Вдали от дома - Кэтлин Харрис

Когда объявили перерыв, Джейн отметила про себя, что, к счастью, председатель не останется на дружескую вечеринку. Без него будет гораздо приятнее. Пусть он возвращается на свою старую ферму, там и остается. Ей очень хотелось видеть кого-нибудь другого — кого угодно — на должности председателя, чтобы ей больше никогда не пришлось встречаться с этим человеком.

Когда Джейн в письме к Тони в таких ярких красках расписывала больницу и то, как ей здесь нравится, она умолчала о том главном, что ее привлекало, — о детях, маленьких пациентах больницы, которые и были предметом особых забот ее, Джейн.

Сначала она воспринимала их как группу больных людей. Некоторые из них должны соблюдать постельный режим, другие могут передвигаться в инвалидных креслах или — при соответствующих обстоятельствах — на носилках. А те из них, кто относился к амбулаторным больным, — с помощью костылей или скреп. В Мемориальной больнице дети ни в коем случае не чувствовали себя как дома. Однако там было принято, чтобы маленькие пациенты задерживались на более долгий срок, чем в других больницах, или для реабилитации, или потому, что их некуда было выписывать. Многие из больных родились в бедных семьях или в семье, где матери приходится работать наравне с отцом, и, если ребенок болел, о нем не могли позаботиться надлежащим образом. Многие из этих семей жили в этой местности постоянно. Другие устроились сезонными рабочими. Они временно приехали во Флориду на время сбора урожая. Если их дети заболевали, им не отказывали в лечении, а при необходимости клали в больницу, как и тех, кто жил там круглый год. И, к несчастью, бывали случаи, когда такие семьи, переезжая в другое место, не брали ребенка с собой. Или по другой причине — может быть, отец пил запоем или мать бросила семью — беспомощный ребенок, хронически больной, оказывался ненужным.

Именно так обстояли дела у маленького Томми Хокинса. Он раньше жил в трейлере, но трейлер сгорел. Мальчик каждый день оставался один с маленькой сестренкой, пока родители работали на консервном заводе, и спасти детей было некому. Крошка задохнулась в дыму, а четырехлетний Томми, который пытался ее спасти, получил такие сильные ожоги, что ему пришлось делать пересадку кожи. Понадобилось несколько операций и больше года времени, причем некоторые ожоги не зажили до сих пор. Томми, можно сказать, прочно обосновался в больнице. Его родители бесследно исчезли.

— Томми прекрасный ребенок. — Мисс Тайлер, медсестра, ответственная за этаж, доверительно взглянула Джейн в глаза. — Такой быстрый, умный и любящий, ему симпатизируют все. Сначала, конечно, он был ужасно обезображен, но врачи поработали над его лицом — обгорела вся правая сторона — и над шеей в первую очередь, так что когда-нибудь он станет привлекательным мальчиком. Знаете, кто-нибудь должен усыновить Томми. Я и сама не прочь, но у меня нет для него дома. Меня приводит в уныние мысль о том, что его придется отослать в приют. Уже говорили о том, что его скоро пошлют туда, но, к счастью для Томми, он заболел корью, а потом гриппом. Так что мальчик до сих пор с нами.

— Неужели нельзя разыскать какого-нибудь дальнего родственника? — поинтересовалась Джейн. — Или найти здесь семью, которая позаботится о нем?

Джейн тоже постепенно заполняло чувство симпатии к Томми. Этот очаровательный ребенок не только нуждался в любви, но и был слишком чувствительным, как это часто случается с такими детьми. И Джейн, точно так же, как мисс Тайлер, всем сердцем желала, чтобы малыш обрел настоящий родной дом, а не отправился в какое-нибудь государственное учреждение для сирот.

— Кажется, никого найти нельзя, — с сожалением вздохнула мисс Тайлер.

Сначала мисс Тайлер, казалось, возмущала молодость новой директрисы. Но когда Джейн энергично и с душой взялась за работу, каждую свободную минуту использовала, исполняя обязанности медсестры, она сразу и безоговорочно завоевала уважение мисс Тайлер.

— Я думала, директор будет просто сидеть у себя в кабинете и отдавать приказы, — как-то в разговоре с Джейн неохотно призналась старшая медсестра. — Я работала в больницах, где такое было в порядке вещей. Если кому-то требовалась срочная помощь, директор оказывался не только слишком занят, но и воспринимал это как личное оскорбление.

— Мне нравится работа медсестры, — непринужденно улыбаясь, ответила Джейн. — Я всегда хотела активно участвовать в работе. И я предпочитаю быть занятой, а не скучать в кабинете, когда все от усталости валятся с ног.

Что касается важничанья, то Джейн встречался и такой тип старших медицинских сестер. И еще такие, кого медсестры между собой называли «старым боевым топором» или «драконом». Джейн никогда не сможет забыть, как трепетала перед своей первой начальницей, мисс Спенсер, когда училась на медсестру. Тогда-то девушка и решила раз и навсегда, что никогда не станет настолько важной и черствой, чтобы утратить теплые дружеские отношения с коллегами или пациентами.

Вот почему она попыталась отнестись к детям как к личностям. Запомнила, как зовут каждого из них. Подробно изучила историю болезни и разузнала как можно больше об их происхождении. Джейн попыталась сделать так, чтобы дети относились к ней не просто как к директору больницы, но как к человеку, искренне заинтересованному в их благополучии и здоровье.

Не только Томми тронул ее сердце. Это относилось и к детям, больным полиомиелитом. Некоторые остались парализованными и не могли ходить, у других не действовали руки, а нескольким ребятам потребовалось подсоединение к респираторному аппарату. И врачи сомневались, сумеют ли больные выжить без респиратора.

Вникнув в происходящее, Джейн решила, что ей придется обсудить с председателем правления судьбу одного из этих несчастных. Казалось, не было никакой надежды, что этот мальчик сможет обходиться без респиратора, в котором он не только спал, но и бодрствовал. Разумеется, если только не сделать для него больше, чем могло быть сделано в Мемориальной больнице. И потом, этот пациент пробыл здесь почти столько же, сколько Томми Хокинс, то есть больше чем положено, и они не могли держать его здесь неопределенное время.

Когда она обсудит этот случай, — мальчика звали Джон Фетнер, — то сможет поговорить и о том, что делать с Томми. После того как Томми заболел гриппом, Джейн и мисс Тайлер несколько дней были заняты, делая прививки остальным детям, и эпидемию удалось предотвратить.

Джейн решила не писать мистеру Уоллесу. Она предпочла позвонить ему и спросить, найдется ли у него время поговорить с ней о проблемах, которые, как она полагала, не следует откладывать до заседания правления в следующем месяце.

Джефф долго не подходил к телефону. Когда же он ответил, его голос звучал резко, и говорил Джефф быстро, как девушка и предполагала. Он, конечно, извинился, сказав, что его не было на месте. Но когда Джейн объяснила, почему звонит, голос председателя вмиг изменился. Джефф пообещал, что приедет сегодня же. Джейн почувствовала огромное облегчение. Окрыленная надеждой, она подумала, что, может быть, Джефф Уоллес теперь будет больше содействовать в ее добрых начинаниях и станет, наконец, ее другом, а не противником. Должно быть, действительно он принимает дела больницы близко к сердцу. Мисс Тайлер уже говорила, что Джефф Уоллес сделал больше, чем кто-либо другой, для того, чтобы больницу поскорее построили, и что именно ему пришла в голову идея обустроить комнату отдыха в виде циркового шатра.