Свидетель, не увидевший свет - Николай Леонов

Второй момент, который Гурова очень интересовал, – а смог бы влезть на бетонный столб человек, не имеющий навыков пользования этими самыми «когтями-лазами»? Лев считал себя человеком не робкого десятка, довольно решительным, но даже он не полез бы. Значит, лазил снимать кабель человек с определенными навыками.

И последнее. Гуров прикинул толщину кабеля, его возможный вес, с учетом экранирования под изоляцией. Получалось, что срезанный 18-метровый кусок должен был весить что-то около двадцати, а то и больше килограммов. Срезать – половина дела, его еще нужно отсюда вывезти. Но следов колес или гусениц не видно, а они на такой почве остались бы обязательно. Значит, унесли на себе. Человека два-три могли смотать и унести срезанный кусок. Выходит, их было несколько.

Гуров обошел место преступления и только теперь обратил внимание на несколько сломанных кустиков. Они могли помешать в процессе сматывания. Но вот еще сломанный кустик, вон еще дальше один. И вообще, Лев понял, что шел сюда, держась правее столбов, совершенно напрасно. По другую сторону было ровнее и суше. Вот отсюда хорошо видно, что, сделав небольшой крюк метров в четыреста, можно было иди без хлюпания воды под ногой и соскальзывания с мокрых кочек.

Точно! Вот и следы волочения. Смотанный в круг кабель просто волокли по земле. Никто и не озадачивался сокрытием следов. Грубо срезали, грубо свернули и поволокли. Причем поволок человек, который хорошо знал эти места. Знал, где ровнее и суше. Гуров бы этого маршрута не нашел, если бы не задумался о способе транспортировки украденного кабеля. И сделанное им открытие наводило на следующий вывод – кабель мог украсть один человек. Тот же самый техник Калинин.

«Ну, что же, – бредя по следам волочения, думал сыщик. – Возможно, я и найду по следу, куда, примерно, утащили кабель. Найдем мы техника-связиста, заставим покаяться и восстановить связь. Я помогу Чебрикову раскрыть преступление, мы восстановим связь, пусть временно, сообщим о несчастье, о том, что поселок оказался без транспортной связи с Большой землей, и тогда, наверное, найдется способ и мне отсюда побыстрее выбраться».

«Нет, – остановил он вдруг сам себя, – слишком я тороплюсь отсюда удрать. А ведь кто-то же должен был купить кабель у Калинина? Значит, есть сообщники, и они на этом не остановятся, раз взялись. Надо разгребать участковому все это болото в переносном смысле. Профилактику проводить, убеждать людей, что, если теперь случится нечто подобное, они первыми попадут под подозрение».

Гуров остановился и уселся передохнуть на большой камень. Ноги в резиновых сапогах с непривычки, да еще без портянок, устали неимоверно. В магазин надо, в магазин за удобной обувью. А Калинин в какой обуви был? Стоп! Гуров представил себе невысокого, как его описывал Чебриков, запойного техника. И этот человек волок тяжелый кабель? С его одышкой, вялостью, трясущимися ногами и руками? Хотя он мог отдыхать через каждые…

Только так не воруют! Воруют обычно обдуманно и быстро. Даже если никому нет дела, все равно есть опасность, что тебя кто-то выдаст. Увидит и сообщит участковому. На что расчет? Или без расчета, потому что пропил все мозги? Бывает и такое, решил Гуров, вставая на ноги, но уверенности у него немного поубавилось.

Вот и каменистая поверхность. Здесь следов волочения не найти. Сдвинутые с места слежавшиеся камушки омыло дождем и… Хотя нет. Вот здесь снова видно, как волокли свернутый кабель. Хорошо он сгребал камушки за собой. Так, преступник двинулся в обход поселка. Железнодорожное депо осталось справа. Куда же он его тащил? В камнях спрятать, в кустах?

