Финансовая пропаганда, или Голый инвестор - Елена Чиркова

Вот как разъясняет Баффетт то, что произошло в дальнейшем: «Это было просто. Это даже не было новым. Совершенно точно, что люди знали, что компании не выплачивали в виде дивидендов 100% прибыли. Но инвесторы не продумывали до конца последствия этого. А здесь этот умный парень Смит говорит: “Почему же акции обычно показывают лучшую доходность, чем облигации? Основная причина состоит в том, что бизнес сохраняет прибыль, которая породит еще большую прибыль и дивиденды”. Это открытие разожгло небывалый рынок быков. Гальванизированные догадкой Смита, инвесторы массово бросились вкладывать в акции, надеясь убить двух зайцев: получить более высокую доходность в виде текущих выплат да еще и рост курсовой стоимости в придачу. Для американской публики это открытие стало чем-то вроде открытия огня.

Но вскоре она обожглась. Сначала цены акций взлетели на такую высоту, которая сделала их доходность сравнимой с доходностью облигаций, а затем и более низкой. То, что случилось потом, читателю должно быть до боли знакомо. Сам факт того, что цены росли столь быстро, стал для большинства основным стимулом помчаться инвестировать в акции. То, что лишь немногие купили по правильным причинам в 1925 году, многие купили по неправильным причинам в 1929-м» [Buffett 2001].

Роберт Шиллер так прокомментировал влияние идей Смита на инвесторские массы, ссылаясь при этом на выдающегося экономиста 1920-х годов Ирвина Фишера: «в 1924 году в книге Эдгара Лоуренса Смита, которая стала бестселлером, было сделано наблюдение о том, что рынок акций по доходности опережает другие инвестиции… По мнению Ирвина Фишера, который это писал в 1929 году: “Этот труд стал бомбой для инвестиционного сообщества”. Фишер полагал, что рынок быков 1920-х годов обязан тому, что публика усвоила эти идеи: “Только после того как публика осознала, во многом благодаря трудам Едгара Лоуренса Смита, что акции предпочтительнее облигаций в период обесценения валюты, рынок быков привел к дооценке акций до справедливой стоимости”» [Shiller 2005, p. 196].

И что же случилось с этой справедливой стоимостью вскорости? Вот как выглядит динамика американских фондовых индексов в 1920–1932 годах: в 1921 году индекс Доу-Джонса колебался ниже отметки 80 пунктов, к концу 1928-го он достиг 300 пунктов, а на пике – 3 сентября 1929 года – составил 381 пункт. Минимум времен Великой депрессии, который составляет… 41 пункт, был достигнут в июле 1932 года. Таким образом, индекс с пика упал примерно в 10 раз (а если быть более точным, то на 89%)! Максимальное падение S&P составило 68%. Оказалось, что в финансах прогнозировать будущее, исходя из прошлого, нельзя. Как любит повторять Уоррен Баффетт: «В финансах нужно остерегаться доказательств, основанных на прошлых результатах, – если бы исторические книги были путем к богатству, то список Forbes 400 состоял бы из библиотекарей» [Buffett 1990].

Кстати, Баффетт очень точно подмечает, почему потерять деньги можно и на хорошей вроде бы идее: «Эта книга была интеллектуальным фундаментом мании на фондовом рынке 1929 года… [Она] доказывала, что акции всегда приносят больший доход, нежели облигации. Смит выявил пять причин, но основная идея состояла в том, что компании оставляют часть прибыли, которую они могут реинвестировать под стабильную доходность. Это была идея капитализации – новаторская для 1924 года. Но как часто говаривал мой учитель Бен Грэхем: “Можно сильнее попасть на хорошей идее, чем на плохой, потому что ты забываешь о том, что хорошая идея имеет свои ограничения”» [Цит. по: Schroeder 2008, p. 21].

