Агентурная разведка. Часть 6. Money, money, money - Виктор Державин

— это совсем не значит, что в этих полках нет техники. Напротив, они не менее моторизованы, чем наши, и у них не меньше в этих полках БМП, танков, гаубиц и миномётов, чем в наших мотострелковых полках.

В Панаме тоже участвовали не все части этой дивизии, а только 9-й пехотный полк и части боевого и тылового (технического) обеспечения.

Значит, скорее всего, этот полковник родом из пехоты, из 9-го пехотного полка, то есть типичный общевойсковой командир и, скорее всего, настоящий карьерист.

С высокой долей вероятности можно отбрасывать все подразделения министерства обороны. Я так и думал.

Нужно анализировать КНШ.

Председатель КНШ олицетворяет собой связующее звено между национальным военным руководством, включающим президента и министра обороны, и вооружёнными силами в целом. Реально это выглядит как мостик между гражданскими ветвями власти (законодательной и исполнительной) и войсками. Это накладывает особую ответственность на офицеров, поддерживающих постоянные рабочие контакты с аппаратами этих ветвей власти, в задачи которых входит обеспечение высших должностных лиц государства требуемой досконально выверенной информацией по всем аспектам жизнедеятельности вооружённых сил. Помимо этого, в обязанности офицеров штаба вменено обеспечение командующих объединёнными (межвидовыми) командованиями руководящими документами, необходимыми для планирования и осуществления как боевой и оперативной подготовки, так и фактического применения вооружённых сил. В этой связи именно председатель КНШ и офицеры его штаба несут ответственность за разработку «Национальной военной стратегии», которая отрабатывается после подготовленной администрацией президента «Стратегии национальной безопасности». «Национальная военная стратегия» — это секрет секретов. Крупин мне даже пояснил, что это то же самое, что у нас называется отрабатываемый Генштабом «План применения Вооружённых сил», то есть именно в этом документе запланированы все войны и вторжения, именно он является основой для оперативного планирования всех подчинённых штабов, именно в соответствии с ним планируется закупки вооружения министерством обороны и вообще все траты.

В Объединённом штабе КНШ, возглавляемом трёхзвёздным генералом, на тот день насчитывалось восемь управлений: личного состава (J-1), разведывательное (J-2), оперативное (J-3), планирования тыла (J-4), стратегического планирования и политики (J-5), систем управления, связи и компьютерного обеспечения (J-6), оперативного планирования и организации взаимодействия видов ВС (J-7) и структуры сил, ресурсов и оценок (J-8). Кроме этого, в штабе создано ещё несколько структур, в частности отдел общественных отношений, которые фактически обслуживают только председателя КНШ и его заместителя.

Да, для настоящего офицера, поражённого здоровым карьеризмом именно служба в этом штабе может быть настоящей целью.

Судил по себе. Выделил два приоритетных управления, в случае если бы был на месте этого полковника: оперативное (J-3) и стратегического планирования (J-5).

Если моя логика окажется правильной, то этот полковник бесценен. И, кроме того, мне самому очень интересно прорваться к секретам, которыми он, возможно, обладает.

Вот выполню если эту задачу — остановлюсь. Не буду больше рисковать и проявлять инициативу. Буду лишь отрабатывать всё в пассивном режиме. То есть отрабатывать только ту информацию, которая поступает от моей агентуры.

Отрабатывать этого полковника буду сам. Крупину ничего докладывать не буду, по крайней мере, неопределённое время. А то он опять пришлёт какого-нибудь «мастера спорта», своего советника. Нет! Хватит! Уже знаю, как может быть.

Но что же мне делать? Я же ничего не знаю, не умею! Ну почему не знаю? Я уже сам многое знаю и умею. Прошёл свои «университеты». Многому меня всё-таки научили.

Начинаю наблюдение. Как? Во-первых, тотальная слежка, когда он приезжает в Бостон. Нино сообщит, что полковник привёл дочь на занятия. Приезжаю и беру их под полный контроль. Дальше видно будет. Не спешу никуда, отрабатываю наблюдение, изучаю полученную информацию. Ставлю задачу Нино больше общаться с его дочерью, а по возможности — и с её мамой.

Нормальное начало.

Поставил Нино соответствующую задачу. Среди конкретных результатов желательно, чтобы она смогла установить адрес места жительства полковника в Вашингтоне, его друзей-товарищей, его хобби и увлечения, любимые места, места проведения отпусков, контакты в Бостоне, связи.

Сенатора не хочу задействовать. Если получится сделать из полковника агента, то агент № 1 не должен знать агента № 2, и они не должны даже догадываться о существовании друг друга.

Дальше. Продолжаю постоянно об этом думать. Надо понять личность этого полковника, изучить. Что за человек такой? Исходные данные есть. Надо попробовать по аналогии. Положим, что из себя представляет один из моих сослуживцев по Афганистану? Но он же русский! Понятно. Но… Так ли они от нас отличаются? Говорят, что сильно. А я вот думаю, что не всегда и не так сильно. Из своего опыта это уже знаю. Органы военного управления у них сильно отличаются, но сейчас системы очень похожи по сути своей. Система прохождения службы, видимо, тоже имеет кое-что общее. И главное — психология военного люда, по-моему, не сильно отличается. Буду проверять. Самому интересно.

Итак, мой дружок по Афганистану, тогда командир мотострелковой роты, старше меня на четыре года, сейчас уже полковник. Я знаю о нём многое. Открыто переписываемся по электронной почте. Последняя должность в войсках — командир мотострелкового полка. В первую чеченскую войну он начальник штаба мотострелкового батальона. Был тяжело ранен: пулевое ранение, тяжёлое. Жена оказалась блядью и сукой — бросила его в тяжёлое время. Он это очень трудно пережил. Выкарабкался. Закончил Общевойсковую академию и успел в войска аккурат к началу второй чеченской войны. На ней он командовал мотострелковым батальоном. Здесь уже нормально всё обошлось. Дальше как-то очень быстро проскочил должность заместителя командира танкового полка, а дальше — муки земные, связанные с командованием мотострелковым полком на Дальнем Востоке. Сумел подключить все свои связи и, как я понял, не только связи (только догадывался по его намёкам) и каким-то чудом заменился в штаб округа в Санкт-Петербург. Сейчас служит в оперативном управлении штаба округа на полковничьей должности. Уже не мечтает о дальнейшей карьере, хочет в Питере остаться, впоследствии уйти на пенсию. Но почему он так «сдулся»? Ответ есть: не может поступить в академию Генерального штаба. Да, в нашей армии это означает, что дальше должности командира дивизии (генерал-майор) не продвинешься. Да и дивизию без этой академии не получить без «сильной руки». Тут всё понятно. По службе полнейший психологический портрет. Хотя… Я знаю точно, что мой друг — самый настоящий трудяга и пахарь. А ещё знаю, что он безумно влюблён в свою профессию. Настоящий фанат. И что? А то, что его служебный рост искусственно остановлен этой академией. А почему не поступает опять? Понятно: нет у него «локомотива». Хорошо, но он знает, как это работает и многих «больших» знает. Почему не решит этот