Огонь в твоих глазах. Обещание - Любовь Черникова

Вот впереди снова мелькнул белый хвостик и скрылся в кустарнике, живой изгородью отделявшем поле от дороги. По эту сторону деревни располагались овины и другие общие хозяйственные постройки — места свиданий, сплетен и потайных разговоров.

Микор из-под самой крыши овина наблюдал, как на опушке леса появились три сартогских всадника. Осмотревшись, они осторожно двинулись к выселкам.

— Ишь, гады, чего удумали! Наверное, тайный конец поджечь хотят, чтобы деревенские тушить сбежались, — предположил он, хотя и не придумал, зачем тем это могло понадобиться.

Маленький Федунька, хлюпнув носом, затянул:

— Мамка-нака-а-а-а-жет!

— Тише ты! — Микор, больно пихнул его в бок.

Федунька насупился, но нудить перестал.

— Ох и выдерут нас, — философски вздохнул Егорша.

— Подумаешь, выдерут! — Микор презрительно сплюнул, подражая взрослым. Среди друзей он был самым старшим — ему уже исполнилось двенадцать. Егорше на одну зиму меньше, а Федунька видел лишь восемь.

Внезапно сартоги принялись нахлёстывать злых косматых лошадей, стремительно преодолевая открытое пространство, разделяющее опушку леса и деревню.

— Надо бы народ предупредить, — заволновался Егорша.

— Там Кирка! — вскрикнул Федунька.

Микор и Егорша одновременно посмотрели, куда он указывал.

— Ой-е-е-е! — всплеснул Егорша руками. — Она же прямо на них сейчас выскочит!

Кира, ни о чём не подозревая, выбралась из кустов и остолбенела. Навстречу на приземистых косматых лошадках неслись всадники. Сартоги! Трое! Завидев её, они радостно заулюлюкали. Козочка от страха рухнула набок, вытянув ножки. Недолго думая, Кира по-волчьи закинула Звездочку себе на закорки и рванула по дороге в сторону деревни. Козлёнок был тяжёлой ношей для девочки её возраста, но страх придал сил. У Киры и в мыслях не было её бросить.

Похоже, это те самые разведчики, но как они оказались по эту сторону деревни?

Глухой топот обмотанных шкурами копыт раздавался все ближе. Кира бегала лучше сверстников, особенно на короткие расстояния, Микор даже на неё злился, когда оказывался всего лишь вторым, но с козлёнком на шее ей не тягаться против выносливых сартогских лошадей.

Сердце уже колотилось у самого горла, в груди горело, но она, мелькая босыми пятками, продолжала бежать дальше.

— Ты, — Микор повернулся к Егорше, — бери Федуньку и дуйте на площадь.

Предупредите наших, — закусив губу, он крепко сжал в руке самодельный лук.

Ребята беспрекословно послушались. Поторапливаясь и помогая друг другу, спустились и, что есть духу, припустили за помощью. Микор повернулся к дороге. Кира неслась, унося на плечах остолбеневшего козлёнка.

— Брось! Брось его, глупая! — от бессилия Микор даже притопнул.

Всадники медленно, но верно настигали свою жертву. Забыв об осторожности и не таясь более, нахлёстывали лошадей, с гиканьем преследуя добычу.

Овин, где прятался Микорка, располагался чуть поодаль от дороги. Его детскому, почти игрушечному луку отсюда не дотянуться. Подхватив колчан, он ловко спрыгнул вниз. Крадучись, двинулся к дороге.

Когда Микор осторожно выглянул из кустов, преследователи уже настигли Киру.

Один из узкоглазых всадников взмахнул рукой. Оглушительно щёлкнул бич. Кира, споткнувшись, покатилась кубарем с пригорка, чуть было не придавив бедную козочку.

Перевернувшись на спину, попыталась отползти к обочине, остерегаясь оказаться под конскими копытами.

— Убивать не станут. Кира растёт девка красивая, — повторил Микор слова взрослых.

— В полон уведут, как пить дать. Или принесут в жертву, — пригибаясь, он двинулся вдоль изгороди.

Снова раздался щелчок, совсем рядом в воздух взвился фонтанчик пыли. Кира испуганно взвизгнула. Один из всадников спешился и направился к ней ковыляющей походкой привычного более к седлу, чем к твёрдой земле, человека. Он потянул из-за пояса, кривой нож и, гадко ухмыльнувшись, залопотал на гортанном наречии. Кира, смотрела на него, и не могла двинуться с места парализованная страхом.

Сартог было протянул руку, чтобы схватить её, как вдруг ему в грудь ударила стрела, отскочив от клёпаного нагрудника. Забыв о девчонке, кочевник удивлённо поднял голову.

Посреди дороги, шагах в тридцати, стоял худой темноволосый паренёк с луком в руках. На лице мальчишки читалась отчаянная решимость. Сжав губы, он снова натянул тетиву, и следующая стрела беспомощно отскочила. Бьёт метко, да только с таким оружием разве что на воробьёв да полёвок охотиться? Сартог ощерил в улыбке кривые жёлтые зубы.

— Храбрый ребёнок, — пролаял он, жутко коверкая слова, — умрёшь следующим.

Добрая дань Хынг-Нурру! — он подал едва заметный знак и всадники сорвались с места в галоп. Больше мальчишка ему был неинтересен.

Микор упрямо натянул тетиву.

Тетива тренькнула.

Время будто замедлило бег.

Кира увидела, как со свистом разорвав воздух над её головой, в грудь сартога ударила третья стрела. Стальной наконечник с лёгкостью прошил насквозь и доспехи, и плоть. Кочевник вскинул полный удивления взгляд и завалился навзничь.

Микор обескуражено взглянул на свой лук и зажмурился, ожидая неминуемой смерти. С двух сторон обдало густым запахом лошадиного пота и горячим ветром, взметнувшим короткие вихры, но больше ничего не происходило.

«Жив!»

Микор обернулся.

По дороге навстречу всадникам бежал Каррон Защитник. Мечом он встретил удар кривой сабли. Не останавливаясь, свободной рукой перехватил запястье и дёрнул сартога вниз. Тот, рождённый в седле, крепко сжимал кривыми ногами крутые бока лошади. Сбившись с ритма, животное изменило траекторию и, с протяжным ржанием, врезалось во второго всадника. Микор едва успел моргнуть дважды, когда все уже закончилось.

Кира поднялась из дорожной пыли, машинально отряхивая долгополую рубаху, и, не отводя взгляда от мёртвого сартога, чуть прихрамывая, побрела в сторону деревни.

— Парень, ты цел? — подоспевший Защитник быстро осмотрел Микорку. Убедившись, что тот не пострадал, поспешил навстречу девочке.

— Кира, дочка, ты не ранена?

— Нет, Каррон Защитник, я цела. Немного ушиблась, — пролепетала Кира, обомлев от удивления, когда мозолистые руки подхватили её и прижали к груди.

От частокола навстречу бежала Анасташа, исполненная тревоги. Увидев дочь на руках у отца, она не сдержала слёз. Крепко обняла обоих. Кира вдруг увидела, как встретились глаза матери и Защитника. Было в их выражении что-то странное.

Необъяснимое.

— Уведи дочь, Анасташа, время не ждёт.

Каррон поставил Киру на землю, и мать тут же схватила её за руку, прижала к подолу, чуть помедлила, провожая широкую спину взглядом — Защитник на ходу раздавал деревенским указания.