Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки - Ирина Чеснова

Оксана вскинула на нее изумленные глаза: «Какие десять недель, у меня месячные две недели как закончились». Гинеколог ей сначала не поверила. Стала расспрашивать: «А до этого тоже были месячные? По плану? Ничего необычного не заметили? Дайте-ка я еще раз посмотрю, может, ошиблась!»

Нет, не ошиблась. Позвали местного светилу науки – профессора. Тот «диагноз» подтвердил. Да, беременность. Да, уже не ранняя. Месячные, говорите? Это бывает, правда редко.

Оксана и сама слышала, что бывает, но чтобы такое произошло именно с ней?!

Вся жизнь перевернулась. Мысли закружились в голове, словно рой потревоженных пчел: с отцом ребенка не расписаны, и еще неизвестно, сложатся ли отношения; так, аборт делать еще можно, но опасно; как быть?

Честно говоря, я не знаю, что стало определяющим в решении Оксаны. Может, поддержка и оптимизм ее друга; может, мнение родителей; может, ее собственные размышления, но ни на какой аборт она не пошла. Стала потихоньку привыкать к своему новому статусу будущей мамочки и к мысли, что, наверное, все лучшее в жизни и должно случаться вот так – неожиданно.

Впрочем, не все разделяют эту точку зрения, считая, что лучший экспромт – это заранее подготовленный экспромт. Такие люди все важные дела (в том числе и зачатия) тщательно и скрупулезно планируют. Мы с мужем как раз из их числа. Решили – подготовились – сделали. Получили результат.

Кстати, о результате. Только со временем, насмотревшись на опыт других пар, их страдания и слезы, я осознала, что нам с Димой очень повезло. Повезло в том, что у нас все получилось с первого раза. И в нашей книге жизни не было драматической главы под названием «Неудачные попытки», главные герои которой – разочарование, отчаяние и страх.

Это ведь настоящая трагедия: вы наконец-таки нагулялись, созрели, решились, провели артподготовку. Казалось бы, все должно получиться. И... ничего! Один раз, другой, третий, пятый... Так было у моей самой лучшей, самой близкой подруги Ольги.

Как все сознательные люди, ответственно подходящие к вопросу продолжения рода, Оля с мужем Олегом сдали необходимые анализы. Результаты показали наличие инфекции – уреоплазмы. Пролечили. Проверились повторно. Результат отрицательный. Ура! За дело!

Первые два месяца были самыми волнительными. Любое покалывание или потягивание в области живота, очередная задержка, которые у Оли тоже были в порядке вещей, воспринимались однозначно – оно! Но «оно» все никак не наступало.

Сначала Оля растерялась: как так? Вроде, все нормально, а не получается. Полезли за информацией в Интернет. Оказалось, не они первые – не у всех получается сразу. Вернее, с первого раза – скорее даже исключение, чем правило. Это немного обнадежило, утешило, но все равно некоторое недоумение осталось.

Прошел месяц, еще один, потом еще. Недоумение сменилось раздражением. Ну, когда же?

Через полгода стало ясно: что-то все-таки не в порядке. Пошли по врачам. Сдали еще кучу анализов. У Оли никакой патологии. Тут же в голову закрался «червячок»: может, у Олега чего не так? Встал вопрос о спермограмме. Олег сразу согласился, хотя обычно мужики реагируют на необходимость этой процедуры весьма болезненно. Нет, спермограмма в норме.

– Что же это такое, как нам быть? – спрашивали они эскулапов.

– Все скоро получится, не оставляйте попыток, – таков был ответ.

Потянулись тяжелые будни. Не было дня, чтобы Оля не задавалась вопросом – почему так? За что? За какие грехи небеса не дают мне ребенка? Почему бог посылает детей тем, кому они не нужны, кто стремится от них избавиться и бежит на аборт, а ты и хочешь, и готова, и стремишься к этому всей душой – и ничего?

Сколько всего передумано и перечувствовано было за это время! Оля кляла себя за то, что раньше каждую задержку воспринимала с ужасом – ой, только не это, не дай бог забеременеть! А теперь? Да она все на свете отдала бы, лишь бы очередная попытка увенчалась успехом. Но успеха не было. А было крепнущее чувство собственной неполноценности, разочарование и обида.

И так день за днем, мысль за мыслью... А тут еще коллега, с которой установились очень теплые, дружеские отношения, которая, конечно, не знала об Олиных проблемах, признается, что беременна. Первая, естественная, реакция Оли – радость, а вторая, неконтролируемая, – зависть.

Зависть, что у кого-то получилось раньше, чем у нее. За это чувство было очень стыдно.

Через месяц случилось страшное: у коллеги выкидыш. Узнав об этом, Оля тихо плакала на офисной кухне. Но когда первая боль от потери, пережитой коллегой, прошла, голову пронзила безумная мысль: «У меня снова есть шанс, я еще смогу забеременеть первой!» Из-за этой мысли захотелось пойти и удавиться...

Оля поняла, что у нее «сносит крышу». Нужно было решительно что-то делать. Снова мысль: если мне не могут помочь на земле, надо обратиться к небесам. Стала выяснять, кто из святых помогает бездетным. Оказалось – Матронушка, блаженная слепая старица, чьи нетленные мощи лежат в монастыре на Таганке. Оля рванула туда, приложилась к мощам, помолилась о малыше и стала ждать.

Безрезультатно.

И тогда просто опустились руки. Оля почувствовала внутри и вокруг себя зияющую пустоту. Она продолжала работать, общаться с друзьями, но все это делала как будто на автомате.

Поменялось отношение к сексу. Из удовольствия супружеский долг превратился в механический акт. В процессе Оля думала только о том, как бы все поскорее закончилось. А потом, как советовал врач, еще полчаса лежала с поднятыми ногами и глотала горькие слезы.

Вскоре это состояние безразличия ко всему сменилось настоящим психозом. С криками, истериками и нежеланием так жить. Все сразу опротивело: нелепые попытки, постоянные спринцевания. А измерение базальной температуры? Оно стало восприниматься как унижение собственного достоинства!

Да, поначалу градусник вставлялся с воодушевлением, но потом это превратилось с тяжкую повинность. Будний день на дворе или выходной, но ты должна проснуться в 7 утра, взять этот чертов градусник и постараться опять не вырубиться с ним, а посмотреть результат ровно через 5 минут. И вот лежишь ты с торчащим градусником и думаешь: «Как бы, блин, он у меня там не треснул, а то еще, не дай бог, получу ртутное отравление ректально!»

Видимо, в этот момент на небесах решили, что Оля достаточно настрадалась, смилостивились над ней и послали... нет, не ребенка. Ей послали прозрение.

В один прекрасный день Оля проснулась с мыслью: «Все!!! Я так больше не могу! Эти поднятые после секса ноги, этот градусник, который я готова сожрать, эти графики – видеть их больше не хочу! Я набегалась по врачам. Я перемолилась всем святым. Я устала. Мне нужен отдых. Я должна отключиться и устроить “отпуск для головы”».

Волевым решением были прекращены все специальные действия, направленные на достижение цели, и манипуляции с собственным организмом. Проблема «я хочу, но не могу зачать» была вычеркнута из списка приоритетных. Было восстановлено прежнее отношение к сексу – Оля просто ложилась в постель с любимым мужем, а не для того, чтобы...