Призраки страсти - Антон Леонтьев

И свет тотчас ударил ей в глаза. Свет, шедший из двери. Свет, лишившийся преграды. Наталья увидела Стасика – да, это был ее сынок, в своей смешной пижамке с поросятами. Скорчившийся, закрывший лицо руками. И на него из источника света надвигалось что-то черное, зловещее, громоздкое.

– Дверь! Открой нам дверь! – послышался гудящий голос, и Стасик поднял голову.

Да, это был ее мальчик. Светловолосый, курносый, с забавной ямочкой на подбородке. Но Стасику не было страшно. Напротив, его лицо искажала злобная, хитрая гримаса. А в глазах, его чудных зеленых глазах, мерцали красные огоньки. Нет, это не был ее сын! Это был…

– Спасибо, что открыла дверь, мамочка! – произнес Стасик сиплым, придушенным голосом.

Наталье показалось, что во рту ребенка, которого она так хотела считать своим ребенком, но который не был ее ребенком, мелькнул раздвоенный, как у змеи, язык. Или ей показалось?

Иллюзия – основа бытия. А бытие – это иллюзия. И то и другое – всего лишь отражение. Отражение того, чего не существует, но на чем зиждется все!

– Мамочка, ты должна показать нам, как ты умеешь открывать дверь, – произнес Стасик, шагнув к ней.

Наталья ринулась к нему, толкнула – и ребенок полетел куда-то вперед, в источник света, из которого надвигалось что-то черное, зловещее, безжалостное…

И женщина снова оказалась перед закрытой дверью. В подъезде горел тусклый свет. Табличка с номером квартиры висела, как будто и не отваливалась. И вдруг Наталья поняла, как открыть дверь. Ну конечно же, все очень просто! Надо только…

– Мамочка! – раздался крик.

Наталья вдруг осознала – это голос настоящего Стасика.

– Мамочка, мамочка, мамочка…

Наталья открыла глаза. И поняла, что находится в постели. Увидела прямоугольник света, прорезавший кромешную темноту. И в этом прямоугольнике кто-то стоял. Неужели то, что обитало в коридоре, вырвалось на свободу?

– Мамочка, он не шевелится! Как будто спит, но… не спит! Помоги ему, ты же врач! Сделай искусственное дыхание!

Наталья приподнялась на локте, а затем отбросила одеяло. Изумрудные цифры электронных часов показывали 06:11. Она находилась дома. В своей спальне. И на пороге стоял Стасик.

Сынок подбежал к Наталье и протянул что-то в ладошках. Женщина заметила рыжую шерстку и розовые лапки. Это был хомяк. Хомяк Гоша, которого Стасик получил на свой девятый день рождения, чуть более полугода назад.

– Мамочка, ну сделай же что-нибудь! – произнес Стасик хнычущим тоном.

Наталья прижала сына к себе и поцеловала в теплый лоб. Ей так не хотелось отпускать от себя родное чадо!

Гоша был недвижим. Он не спал – он умер. Не так давно Наталья говорила об этом с Романом – по радио она услышала, что хомяки живут не более полутора-двух лет. И супруги решали, но так и не решили, как объяснить Стасику, что Гоша когда-то умрет. И решили пока ничего не говорить.

– Он… умер? – спросил вдруг Стасик.

Наталья замялась с ответом, а сын произнес:

– Но ведь имеется хомячье небо? Мама, скажи, что имеется!

– Конечно, солнце мое, – кивнула Наталья и снова прижала к себе сына. – Гоша попал именно туда.

– А что, если в хомячий ад? – засомневался Стасик, и Наталья вздрогнула. А сын вполне резонно добавил: – Ведь многие люди попадают после смерти в ад. И хомяки тоже. Хотя они травоядные и никого не убивают. А вот кошки и собаки – точно в ад! Мама, а я после смерти тоже попаду в ад?

В последнее время Стасик часто огорошивал родителей странными и порой даже страшными вопросами, ответов на которые не могли дать ни Наталья, ни Роман.

– Нет, Гоша наверняка попал в рай. Мы все попадем в рай, – пролепетала Наталья, чувствуя, что несет сущую глупость.

– Нет, мамочка, все туда не попадут, – серьезно возразил Стасик. – Места не хватит. А вот мне снилось, что я попал в ад. Там не жарко, только сначала очень темно, а потом очень светло. Очень.

Свет, бьющий из-под двери… Белый, безжалостный, мертвенный свет…

– Что тебе снилось? – переспросила Наталья. Но Стасик уже отвлекся, желая знать, как и когда они будут хоронить Гошу. И можно ли его пока забальзамировать, а весной закопать на даче.

В спальню заглянул Роман. Он был в штанах от пижамы и с голым торсом. Муж кашлянул. А Наталья перевела взор на Стасика. На нем была та же пижама, что и в недавнем сне!

– Немедленно сними ее, – приказала она сыну и забрала из его рук тельце хомяка. – Гошу мы похороним, но сейчас надо собираться в школу!

Женщина отослала сына из спальни и положила мертвого зверька на комод. Роман, тряхнув светлыми спутанными кудрями – сын пошел в него! – неодобрительно заметил:

– Наташа, ты слишком строга с ним. У него же такое горе!

– Он что, должен школу пропустить из-за того, что умер хомяк? – спросила Наталья, испытывая вдруг невесть откуда взявшуюся злобу. Да, определенно муж завел любовницу! Но почему? Чего ему не хватало с ней, родной женой?

Роман смутился, а затем добавил:

– Все же это его первое соприкосновение со смертью! Надо быть более чуткой, что ли!

– Тебе бы тоже не помешало быть более чутким! – вспомив визитку Карины и гадкий запах ментоловых сигарет, въевшийся в пиджак мужа, парировала Наталья.

Супруг вздохнул и побрел на кухню. Наталья взглянула на часы. Было уже двадцать минут седьмого, она же всегда вставала в шесть. Будильник, что ли, не прозвенел?

– Ты забыл завести будильник? – крикнула она мужу. На что тот ответил из коридора:

– Наташа, будильник электронный, его не надо заводить, и ты это прекрасно знаешь! Конечно, он звонил. Как всегда, битую минуту. Стаська, как водится, проснулся и сразу бросился к клетке своего любимого Гоши. И обнаружил его мертвым.

Будильник звонил целую минуту, а она, лежавшая в полуметре от него, ничего не услышала? Разве такое возможно? Наталья взяла в руки электронные часы, повертела их и убедилась в том, что модус будильника включен. Ее взгляд упал на мертвого хомяка. Как некстати, как некстати! Но разве смерть когда-нибудь приходит кстати?

Вопрос был явно риторический. Что ж, надо было вставать и завтракать, а затем ехать на работу.

Неужели сон до такой степени засосал ее в свой магический водоворот, что она не слышала сигнала будильника? А ведь таким можно и мертвых разбудить… Ее взгляд снова упал на тельце Гоши. Его-то уже ничто не разбудит!

Наталья набросила халат и отправилась на кухню. Стасик вовсю уплетал разноцветные хлопья с молоком, а Роман делал яичницу. Мужу требовался обильный завтрак, а вот она терпеть не могла плотной еды с утра пораньше.

– Доброе утро!