Присмотри за мной - Ана Мелех

– А вдруг он просто здесь гулял?

– Странное место для прогулок, ты не находишь?

– О, поверь мне, это не самое странное из того, что делают люди, – хмыкаю я, вспоминая некоторые истории своих клиентов.

Мы некоторое время молча бродим среди могил, вглядываясь в имена и фотографии на памятниках. Стараюсь максимально абстрагироваться от увиденного, чтобы не представлять себе недолгую жизнь каждого ангела и безутешных родителей.

Пряча руки в карманах белой кожанки, перехожу к очередному надгробию, когда что-то дергает за сигнальную ниточку где-то на периферии моего внимания. Останавливаюсь и пытаюсь уловить, что меня зацепило. Игорь видит, что я остановилась и верчу головой, и возвращается.

– Что? – спрашивает он.

– Не уверена…

Возвращаюсь к той могиле, от которой только что отошла, но это не то, что мне нужно. Смотрю немного дальше, на следующий ряд и вижу то, что искала.

Скромное надгробие без каких-то излишеств. Совсем, как у взрослых. Только даты говорят о том, что там покоится ребенок. Я всматриваюсь в имя и думаю, насколько велика вероятность такого совпадения. В принципе, в таком большом городе, как этот, вполне может быть, но…

– Игорь, – зову я. – Я не совсем уверена, вдруг совпадение… Но взгляни на это.

– Волков Максим Николаевич, 19.01.1991 – 19.02.1991, – вслух читает Гордеев.

– Те же фамилия, имя и отчество и та же дата рождения, что и у… – я замолчала, не в силах произнести его имя.

– Подойдем ближе, – предлагает Игорь.

Я передвигаюсь словно на автопилоте. Вслед за Гордеевым подхожу к могиле. Цветы в вазоне совсем засохли, а лампадки залило мутью после дождей так, что они едва различимы на фоне серого камня. Остаюсь стоять за оградкой, нервно перебирая пальцами ремешок сумочки, пока Игорь заходит вовнутрь и осматривает предположительно второе место захоронения моего ночного кошмара.

– Смотри, – мужчина указывает на краешек сложенной бумаги, торчащий прямо из-под плиты. – Есть сухие салфетки? Или кулек какой-нибудь?

Я поспешно достаю из сумки кулек с курагой, быстро отхожу к урне, высыпаю содержимое, и, вернувшись, протягиваю Гордееву. Он засовывает руку в кулек и осторожно ухватывает за бумажный уголок. Я с колотящимся сердцем смотрю, как он осторожно, чтобы не порвать, вытягивает спрятанный лист и разворачивает его, придерживая уголком целлофана.

– Веселый, милый дом, – читает Игорь ровные отпечатанные строки, которые я вижу даже со своего расстояния. – Тебе так страшно в нем. Я двери не закрою, приду играть с тобою. Один упал, другой удрал, а третий без вести пропал. Давай играть, давай искать, чтоб…

– Он смог жизнь мою забрать, – хмыкаю я, стараясь скрыть от самой себя, как перехватило дыхание. – Ну, привет, братец.

11 лет назад

Как этот и предсказывал, меня никто не услышал, и никто не пришел на помощь.

Он не двигался больше ровно до тех пор, пока не понял, что никто не собирается его останавливать. Я тоже это осознала, да так ярко, что в секунды бешеный, животный страх забрался ко мне в горло, отравил внутренности. Я рванулась, надеясь проскочить мимо него, но он перехватил меня за талию, зацепив при этом атласный пояс так сильно, что прочная ткань затрещала, и вновь толкнул на кровать. Взгляд серых глаз пригвоздил меня к атласному покрывалу в тон холодному светло-серому интерьеру комнаты. Страх бился в висках, заставлял меня дышать часто, приоткрыв рот, как загнанное животное.

– Хочешь, я угадаю, чего ты желаешь на самом деле? – он сделал шаг ко мне, и я попыталась отодвинуться дальше, увеличить расстояние между нами. От моей былой бравады не осталось и следа.

Он в мгновение навис надо мной. Я задергалась, забилась под ним, задыхаясь от его наглости, от его совершенно неприемлемых действий. Рука этого легла мне на грудь чуть ниже ключиц, выдавливая из меня сдавленный выдох.

– Не надо, – постыдно дрожащим голосом пролепетала я.

Его глаза были прямо напротив моих, и мне некуда было деться от этого взгляда. Нет, даже не так. Я просто не могла заставить себя не вглядываться в серую бездну, которая так настойчиво смотрела на меня.

Ладонь скользнула выше, накрывая мое горло. Я легко могла дышать, но ужасающее ощущение, что он контролирует каждый мой вздох, затопило меня с головой.

– Пожалуйста…

– Тшшш, – его губы скользнули по мочке моего уха, вызывая волну мурашек по всему телу.

Меня пробила крупная дрожь, когда я почувствовала легкое прикосновение внутренней стороне бедра. Я попыталась оттолкнуть его, но не смогла и на миллиметр сдвинуть этого мерзавца, который так бесцеремонно вторгался в мое личное пространство. В ответ на мои трепыхания, только насмешливая улыбка задела его губы.

– Пожалуйста, – меня накрыла паника. – Я прошу тебя…

Пальцы переместились выше по ноге, остановились, почти задевая кружевную ткань белья. В отчаянной попытке его остановить, я схватила его за запястье обоими руками.

– Назови меня по имени, – едва слышно приказал он.

– Макс, пожалуйста, – мой голос срывался, и я чувствовала, как чуть сжималась его ладонь на моем горле каждый раз, когда я что-то произносила или судорожно сглатывала. – Я…

Легко преодолев сопротивление, его ладонь дернулась, сокращая последние миллиметры. От его резкого бесстыдного прикосновения моя спина выгнулась, а с губ сорвался неожиданный стон.

– Вот чего ты хочешь на самом деле, золотая девочка, – его шепот толкал горячий воздух прямо в мои губы. – Все хорошие девочки… а ты ведь хорошая девочка, а, Лер? Все хорошие девочки презирают плохих мальчиков и хотят их.

Каждое его движение, каждое его слово сводило меня с ума и унижало еще больше. Я сжимала его запястье так крепко, будто бы это был единственный шанс удержаться мне на краю этой серой бездны, которая так жадно вглядывалась в меня.

– Макс…

– Давай, малышка, проси меня, – сказал он. – Проси меня, чтоб я тебя отпустил, чтоб ушел. Давай, Лера. Чего же ты молчишь?

Его прикосновения вызывали во мне огненные волны, неистовым жаром разносящиеся по всему телу.

– Скажи, Лера, – требовал он. – Скажи, чтобы я ушел.

Я подалась к нему, мне было так мало этого шепота, так мало его, но он отстранился в последний момент. Отрезвление от его близости, от того, что происходило, накрыло меня ледяным душем ровно через секунду после того, как жестокие пальцы перестали меня пытать. Что я делаю вообще? С этим в одной постели? Что я творю?

– Уходи.

На его лице не отразилось ни капли разочарования. Только порядком надоевшая улыбочка совершенно поехавшего человека. Его взгляд скользнул по моей обнаженной коже, и я поспешила спрятаться от него. Отвернулась от этого, свернулась клубком, не желая ни видеть его, ни слышать.