Реввоенсовет Республики (6 сентября 1918 г. / 28 августа 1923 г.) - Коллектив авторов

Северо-Кавказским военным округом бывшего генерала, видного ученого А. Е. Снесарева, а затем без каких-либо улик арестовал все артиллерийское и часть штабного управления СКВО, заменил командиров из бывших офицеров унтер-офицерами, Троцкий понял, что надо принимать решительные меры против самоуправства Сталина, грозившего разрушить созданную с огромным трудом систему военного управления. В телеграмме Сталину он требует оставить штаб и комиссариат СКВО на прежних условиях и дать им возможность работать. «Не принимать во внимание»[16] — такова была резолюция Сталина на телеграмме. Игнорированием распоряжений предреввоенсовета он демонстрировал не только независимость от Троцкого, но и неприятие централизации в управлении, без чего регулярная армия, по убеждению Троцкого, была немыслима.

Присланная по указанию Троцкого в Царицын комиссия, проверив обвинения в адрес Снесарева и содержащихся в плавучей тюрьме военных специалистов в военном заговоре, не обнаружила никаких улик. Тех, кого не успели расстрелять, Сталину пришлось отпустить, в том числе и Снесарева. В 1930 году Снесарев был снова арестован и без суда подвергнут ссылке. Кажется, Сталин не забывал никого.

Троцкому пришлось защищать от «царицынской тройки» и доброе имя бывшего генерала П. П. Сытина, назначенного РВС командующим Южным фронтом. Уже через 3 дня (!) после прибытия Сытина Сталин телеграфирует в Москву, что Сытин не заслуживает доверия, «не может, не желает и не способен защищать Царицын». Недовольство Сталина вызвало нежелание Сытина принять коллективное командование, согласовывать с ними все, даже мелкие оперативные вопросы. Они самовольно смещают Сытина и назначают командующим Южным фронтом Ворошилова.

У Троцкого было противоположное мнение о Сытине, который успел хорошо проявить себя в Западной завесе. «Я ценю Сытина как честного, серьезного и способного работника», — отмечал он в одном из разговоров по прямому проводу.[17] Военные специалисты очень ценили уважительное к ним отношение.

Коллективное командование осложняло борьбу с Красновым на Южном фронте. 2 октября 1919 года Троцкий предлагает Сталину и Минину от имени РВСР немедленно образовать реввоенсовет Южного фронта «на основе невмешательства комиссаров в оперативные дела».[18] Сталин и Минин игнорировали и этот приказ РВСР, расценив его как «угрожающий развалом всему фронту и гибелью всему революционному делу на юге». Только коллективное командование!

Конфликт имел принципиальный характер и настолько обострился, что Троцкому пришлось перенести его в ЦК. Состоявшийся 2 октября пленум ЦК осудил позицию царицынцев, поддержал Реввоенсовет Республики и его председателя. ЦК принял постановление, обязывающее всех партийных товарищей подчиняться решениям, исходящим из центра. Пленум решил: «Вызвать т. Сталина к прямому проводу и указать ему, что подчинение Реввоенсовету абсолютно необходимо».[19] Передавая Сталину по прямому проводу решение ЦК, Я. М. Свердлов подчеркивал, что «без подчинения нет единой армии». «Убедительно предлагаем провести в жизнь решения Реввоенсовета. Случаем, считаете их вредными, неправильными, предлагаем приехать сюда, обсудить совместно, принять надлежащее решение. Никаких конфликтов не должно быть».[20]

Но и этот увещевательный тон не оказал нужного воздействия. Зная, что Ленин не присутствовал на пленуме (он находился на лечении в Горках), Сталин и Ворошилов обратились к нему с письмом, в котором опротестовали приказ Троцкого, утверждая, что он «грозит отдать все дела фронта и революции на юге в руки генерала Сытина, человека не только не нужного на фронте, но и не заслуживающего доверия и потому вредного».[21] Это было очередное голословное обвинение против бывшего генерала.

Сталин и Ворошилов предлагали «обсудить в ЦК партии вопрос о поведении Троцкого, третирующего виднейших членов партии (они имели в виду себя. — Ю. К.) в угоду предателям из военных специалистов и в ущерб интересам фронта и революции. Поставить вопрос о недопустимости издания Троцким единоличных приказов… Пересмотреть вопрос о военных специалистах из лагеря беспартийных революционеров».[22] Предложение, а точнее, требование Сталина и Ворошилова принято не было.

Как видим, и после пленума ЦК Сталин не собирался менять своих позиций. Вскоре в адрес Председателя ВЦИК Свердлова и Предсовнаркома Ленина пришла телеграмма из Тамбова от Троцкого следующего содержания:

«Категорически настаиваю на отозвании Сталина. На Царицынском фронте неблагополучно, несмотря на избыток сил. Ворошилов может командовать полком, но не армией в 50 тысяч солдат. Тем не менее я оставляю его командующим армией при условии подчинения командующему Южного Сытину… Без координации с Царицыном серьезные действия невозможны». Троцкий грозил, что, если царицынцы не будут выполнять его распоряжений, он отдаст под суд Ворошилова и Минина и объявит об этом в приказе по армии. «У нас, — писал Троцкий, — колоссальное превосходство сил, но полная анархия на верхах. С этим можно совладать в 24 часа при условии вашей твердой и решительной поддержки. Во всяком случае, это единственный путь, который я вижу для себя».[23]

Владимир Ильич был очень озабочен положением с Царицыном. «Ленин, — писал позднее Троцкий, — лучше меня знал Сталина и подозревал, очевидно, что упорство царицынцев объясняется закулисным режиссерством Сталина». Ленин хотел смягчить конфликт. Он согласился на предложение Свердлова вызвать Сталина в Москву для переговоров, надеясь на компромисс. Состоялась встреча Сталина со Свердловым и Лениным. «Ильич взбешен» — так передавал реакцию Ленина Сталин в разговоре по прямому проводу с Ворошиловым. Не получив поддержки, Сталин подал заявление об уходе с постов члена Реввоенсовета Южного фронта и РВСР.

Вскоре Сталин пожалел, что в сердцах сделал этот шаг. Желая остаться на военной работе, он стал искать примирения с Троцким, хотя бы ценой «временной и неискренней капитуляции», как отмечал Троцкий позднее. 19 октября Сталин снова выехал в Москву и имел беседу с Лениным, после чего Троцкий получил телеграмму от Ленина. В ней сообщалось о желании Сталина продолжать работу на Южном фронте, готовности Ворошилова и Минина, выполняя просьбу Сталина, «оказать полное подчинение приказам центра», о снятии Сталиным ультиматума об удалении Сытина и Мехоношина, о его желании быть членом Реввоенсовета Республики.

«Сообщая Вам, Лев Давидович, обо всех этих заявлениях Сталина, я прошу Вас обдумать их и ответить, во-первых, согласны ли Вы объясниться лично со Сталиным, для чего он согласен приехать, а во-вторых, считаете ли Вы возможным, на известных конкретных условиях, устранить прежние трения и наладить совместную работу, чего так желает Сталин.

Что же касается меня, то я полагаю, что необходимо приложить все усилия для налаживания совместной работы со Сталиным».[24]

Однако, несмотря на усилия Ленина и Свердлова, «совместной работы» Сталина и Троцкого не получилось. Разногласия и растущая неприязнь зашли слишком далеко. После одной из встреч с Троцким Сталин, Минин и Ворошилов телеграфировали во ВЦИК и в ЦК партии: «Разговор с Троцким был очень краток, намеренно оскорбителен, по логическому содержанию — непонятен.