Нарциссическая семья: диагностика и лечение - Стефани Дональдсон-Прессман

Не было никакого физического или сексуального насилия, все физические нужды Триши полностью удовлетворялись, и она не росла в обстанове пьянства или употребления наркотиков, не подвергалась половому принуждению и физическому насилию. Родительский «танец» просто не включал в себя Тришу. В возрасте приблизительно семи лет она перестала отвечать эмоциональным запросам родителей, и они больше не желали удовлетворять ее эмоциональные нужды.

Вопрос степени

Независимо от того, является ли семья скрыто-нарциссической или открыто-нарциссической, степень ее дисфункции может быть разной не только в целом, но и в отношении отдельных детей в семье. Пациенты происходят из семей, варьирующих от стандартно-нормальных до чрезвычайно необычных, и даже в самых необычных семьях детские потребности и чувства могут считаться важными, и родители могут прикладывать все усилия, чтобы уделить им максимум внимания. Поэтому, даже если в семье случались периоды нестабильности, у детей сохранялось здоровое самоощущение и чувство своей значимости. Они знали, что их чувства имеют значение, и что к тем чувствам будет проявлено внимание, насколько способны их родители.

Наоборот, у каждого из нас были пациенты, выросшие в семьях с алкогольными проблемами (в семьях с другим классическим видом дисфункции), но эти пациенты, тем не менее, были замечательно сложившимся личностями. У них довольно здоровая самооценка, они способны выбирать подходящих спутников для жизни, быть заботливыми родителями, заводить тесные дружеские отношения и иметь приличную карьеру. Семьи с некоторой степенью дисфункции могут произвести одного ребенка, который сформируется правильно, в то время как другие его братья и сестры вырастут несложившимся в психологическом отношении. Почему одному из детей удается вырасти и покинуть неблагополучную семью относительно невредимым? Мы считаем, что потребности этого ребенка удовлетворялись лучше, чем нужды других детей в семье. Мы знаем, что не существует двух родных братьев или сестер, которые бы выросли в совершенно одинаковых условиях; родители взаимодействуют с каждым ребенком по-разному, что определяется индивидуальными особенностями родителя и ребенка в каждом случае. Один ребенок может иметь такое же странное чувство юмора как мать, другой может разделять любовь папы к рыбалке, а третий может быть очень ласковым. Отношение родителей к этим трем детям будет разным, потому что сами дети разные, а также потому, что чувства родителей (в отношении самих себя, главным образом), также различны в разных ситуациях общения. Поэтому возможно, что один ребенок в семье будет находить в семье эмоциональную поддержку более регулярно, чем другие.

Одна пациентка, которая поменяла лечащего врача (из-за переезда в другую местность) вспоминала, как ее предыдущий врач неоднократно говорил, «мне понятно, как ваши сестры оказались в своем нынешнем положении, (вышли замуж за алкоголиков и сами стали пьющими); мне непонятно другое: как вам удалось так хорошо устроить свою жизнь!» Ответ заключался в том, что, хотя пациентка и ее сестры выросли в нарциссической семье, но степень, в которой удовлетворялись их потребности, была очень различна.

Проблемы доверия

Мы обнаружили в большинстве нарциссических семей ряд особенностей, которые позволили нам выявить ключевые области, определяющие динамику развития отношений. Доверие — и развитие недоверия — являются самыми существенными из них.

Мы обнаружили, что люди, выросшие в нарциссических семьях, с трудом доверяют другим, но не обязательно из-за того, что их самые насущные потребности не удовлетворялись в раннем детстве. Напротив, многих из тех, кто вырос в скрыто-нарциссических семьях, по-видимому, хорошо кормили, их физические нужды и психологические запросы удовлетворялись вполне здоровым образом, пока им было один-два годика (иногда дольше). По крайней мере, элементарный уровень доверия должен был быть заложен тот период времени.

Как указывалось в первой главе, проблемы в нарциссических семьях часто начинаются, когда дети начинают пытаться утверждать себя и выдвигать эмоциональные требования к родителям. Родительская система может быть искренне неспособна удовлетворить эти требования, и может отнестись к ним с негодованием или воспринять их как угрозу. Как отмечалось выше, в этом случае ребенок скорее учится не доверять, или разучивается доверять, нежели не учится доверять.

История Триши. Отец Триши был военным офицером со многими наградами, а ее мать была хорошей хозяйкой и верной женой военного. Триша помнит свою семью как «прекрасную», когда она была маленькой девочкой. Это была прекрасная семья. Папа был красивым военно-морским офицером, мама его была красивой и элегантной женой, а я была прелестным ребенком. Жизнь была бесконечной вереницей приемов гостей на открытом воздухе и чаепитий, со мной в центре внимания. Они всюду меня брали с собой. Люди всегда говорили, что я «как куколка». Я думала, вся моя жизнь будет такой — сплошные объятия, похвалы и смех. Когда я оглядываюсь на это, мне хочется плакать; это было так прекрасно. С тех пор я уже никогда не чувствовала себя такой любимой».

Однако когда Триша стала старше, ситуация в семье изменилась. “Я помню ощущение, когда мне было семь лет. Я проснулась в панике. Я пошла в ванную и уставилась на себя в зеркало. Я пыталась понять, что изменилось во мне — почему я была неправа. Что я сделала такого, что мои родители больше не любят меня? Я плакала и плакала. Я не могла понять этого. На следующий день я решила, что это все из-та того, что я становилась больше [ее мать была миниатюрной, с «идеальной» фигурой], поэтому я решила не есть. Папа был во Вьетнаме в то время, так что нас было только двое -мама и я. Мать не заметила, что я старалась не есть, и ее отношение ко мне тоже не изменилось. Она была очень занята, всегда занята. Мы жили в Вирджинии, чтобы быть ближе к бабушке с дедушкой. У нас всегда было много гостей, маме нравилось это. Когда приходили гости, мама одевала меня и говорила мне, что сказать. Она всегда была недовольна мной, хотя я изо всех сил пыталась быть хорошенькой. Раньше мама и папа всегда говорили, что я была «такая хорошенькая, такая лапочка», поэтому я еще сильнее старалась вести себя так, как тогда. Но теперь мама лишь говорила: «Веди себя по возрасту, Триша!» или говорила что-нибудь еще, показывавшее ее презрение. Она отсылала меня наверх в мою комнату почти сразу, как только приходили гости, и со мной сидела наша домработница. Я чувствовала, что всем мешаю, что я некрасивая. Когда папа вернулся, я думала, что все снова станет как прежде, но этого не произошло. Почему-то я стала его тоже раздражать.