Северный ветер. Том 1 - Сергей Ким

— Вы от рода человеческих богов… — попыталась немного собраться с мыслями Шари. — Служите той, что повелевает загробным миром людей, ведёт войны и призывает ночь — богине Эмрис. Ан-Хак — самая знаменитаяиз апостолов, вошедшая даже в легенды фиари. Вы бессмертны и живёте многие тысячи кругов…

— Для начала — мы не бессмертны, — произнесла Эйра. — И не живём тысячи лет лично. Каждый апостол — это не один человек, а линия родичей. Уж собственной внучке я такие секреты могу и поведать, да…

— Но… ведь вас узнавали спустя сотни кругов, — растерянность сильваны немного прошла, и она попыталась вести себя как отец — то есть, пытаться применить такую штуку, как логика. — И вы узнавали тех, кого видели сотни кругов назад. И легенды говорят, что вы помните любую мелочь, которую самозванец знать будет просто не в силах.

— Наши божественные клинки, — вставила Эрин. — Это не просто мощнейшее оружие ближнего и магического боя — каким-то образом они ещё и хранят память всех владевших им апостолов.

— Цыц, мелочь! Это моя эпичная история, и я её веду, — цыкнула на дочь Эйра. — Но вообще да — божественные клинки запоминают каждое мгновение наших жизней, и если надо, то потомки смогут найти любую информацию. Не сразу, не моментально, только целенаправленно, поэтому если нас спросить — мы всегда ответим, но просто так что-то помнить не можем.

— То есть вы всё-таки не Эмрис? — на полном серьёзе уточнила Шари. — А самая настоящая кровная мать Эрин?

Апостолы дружно покатились со смеху.

— Нет, я не Эмрис, — сквозь хохот выдавила Эйра. — Зараза, давненько же меня так не веселили… Нет, я, конечно, великая и неповторимая, но не богиня же, ха-ха…

— Насчёт неповторимой — спорно! — хихикнула Эрин. — Ведь есть же, например, я.

— И ничего не спорно, дочь — в некоторых областях ты это я, а я это ты.

— То есть…

— Ну уж нет, юная дева, отбой по расписанию, поэтому в десять вечера я наблюдаю тебя в своей комнате, иначе устраиваю войсковую операцию в деревне.

— Пфф, тоже мне напугала… — фыркнула Эрин. — Да я и против ветал, и против рабочего, и против десятков инсургентов…

— Гусей на улицы пущу, — туманно посулила Эйра и, как ни странно, но такая угроза возымела действие. — По всем дворам пройдусь, и все птичники мобилизирую.

— Врёшь, — лицо Эрин слегка вытянулось. — Ты не пойдёшь на такой бесчеловечный поступок.

— Спорим? — в голосе Эйры послышался азарт.

— Блефуешь. Блефуешь! Гуси запрещены Гаагской конм… конр… конкрецией.

— Ты не знаешь, что именно запрещали этой котецией — просто услышала про неё.

— Ты тоже!

— Простите… — тихонько вмешалась Шари. — Если выходит, что не знаю я ничего об истинной природе апостолов, то кто же таковые они на самом деле?

— Знаешь… — Эйра прекратила дурачиться, а её голос стал серьёзным и немного грустным. — Это долгая история.

— …На Строительство 507 я приехал уже в пятидесятом, — рассказывал Макаров. — Проход на тот момент был открыт уже как года два — в подробности меня не посвящали, да и, если честно, не горел я желанием всё выяснять. У меня и своих дел хватало. Строительством руководил полковник Арайс, научной частью заведовал профессор Вальцман, а я был просто одним из бойцов особой группы, так что многих секретов и не знал.

— А что за особая группа? — поинтересовался Вяземский. — У нас-то в архивах мало что осталось — проект был секретным и большую часть документов после его закрытия уничтожили. Вроде как планировалось использовать Светлояр в качестве неуязвимого тыла на случай ядерной войны…

— Как уже говорил — во все секреты посвящён не был, — усмехнулся Георгий Константинович. — И, как ты сказал — Светлояр? Вы так назвали эту планету, да? Ничего так, красиво. А мир этот как тыл думали использовать только сначала, а потом, видать, решили, что наша Сибирь для этого лучше подойдёт — никакие бомбардировщики не достанут. Тогда и завезли на хранение разное имущество, сам видишь — до сих пор донашиваем. А потом, когда немного этот мир исследовали, сообразили — это у нас там на Земле моря и океаны, а тут, сколько не смотри, один сплошной материк. Война в Корее аккурат началась, и оказалось, что у американцев базы и в Японии, и на Филиппинах, а достать их почти никак. Авиация не добьёт, флот наш доблестный Краснознамённый Тихоокеанский слаб супротив американского, зато армия-то, как водится, от тайги до британских морей… Вот и появилась идея — забросить с нашей стороны армейский корпус, например. Маршем прогнать по этому миру, а потом открыть проход обратно в наш мир. Хоть на Филиппинах, хоть на Гавайях. А особая группа… Про захват Майкопа в 42-м головорезами из Бранденбург-800 у вас ещё помнят?

— Разумеется, — кивнул Сергей, который в силу бессистемной эрудированности и былого увлечения военной историей про этот момент знал. Но за три четверти своих сослуживцев он бы не поручился, что они такое знают… — Группа из шестидесяти двух человек, маскируясь под советских военных, полностью дезорганизовала оборону города всего за сутки.

— Эталон диверсионной войны, что ни говори. Вот и был план, что перед тем, как из портала выйдут линейные части, точно также дезорганизовать американскую оборону. На Филиппины не замахивались — даже в нашем большом Союзе мало кто внешне сошёл бы за филиппинца. Япония и Корея — другое дело, личный состав подобрать проблемы не составило.

— Уж простите за прямоту, но на азиата вы не тянете, Георгий Константинович, — вставил Вяземский.

— Есть такой недочёт, — рассмеялся Макаров. — Зато я знаю четыре языка, причём английский в совершенстве — отец был профессором лингвистики. Вот и решили, что за американца бы сошёл. Поэтому перебросили сюда несколько складов длительного хранения со всем имуществом, собрали кучу ленд-лизовской техники, но сначала решили подготовить инфраструктуру и уже после завозить личный состав… Но не успели.

— Проход закрылся? Или закрыли?

— Закрылся, — кивнул Георгий Константинович. — Ну или закрыли. Сбои и до этого были в течение нескольких месяцев — то на мгновение закроется, то на час, то на два часа…А тут потух, прямо когда эшелон сквозь проход шёл — одну платформу вместе с танком почти ровно пополам разрезало. Сначала думали — ну сбой и сбой, скоро восстановится. Вот только ни через день, ни неделю, ни через два месяца проход не открылся снова. Вот тогда-то мы и поняли, что лучше не надеяться, что кто-то придёт и нам поможет, и надо самим как-то выкручиваться.

Вяземский понял куда больше, чем сказал или хотел сказать Макаров — радужная картинка каких-нибудь «Робинзонов космоса» или «Таинственного острова» с торжеством прогресса обернулась куда менее фантастической действительностью. Несколько сотен человек, на не до конца развёрнутой базе хранения и обеспечения — обеспечения военной операции, а не колонизации…