От ведьмы слышу! - Надежда Первухина

Это только казалось, что по волшебной нити будет легко отыскать бесценного отпрыска. Мы бродили по городу до позднего вечера, при этом старательно изображая просто гуляющую семейную пару, которая никуда не торопится. Ноги гудели, хотелось сесть за столик летнего кафе и выпить сразу литра три ледяного апельсинового сока (свежеотжатого!)... Но коль взялся за нить – не изволь временить.

– Вика, а морок наверняка давно вернулся в гостиницу... – протянул Авдей, видимо уже завидуя своему фантому, пожавшему лавры славы и не обязанному бродить по городу в роли ищейки.

– Глупости. Я закляла его через пятнадцать минут после выполнения всех обязанностей зайти в мужской туалет и просто испариться над унитазом или раковиной.

– Спасибо, любимая. Поприличней ничего не могла придумать?

– Ой, какие мы гордые... Это же всего-навсего морок.

– Да, но это мой морок.

– Хорошо. В следующий раз, когда буду создавать твоего морока, прикажу ему развоплощаться в баре с мужским стриптизом. У шеста. И с постепенным снятием одежды. Ты сразишь всех!

Авдей хихикнул, но тут же посерьезнел. Стало уже не до смеха, наше наблюдение слишком затягивалось. С одной стороны, это было даже красиво: среди темноты (а южные ночи всегда по-особому темны), зарослей роз и агав, тянется в воздухе алый лучик-паутинка, но с другой стороны...

Ох и заставила нас эта паутинка попетлять! Словно наш псевдосынок знал о том, что мы устроим слежку, и старался запутать следы. Зря старался. Наше упорство было в конце концов вознаграждено. Где-то уже под сводами легендарной Аркадии мы наконец остановились перед странным сооружением, напоминавшим цирк-шапито.

– Дверей здесь, разумеется, не предусмотрено, – процедила я сквозь зубы, глядя на то, как алый целеуказатель упирается в глухую стену.

– Но он же прошел.

– Логично, дорогой. Ты как, не разучился еще колоть ударом руки каменные плиты?

– Каменные уже не потяну. Фанерные – куда ни шло...

– Ясненько. Опять мне работать.

Я погладила еще не остывший после жаркого дня камень рукой и властью, данной мне над всяким камнем и металлом, повелела повиноваться мне. Камень не противился. Он тихо рассыпался в прах.

Когда осела каменная крошка, в образовавшемся аккуратном проломе снова замерцала алая паутинка.

– Туда! – шепотом скомандовала я.

И первой шагнула в пролом, таща за руку Авдея.

И полетела вниз, как Алиса – в Страну Чудес!

– Ого-го! – завопил муж. Точно. Ого-го.

И посадочка тоже. Эге-ге.

Мы немного посидели на неласково твердом полу, мысленно проводя инвентаризацию и профпригодность имеющихся у нас членов. После чего покряхтели и встали. Огляделись.

И перед нами и позади нас тянулся высверленный в толще ракушечника сумрачный коридор, освещенный странными светильниками, похожими на болотные гнилушки.

– Мне это напоминает компьютерную игру, – пробормотал муж. – Интересно, на каком мы уровне и сколько еще жизней у нас осталось?

– А вот это зависит от вас.

Голос, произнесший эти слова, не мог принадлежать человеку. И вообще никакому живому существу. Так могло бы говорить...

Привидение?

Я посмотрела вокруг истинным зрением. А потом сказала мужу:

– Помнишь, в путеводителе говорилось о знаменитых одесских катакомбах?

– Да. А что, собственно...

– Мне кажется, мы в них попали. Причем крепко. Ну что, идем?

– Куда?

– Вперед. Видишь, нить все еще тянется.

Мы несмело зашагали по коридору, поминутно цепляясь за стены и ожидая какого-нибудь подвоха в виде очередного провала. Но все было тихо. Правда, на самой грани слышимости можно было различить отдаленный шум, напоминавший то ли шепот прибоя, то ли веселое застолье...

– Странные эти катакомбы. Неправильные. Мне кажется, ни один коренной одессит и не подозревает об их существовании.

– Это как-то связано с магией? – поинтересовался муж.

– С обыденной, известной мне, – нет, – прошептала я, оглядываясь. – И пока я не могу распознать, что это за волшебная сила...

Господа и дамы! Джентльмены-леди!

Рады пригласить вас в скромный наш Приют!

Мы всегда готовы к дружеской беседе,

Вам полусухого здесь всегда нальют!...

А-а также нальют и водочки под кильватер лодочки!

И наплещут коньячку молодому морячку!

А кто соблюдает свой облик моральный,

Пусть выпьет Особенной Минеральной!

Когда эти разудалые куплеты вдруг загремели под катакомбными сводами, я инстинктивно прижалась к крепкому мужниному плечу. Но потом вспомнила, что я как-никак ведьма, а ведьме не пристало быть пугливой и трепещущей от каждого встреченного скелета дамочкой...

Да, да. Я не оговорилась. Навстречу нам, приветственно побрякивая берцовыми костями, выходили скелеты.

– Все-таки здесь замешана магия, – обреченно констатировал Авдей.

– Да. Только есть в этой магии нечто... контрабандное. Неформальное, – я с нескрываемым любопытством разглядывала хозяев катакомб. – Хочешь, я ликвидирую эти никчемные останки, призванные пугать забредших сюда психастеников...

– Уй, мадам, к чему такие страсти! – жизнерадостно воскликнул скелет в истлевшей тельняшке и матросских клешах. – Разве мы похожи на урок с Пересыпи, шо хаки норовят обидеть порядочную ведьму? Мы таки рады гостям, которые еще к тому же и родители нашего замечательного капитана Славы! Шо я говорю не так, Григорий?

– Все так, Константин! – подтвердил скелет Григорий, в наброшенном на источенные временем ключицы бушлате. – Здоровеньки булы! Заходите! Будьте как дома и не забывайте, что вы в костях! Пардон, в гостях!

... Да уж, у таких колоритных персонажей нам еще гостить не доводилось!

Коридор как раз вывел нас в обширную пещеру, часть убранства которой я увидела в магическом кристалле. Что ни говори, а зрелище было впечатляющее.

Посреди пещеры (или залы, не знаю, как лучше сказать) возвышался стол, заваленный экзотической южной снедью. На золотых блюдах горой возвышались персики, абрикосы и янтарные кисти спелого винограда. Из ивовой плетенки печально торчали клешни смирившихся со своей кулинарной участью крабов. Устрицы и мидии зевали, схлопывая створки своих раковин. А возле стола стояли здоровенные, литров на двадцать пять, широкогорлые бутыли, по всей вероятности, с вином домашнего приготовления...

Святая Вальпурга, о чем я думаю?! Какое «домашнее приготовление»?! Где мой сын?