Голем - Алексей Калугин

– Квайдарская толкучка – это где? – деликатно поинтересовался Сергей.

Не то чтобы его это действительно интересовало, но нужно же было поддерживать беседу. Хотя, надо сказать, разговаривать со связанными руками было не совсем удобно. Но Сергей решил не торопить события. Он полагал, что следует дождаться нужного момента для того, чтобы попросить снять путы. Пока этот момент еще не наступил. А опередив его, можно было не только не добиться желаемого результата, но даже существенно ухудшить свое нынешнее положение.

– Вы не знаете, где находится Квайдарская толкучка? – удивленно вскинул брови предводитель. – Ну и отсталый же у вас мирок!

Сергей смущенно пожал плечами и потупил взор – мол, что тут поделаешь, родину не выбирают.

– Квайдар находится в двенадцатом смещении, прямо за Ро-Ро-Рарком. – Левая бровь предводителя взлетела высоко вверх: – Ну, уж про Ро-Ро-Рарк вы хотя бы слышали?

Взгляд его при этом сделался подозрительным.

– Да, конечно! – заверил предводителя Володя, решив, что, если ответ будет отрицательный, бомж посчитает, что они делают из него дурака. – Место известное!

Если Сергей все больше терялся в догадках, кто же они такие, эти странные существа, которых квестеры назвали бомжами, хотя сами себя они именовали цыганами, то Володя окончательно укрепился во мнении, что имеет дело с сумасшедшими. Все свидетельствовало о том. Бомж в красном спортивном костюме сначала лаял на своих подчиненных, а затем вдруг заговорил почти на чистом русском языке. При этом остальные стояли вокруг стола и безучастно глядели по сторонам, делая вид, что ни слова не понимают из разговора предводителя с пленниками. Наряды их сами за себя говорили. Ну, а теперь еще и эта Квайдарская толкучка, расположенная в двенадцатом смещении прямо за Ро-Ро-Рарком… Определенно – психи! Причем опасные. Потому что при оружии. А с психами, как известно, лучше не спорить. Себе дороже выйдет.

Бомж в красном спортивном костюме улыбнулся и повел кистью руки, как будто хотел сказать: «Ну, вот видите! Наконец-то мы начали понимать друг друга!» Вид у него при этом был благостный, как у попа, вспомнившего вдруг слова молитвы, которую он напрочь забыл. Глядя на него, Сергей решил – вот он, тот самый момент, когда к предводителю можно обратиться с просьбой!

– Простите, – Сергей постарался улыбнуться как можно дружелюбнее, – как к вам обращаться?

– Никак, – качнул головой предводитель. – Ко мне нельзя обращаться, пока я сам к вам не обращусь. Усекли?

– Да, конечно!

Ответ был не совсем таким, на какой рассчитывал Сергей. Однако вид у предводителя оставался все такой же благостный, а улыбка – располагающей. И Сергей решил продолжить. Потому что другой подходящий момент мог ведь и не подвернуться.

– Вы не могли бы развязать нас? – попросил он, шевельнув связанными руками. – Честное слово, мы не замышляем ничего дурного!

Последнее, наверное, было лишним. Но Сергей просто не смог удержаться.

Бомж поджал губы. Щеки его будто ввалились, а нос заострился. Взгляд сделался пронзительным, холодным и колючим. Он не изучал парней, а будто наносил на их кожу татуировку.

Сергей уже успел пожалеть о том, что рискнул высказать просьбу, которая, судя по всему, все же оказалась преждевременной. Как вдруг предводитель улыбнулся. Лицо его снова сделалось живым, как будто с него сползла резиновая маска.

– А почему бы и нет? – Предводитель щелкнул пальцами и подмигнул стоявшим перед ним ребятам: – Вы ведь все равно теперь останетесь с нами.

26 июня. Ночь

Как и в прошлый раз, квестеры шли прямо, не сворачивая. До тех пор, пока не уперлись в глухую стену. Статуи, как они и опасались, на прежнем месте не оказалось. Киберпауков на стенах тоже не было видно. Нужно было возвращаться.

Заглянув в первое встретившееся на пути ответвление от главного прохода, они принялись шарить по стенам лучами фонарей. Киберпауков здесь тоже не оказалось, и квестеры проследовали дальше.

Зато в следующем боковом проходе их было множество. Странные существа деловито шуршали по стенам и потолку, а вот на пол благоразумно не спускались. Перемещения их казались довольно хаотичными – вверх, вниз, вперед, назад, наискосок, снова вверх, налево, – но вся масса суррогатных насекомых двигалась в одном, строго определенном направлении.

– У меня появилась любопытная мысль! – заявил Орсон. – С чего это вдруг мы решили, что ребят похитили бомжи?

– Есть другие варианты? – мрачно буркнул Камохин.

Стрелок был сосредоточен и собран. У них уже имелся план действий, которому и надлежало следовать. Причем план был не четкий и ясный, проработанный до мелочей, как полагалось бы, а весьма и весьма условный. Измышления же Орсона по поводу того, что еще могло бы случиться с ребятами, лишь вносили в него диссонанс. Что, по мнению Камохина, было совершенно не к месту и не ко времени. Если, конечно, в этом месте имело смысл говорить о времени. На всякий случай стрелок глянул на часы. Была без десяти минут полночь. Скорее всего, полночь.

– Они могли так же, как и вы, отправиться на разведку, – сказал Орсон. – В другом направлении, разумеется. Рассчитывая, должно быть, не только вернуться к вашему возвращению, но еще и сразить вас какой-нибудь удивительной находкой. И, разумеется, угодили в пространственно-временную аномалию. Ну, а поскольку опыта по этой части у них нет, они не сумели из нее выбраться.

– Хочешь сказать, они так и блуждают по коридорам?

– Я не исключаю такой возможности.

Тишина.

По стенам шуршали киберпауки.

Лучи света скользили по полу и стенам. Выхватывая из темноты то дырявую кастрюлю, то сломанный костыль, то разбитое стекло…

– Ну, и что вы все молчите?

– Даже и не знаем, что сказать, – ответил за всех Брейгель. – Такая свежая, оригинальная идея нуждается в тщательном осмыслении.

Осипов негромко хохотнул. Даже Камохин и тот хмыкнул.

Брейгель со своей незамысловатой шуткой попал в самую точку. Квестерам столько раз доводилось сталкиваться с пространственно-временными аномалиями, что их неожиданные проявления и замысловатые выверты уже почти перестали их удивлять. Квестеры научились распутывать их как хитроумные логические задачки. А то, что оказывалось им не по зубам, доставалось Ирине – удивительной девочке, чудом выжившей в тридцать третьей, замерзшей зоне.

– Что ж, – ничуть не обиделся Орсон, – посмеемся вместе, когда выяснится, что я был прав.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – сказал Брейгель.

– Хорошо смеется тот, кто смеется, – усмехнулся англичанин.

Чем поставил стрелка в тупик.

Через двести метров от коридора, по которому они шли, отделился проход, тянущийся вправо. Некоторая часть киберпауков выбрала для себя новый путь. Но основная масса продолжала двигаться прямо. И квестеры последовали за ними.