Баффетт указывает, что Кейнс все же заметил потенциальную опасность книги Смита: «лорд Кейнс в рецензии на эту книгу сказал: “Если вы не можете понять, почему прошлый опыт был именно таким, каким он был, прогнозировать высокие результаты в будущем, исходя из прошлых, опасно”. Если вы не можете этого сделать, сказал он, то окажетесь в ловушке ожидания в будущем таких результатов, которые могут материализоваться только в том случае, если условия будут точно такими же, как в прошлом. Те особые условия, которые он имел в виду, конечно же основывались на том факте, что исследование Смита покрывало полстолетия, в течение которого акции обычно приносили большую доходность, нежели облигации. Инвесторы крупно обсчитались в 1920-х годах, и это привело к такому кутежу на рынке акций в 1920-е годы, что его последствия тянулись аж до 1948-го. Экономика страны после Второй мировой войны была гораздо более мощной, чем 20 лет назад, дивидендная доходность почти вдвое превышала доходность облигаций, а акции были на уровне ниже пика 1929 года. Условия, которые породили удивительные результаты Смита, появились снова – причем повсеместно. Но вместо того чтобы напрямую посмотреть на ситуацию конца 1940-х годов, инвесторы были зациклены на ужасающем рынке начала 1930-х и старались избегать риска вновь испытать боль потерь. Не подумайте, что мелкие инвесторы – единственные, кто слишком часто смотрит в зеркало заднего вида. Посмотрите на поведение профессионально управляемых пенсионных фондов в последние десятилетия. В 1971 году – а это было время Nifty Fifty[4] – управляющие пенсионными фондами, оптимистично настроенные в отношении рынка акций, вложили в акции до 90% всех денег – рекорд на тот момент. А потом, через пару лет, крыша упала и акции подешевели. И что же сделали управляющие? Они перестали покупать, потому что акции подешевели!» [Buffett 1990].

* * *

Баффетт плавно подвел нас к 1960-м годам – это как раз то время, когда возникли «новые песни о главном». В годы застоя – с начала Великой депрессии вплоть до середины 1950-х – на фондовом рынке было тихо, а индексы не превышали пика 1929 года. Связано это было и с памятью поколения, прогоревшего в депрессию, и с неважным экономическим положением в стране. Начиная с середины 1950-х снова растет интерес к акциям. Мнение переживших депрессию уже не в счет: распространяется другое – что успешно инвестировать на фондовом рынке могут только те, кому до 40. Может быть, это случайное совпадение, но три книги конца 1950-х – начала 1970-х, которые стали бестселлерами и о которых я расскажу ниже, написаны именно молодыми авторами.

В начале 1960-х культовой стала книга «Как я заработал 2 миллиона долларов на фондовом рынке» (How I Made $2 Million in the Stock Market) Николаса Дарваса (Nicholas Darvas). Она была впервые опубликована в 1961 году. Затем крохотный томик переиздавался неоднократно, последний раз совсем недавно – в 2007-м!

О Дарвасе известно немного, в основном то, что он сам о себе рассказывает в «Как я заработал…». Родился в 1920 году, имеет румынское происхождение, во время Второй мировой перебрался из Румынии в Турцию, оттуда – в Штаты. На родине успел получить экономическое образование в университете Бухареста, но, эмигрировав, стал танцором. Сначала просто танцевал, потом создал свое шоу. О том, что это был человек незаурядного таланта, свидетельствует тот факт, что Дарвас и его партнерша стали самой высокооплачиваемой танцевальной парой своего времени.

Однажды пригласивший его на выступление владелец ночного клуба не смог рассчитаться деньгами и предложил в качестве оплаты акции. Дарвас не стал отказываться, взял акции и забыл о них на пару месяцев, а когда вспомнил, оказалось, что 3 тыс. долларов превратились в восемь. С этого начался интерес Николаса к инвестированию. Дарвас начал вкладывать в акции сбережения, накопленные за счет гастролей. И заработал более 2 млн долларов.