Гуров стоял на краю большого карьера, тянувшегося примерно с севера на юг метров на пятьсот. И сверху ему было хорошо видно, что это не один карьер, а целая цепь карьеров, то расширяющихся, то сужающихся. В большей их части на дне блестела вода. Наверное, здесь кабель и решили спрятать, обрадовался немного ошарашенный сыщик. В этих карьерах что угодно можно спрятать. А может, тут какие-то бытовки, сарайчики остались, могли спрятать и там. Да, разворотили землю-матушку тут основательно, думал Лев, спускаясь по дороге, по которой из карьера, видимо, вывозили породу. Пару раз умудрившись разглядеть следы волочения кабеля, он надеялся найти и сам тайник, если кабель просто не бросили в укромном месте карьера.

У самой воды ему пришлось остановиться. Дальше было не пройти, тем более со свернутым в кольцо тяжелым кабелем, влево похититель пойти мог, но тогда получалось бы, что он возвращался назад. Неужели не продумал заранее, где спрятать? Глупо! Или для пьяницы вполне подходящий по своей сумбурности поступок? Нет, это все-таки не он, пьяница не влез бы на столб, не осилил бы тянуть такую тяжесть.

Гуров вдруг замер. Он бросил последний взгляд вправо, собираясь обходить искусственное озерцо в карьере с левой стороны, и тут ему в глаза бросился небольшой камень, который ранее, видимо, торчал из рыхлого обломочного материала. И его сдвинули! Да, именно грубо, нечаянно, плюясь и матерясь от усталости, зацепили мотком кабеля и вывернули из щебня. Вот и еще сохранился вполне характерный след. Гуров покачал камень ногой, и тот легко поддался. Вывернуть его было несложно, а форма у него продолговатая, вот он след и оставил!

Гуров шумно выдохнул и осмотрелся по сторонам. Скверное местечко. Уединенное, тихое. И кто-то с большим трудом притащил сюда с не меньшим трудом снятый со столбов телефонный кабель и… утопил его в воде. Лев подобрал обломок доски на берегу и вошел в воду по колено. Наклонился, потыкал деревяшкой в воду, но до дна не достал. Значит, дно резко уходит вниз. Видимо, глубина тут может доходить до нескольких метров.

Из карьера Гуров выбирался с огромной осторожностью. Меньше всего он хотел, чтобы его кто-то увидел выходящим отсюда. Никто не должен даже догадываться, что он проследил судьбу украденного кабеля. Есть над чем поразмыслить, и совсем не стоит сейчас привлекать к себе внимание своими интересами.

Отойдя от карьера на полкилометра вдоль леса, сыщик свернул, наконец, к поселку. Странная это была околица. Здесь почти не сохранилось жилых домов, хотя место очень удобное – и к лесу близко, и чуть на возвышении. Значит, сухо фундаментам и погребам. Правда, сейчас тут почти ничего не осталось, лишь захламленные квадраты и прямоугольники, подсказывающие, где стоял дом и подворье. Конечно, хорошее бревно никто так не бросит, растащили со временем. И камень фундаментный растащили, и печной кирпич. Да, не стало хозяев, и разобранные дома пошли в дело. А вот ветхие домишки есть. И дымок из трубы вьется. Видимо, доживают свой век одинокие старики, которым и податься отсюда некуда, Чебриков о них рассказывал. Хорошо, хоть пенсию им сюда привозят, да и магазинчик еще теплится в поселке.

Кстати, магазин ему и нужен. Гуров подходил к одноэтажному кирпичному зданию. Не фанерный киоск, не времянка, не строительная бытовка, наскоро переделанная в торговую точку. Вполне добротное здание под шиферной крышей, с зарешеченными окнами и солидной входной дверью. А еще с задней части здания явно слышался звук работающего компрессора. Значит, в магазине и холодильник для товаров есть.

Внутри было тепло, светло и чисто. С потолка большой торговый зал с Г-образным прилавком вдоль стен заливал свет люминесцентных ламп. Он отражался и в бутылках винной секции, и в чистых стеклянных крышках холодильных прилавков с колбасой, сырами… даже мороженым.