Мужчины в нашей жизни - Анастасия Соловьева

День был теплый и мягкий по-весеннему, а ночь душная, как в середине июля. Я открыла форточку, потом — окно, заменила одеяло махровой простыней, но дышать все равно было нечем. И думать уже не о чем. Будто кинопленку, я прокрутила вперед и назад всю нашу с Владом будущую жизнь. Некоторые сцены получались крупным планом, другие следовали одна за одной спокойные и ничем особым не примечательные. Но в целом получалась содержательная история о достойном союзе двух достойных людей. Я подумала, что не буду покупать журналы с гороскопом, просто обрадую маму: я решила. Решила выйти замуж за Влада.

От мыслей о свадьбе плавно переключилась на квартиру, но я с самого начала понимала, что лучше от этих проблем дистанцироваться. Пусть ими занимается Лешка, его друзья и его адвокаты… Конечно, безумно обидно, что мой брат влип в такую историю. Но ничего не поделаешь, мы живем в свободной стране. Свободу здесь некоторые понимают своеобразно, в том числе и как свободу от любых моральных обязательств. Даже пожилые учительницы теперь освободились от них. Я почувствовала, что закипаю от возмущения, накинула халат, пробралась на кухню, приняла снотворное и вернулась в спальню додумывать прежние мысли. Лешка — квартира, Влад — ребенок, семья. Неожиданно в этой четко сработанной схеме появилась новая линия — Глеб. Он стоял за забором Иркиного дома и пронзительно хохотал, слушая странные речи моей начальницы. Облокотясь на застекленный парник (или теплицу — никогда не узнаю, чем одно отличается от другого), Любовь Петровна растолковывала владельцам ценных бумаг содержание гороскопов. Те почтительно слушали ее, но Глеб своим странным смехом здорово им мешал. Я нервничала, неудобно перед начальницей. Хотя мне-то чего стесняться? Я тут, слава богу, ни при чем.

Однако неловкость нарастала, и в конце концов я решила уйти. Резко развернулась на каблуках и… открыла глаза.

То, что во сне казалось полубезумным смехом, обернулось наяву целой симфонией: дверной звонок причудливо накладывался на мелодию мобильного, и все это заглушалось голосом Глеба, время от времени постукивающего в дверь моей комнаты:

— Наташа, просыпайтесь. К вам пришли.

Лешка. Несмотря на разбитость и головную боль, я очень обрадовалась.

Правильно я с ним вчера поговорила. Просто и ясно, без сантиментов. Надо и дальше общаться с ним в таком стиле. Сейчас представлю его Глебу, и пусть довольствуются обществом друг друга.

— Откройте, пожалуйста, — попросила я Глеба, а сама стала не спеша одеваться.

Из прихожей послышались мужские голоса, шаги, кто-то неуверенно подергал за ручку двери.

— Заходи! — крикнула я.

Дверь открылась, и в комнату вошел… Влад. Я онемела. Влад… Человек, с которым я мысленно уже соединила свою судьбу. С кем собралась прожить до конца дней. Теперь я смотрела на него новыми глазами и чувствовала, что не ошибаюсь в своих прогнозах. Мечта обретала плоть и кровь.

— Может, объяснишь мне…

— Ты решил приехать пораньше? Сбежал из своего дурацкого похода? — Я тихо засмеялась.

— …что здесь происходит?

— Ты о чем?

— О том, кто открыл мне дверь!

— Ах, это… Ерунда. Произошла накладка…

— Какая накладка? — спросил Влад отчужденно.

— Лешка купил квартиру, которая принадлежит этому человеку. Его зовут Глеб Мажаров.

— Не может быть!

— Может. Только это не важно. Я собиралась поговорить с тобой…

— Не важно? — с удивлением перебил он. — Как это не важно?

— Это ведь Лешкины проблемы. В ближайшие дни он прилетит в Москву и займется их разрешением.

— А пока он не прилетел, этот тип поживет у тебя?

— Что ты? Просто вчера я не могла его выставить за дверь. Было уже поздно.

— Наташа! — Влад выглядел потрясенным. — Я ждал от тебя чего угодно! Я никогда не обольщался по поводу твоего отношения ко мне. Но такого… — Под конец он перешел на шепот.

— Какого — такого?

— Застать у тебя постороннего мужчину… В такой час…

— Ты что же, не веришь мне?

— …И он чувствует себя здесь как дома.

— Да с чего ты взял?

— Расхаживает по дому в шортах, открывает дверь.

— Значит, ты мне не веришь?

— Я… Я не могу…

— Не можешь? Тогда — всего хорошего.

— Наташа… — Он снова перешел на шепот.

— Я сказала: всего хорошего.

— Подожди. Мне показалось, в последний раз…

— Все правильно тебе показалось!

— Зачем же тогда… он?

— Что зачем? Жизнь такая! Оказалось, что Лешка купил его квартиру, пока этот несчастный Глеб был в командировке!

— Да не может быть! Агентство все проверяло! Квартира чиста, в ней никто не прописан!

— Я тоже так думала. Но он представил неоспоримые доказательства.

— Какие? — В голосе Влада звучала болезненная заинтересованность. Но я чувствовала: что ни скажи сейчас, он мне все равно не поверит. А раз не верит — зачем распыляться? — Наташа, ты что-то скрываешь от меня. Ты знаешь, до какой степени мне важно знать правду!

— До какой?

— Ты для меня все! Я не представляю без тебя своей жизни! Вот уехал на несколько дней — попробовать хотел! И не выдержал, не смог! А ты…

— Пыталась решить проблемы брата. Владик, нельзя выставлять человека на улицу в двенадцатом часу ночи. Даже если этот человек — мужчина соответствующего возраста! Он ни в чем не виноват, и, наконец, существуют элементарные человеческие понятия!

— Да, существуют! Но застать любимую женщину в обществе неизвестного мужика, да еще ранним утром…

Спокойный и уверенный с другими, со мной Влад всегда немного робел. Меня это и забавляло, и смешило, и мешало воспринимать его серьезно. Но сейчас я отчетливо видела, что скрывается за этой робостью. Не будь ее, он бы все высказал мне в глаза. В тех или иных выражениях. Интересно в каких? Назвал бы меня легкомысленной, или шлюхой, или словом из пяти букв, которые у нас любят писать на заборах и в кабинах лифтов?.. Только в такие минуты и познается человек!

— Ты ведь понимаешь, что я не стану оправдываться. Успокоишься — позвонишь, — отозвалась я равнодушно. — Договорились?

Влад побледнел и вышел из комнаты.

Вот тебе и свадьба! А впрочем, он по-своему прав. Ситуация действительно очень неприглядная, а я даже и не пыталась немного скрасить ее. Это потому, что я им не дорожу. Умом понимаю, а сердцу не прикажешь. Надо бы позвонить… но до чего же не хочется! Я потянулась, вздохнула. От снотворного голова болит, слабость страшная, а не уснешь. Сон перебили.

И что за человек Влад?! Нельзя без нужды вламываться в чужой дом раньше девяти. Ах да! Он решил, что дом не чужой. Я сама дала ему понять. Зачем? Не знала, что делаю. Вышло еще хуже. Теперь он может навсегда стать чужим. Прощайте, мечты о хорошей семье!