Призрак Джона Джаго, или Живой покойник - Уилки Коллинз

Переменились не только ее интонации; она и выглядела, и держалась иначе, чем полчаса назад. Я постарался утешить Нейоми.

— Знаете, мисс Коулбрук, иногда мужчина выходит из себя по пустякам. Уж вы мне поверьте, такое и со мной случалось. Подождите, Эмброуз принесет вам свои извинения, и все пойдет по-старому.

Но мои объяснения не произвели на мою славную попутчицу никакого впечатления. Мы вернулись в дом, когда подошло время обеда. Братья появились в столовой. Их отец выговорил им за отсутствие на утренней молитве и сделал это, по моему мнению, излишне сурово. Они, в свою очередь, восприняли укор с чрезмерным негодованием и покинули комнату. Кислая улыбка глубокого удовлетворения зазмеилась на губах мисс Мидоукрофт. Она посмотрела на брата, затем подняла взор к потолку и промолвила:

— Мы можем только молиться за них, сэр.

После обеда исчезла Нейоми. Когда я снова встретился с ней, у нее были для меня кое-какие новости.

— Я виделась с Эмброузом, — сказала она, — и он попросил прощения. Мы помирились, мистер Лефрэнк. И все-таки… все-таки…

— Что «все-таки», мисс Нейоми?

— Он не такой, как раньше. Он отказывается, но мне кажется, что он что-то скрывает.

День шел своим чередом. Наступил вечер. Я обратился к французскому роману. Но даже Дюма не помог мне забыться. О чем я думал, трудно сказать. Почему пал духом, объяснить невозможно. Мне хотелось назад, в Англию: я слепо, беспричинно невзлюбил Морвик-фарм.

Пробило девять. Мы снова собрались в столовой — все, за исключением Джона Джаго. К ужину он должен был приехать, и с четверть часа, по прямому указанию мистера Мидоукрофта, без него не начинали. Но управляющий так и не появился.

Настала ночь, а пропавшего все не было. Мисс Мидоукрофт вызвалась подождать его. Нейоми, должен сказать, поглядела на нее с некоторым злорадством, когда женщины прощались на ночь. Я удалился в свою комнату, где опять не мог сомкнуть глаз. На рассвете я снова, как в прошлый раз, вышел подышать утренним воздухом.

Спускаясь по лестнице, я столкнулся с мисс Мидоукрофт. Она поднималась в свою комнату. Ни одна прядь не выбилась из ее туго причесанных седых волос, ничто в ее внешности не указывало, что эта непроницаемая женщина провела бессонную ночь.

— Вернулся мистер Джаго? — спросил я.

Мисс Мидоукрофт, нахмурившись, медленно покачала головой.

— Все мы в руках провидения, мистер Лефрэнк. Мистера Джаго, вероятно, задержали дела, и он остался на ночь в Нарраби.

Привычная череда дневных трапез возобновила свой неизменный ход. Пришло время завтрака, потом обеда, но Джон Джаго не переступил порога Морвик-фарм. Мистер Мидоукрофт и его сестра, посовещавшись, решили, что нужно послать на поиски пропавшего. Одного из работников потолковее отправили в Нарраби навести справки.

Посыльный вернулся поздно вечером и принес поразительную новость. Он обошел все гостиницы и все увеселительные заведения Нарраби, задавая вопросы самым разным людям, и всюду получил только один ответ: ни один человек в городе не видел Джона Джаго. Все единодушно заявляли, что он там не появлялся.

Услышав это, мы обменялись друг с другом взглядами — все, за исключением братьев, сидевших в темном углу комнаты. Сомнений не оставалось. Джон Джаго пропал.

Первым высказался мистер Мидоукрофт:

— Нужно послать кого-нибудь на поиски Джона, — сказал он.

— И немедленно, — добавила его сестра.

Внезапно из темноты выступил Эмброуз.

— Я пойду, — заявил он.

За ним вышел Сайлас.

— Я с тобой.

Мистер Мидоукрофт покачал головой:

— Довольно и одного из вас — покамест, по крайней мере. Иди ты, Эмброуз. Твой брат, возможно, присоединится позже. Если, избави Бог, случилось несчастье, придется искать и в других направлениях. Так что тебе, Сайлас, лучше пока остаться на ферме.

Братья вышли из комнаты вместе: Эмброуз — чтобы приготовиться к поездке, а Сайлас — седлать для него коня. Нейоми выскользнула вслед за ними. Оставшись в обществе мистера Мидоукрофта и его сестры (оба терзались беспокойством из-за Джона и оба старались скрыть тревогу мод маской благочестивой покорности), — должен ли я говорить, что ретировался в свою комнату так скоро, как только позволяли приличия? Поднимаясь по лестнице, на площадке между этажами я обнаружил Нейоми: она забилась в угол старинного диванчика, помещавшегося в оконном проеме. Мой веселый дружок являл собой горестное зрелище. Уткнувшись лицом в передник, девушка горько плакала. Эмброуз простился с ней не так нежно, как обычно. Пуще прежнего была она убеждена в том, что «Эмброуз от нее таится». Мы с такой тревогой ждали наступления нового дня, а он принес только новые беспокойства.

Лошадь, на которой Эмброуз отправился в Нарраби, была приведена назад гостиничным слугой. Он же доставил и записку, которая нас сразила. Дальнейшие расспросы, говорилось в ней, подтвердили, что исчезнувший управляющий в Нарраби не появлялся. Единственное, что разузнал Эмброуз, — смутный слух, будто в тот день, когда Джон Джаго исчез, его видели в вагоне поезда, направляющегося в Нью-Йорк. Эмброуз принял решение проверить это, отправившись следом.

Столь странный поворот событий волей — неволей заставил меня заподозрить, что произошло и в самом деле нечто из ряда вон выходящее. Свои подозрения я держал при себе, но был готов, начиная с этого момента, к тому, что исчезновение Джона Джаго не случайно и закончится оно весьма печальным образом.

В тот же день мои самые худшие предчувствия начали оправдываться.

Прошло уже достаточно времени, чтобы весть о случившемся на ферме распространилась по округе. И без того прекрасно осведомленные о неладах между братьями и управляющим соседи узнали теперь — вне всякого сомнения, от работников — об отвратительной сцене, имевшей место под окном моей спальни. Общественное мнение в Америке принято выражать без малейшей сдержанности, а также без какой бы то ни было заботы о последствиях. В данном случае общественность пришла к выводу, что пропавший пал жертвой преступления и что ответственность за это ложится на одного из братьев Мидоукрофт или же на обоих братьев сразу. К вечеру того же дня основательность столь серьезных обвинений была подкреплена потрясающим, с обывательской точки зрения, откровением. Методистский проповедник, недавно поселившийся в Морвике и пользующийся уважением прихожан в округе, заявил, что видел сон, в котором Джон Джаго предстал перед ним и сказал, что его убили и тело его можно найти на Морвик-фарм. К ночи мнение о необходимости удостовериться в том, вещий ли то был сон, стало всеобщим. Не только в ближайших окрестностях, но даже в Нарраби глас народа призывал к поискам останков Джона Джаго на Морвик-фарм.