняка, и даже очень скоро я обнаружу, что не все так легко и просто как кажется. И снова мне придется сражаться за собственную свободу, может быть спасать не только ее, но и жизнь. И еще надо утрясти отношения с кабланды и его компаньоном. И поговорить с Айбигель. И объяснить Мараску что ворчать на меня не стоит. Правда, толку от этого не будет никакого.

Я вспомнил мысли, которые приходили мне в голову, когда я летел в спасательной капсуле к Бриллиантовой.

Так что же мне выпало в рулетке жизни? Красное или черное? А может быть, все-таки зеро? Сейчас я этого не знал, но был уверен что узнаю. Потом… когда-нибудь… может быть даже завтра.

А пока мне было хорошо идти рядом с Маутой, слушать ее рассказ и ни о чем, просто ни о чем не думать.

Мы миновали еще пару улиц и я прикинул что до космопорта осталось совсем немного.

Тут Маута меня спросила:

— Кстати, а в чем состоял этот самый загадочный ритуал, согласно которому царица личинок признала себя твоим подопечным?

Я улыбнулся.

— Да ничего особенного. Притопал какой-то старейшина. Мы сообщили ему о том, что Мараск становится моим подопечным. Старейшина произнес небольшую речь на языке аборигенов. На этом все и закончилось.

— Всего-то?

— Ну да.

— Я думала, что это будет что-то особенно. Может быть, даже с жертвоприношениями, с обмазыванием кровью… Зачем же вы меня выперли из резиденции? Неужели нельзя было совершить этот ритуал при свидетелях?

Я тяжело вздохнул.

Общаться с Маутой было легко и просто. Вот только, лучше бы она побыстрее улетела.

И еще… скорее всего она не оставит попыток завладеть какой-нибудь царицей личинок. А это значит, что мы с ней опять встретимся. Может быть скоро. Вот только, тогда я успею подготовится, и встречу ее, так сказать, во всеоружие.

Видимо, угадав о чем я думаю, Маута спросила:

— Кстати, ты меня провожаешь не только из чувства дружеского расположения?

— Не только, — сказал я Мауте. — В силу своих обязанностей я должен убедиться что ты действительно сядешь на корабль и действительно улетишь. Кроме того, в космопорту для меня лежит «билет со свободной датой». Я должен от него отказаться.

— И это все?

— Ну конечно.

По правде говоря, еще одна причина была. Вот только, знать о ней Мауте было вовсе не обязательно. Не хотел я чтобы она ввязывалась в это дело.

Сообщение полученное мной по компу было из космопорта. В нем меня уведомляли о том, что только что, с одного из кораблей сошли два стража порядка. Причем, едва оказавшись в зале космопорта, они тотчас стали расспрашивать каждого встречного и поперечного обо мне.

Кем они являются я безусловно догадывался. И теперь шел в космопорт для того чтобы вышибить с Бриллиантовой двух стражей порядка с которыми совсем недавно имел очень милую встречу на челноке, да так вышибить, чтобы они это запомнили надолго.