Другой мужчина - Ксения Черногорская

А потом я просто провалилась в сон.

Прозрачное стекло огромного окна. Вид с высоты двадцатого этажа на широкий, заполненный разноцветными машинами проспект. В основном преобладали белый, чёрный, серебристый, красный и синий. Даша открыла окно и в мой кабинет ворвался шум большого города. Отдалённые голоса, нервные клаксоны, гул, рёв моторов - всё разом.

- Согласитесь, Игорь Леонидович, так намного свежее.

Я чуть кивнул и промолчал.

- С вами всё хорошо, Игорь Леонидович? - остановившись рядом, обеспокоенно спросила Даша. - Может быть, чайку?

Дарья - идеальный секретарь. Она внимательна, точна, пунктуальна, организована, не раскладывает пасьянсы, не торчит в соцсетях и что самое главное - за меня горой. Её преданность поразительна. Её работоспособность восхищает. Ей можно доверять важные звонки. И все мои бумаги всегда на месте. Ей двадцать пять, она недавно закончила университет и я плачу ей хорошие деньги. Именно за её деловые качества, отношение к работе и преданность компании и лично мне, её учредителю и по совместительству - генеральному директору. Но все думают, что я взял её за красивые глаза, чувственные губы, большие сиськи, оттопыренную задницу и стройные длинные ноги, которые кажутся ещё длиннее, потому что Дарья предпочитает обувь на шпильках. А ещё она так ходит, что сотрудники мужского пола при виде этой походки захлёбываются слюной. Даже женатые. Хотя почему "даже"? Они-то как раз - в первую очередь. Зачем женились - непонятно.

Я подошёл ещё ближе к окну. Подсыхал мокрый после дождя асфальт, осенний ветер качал пожелтевшие кроны. Всё было такое маленькое. И медленное. Чёрные точки брели по тротуарам, разноцветные квадратики плавно ползли в сторону светофора. С другой стороны пока было пусто - но в отдалении уже виднелись приближающиеся крохотные машины.

- Даш, - по-прежнему глядя в окно, спросил я. - Для чего ты живёшь?

- Хм, - озадаченно ответила она и, встав рядом, тоже уставилась в окно. - У меня есть маленький сын. Я его люблю. Смотрю, как он подрастает, как учит буквы, как осваивает новые слова. Он - моё счастье.

- А вне этого?

- Сложно сказать, - ответила она, пожав плечами - я замечаю это боковым зрением. - Наверное просто, чтобы жить. Мне нравится моя работа, я могу позволить себе хороший отдых, я люблю гулять и читать книги. Как-то так. А у вас точно всё хорошо?

Мы выиграли очередной тендер. Безо всяких договорённостей. По идее я должен был радоваться. Но отчего-то мне было так тоскливо, что хотелось сбежать. Только непонятно было куда.

- Да, всё в порядке, - сказал я. - И да, чаю я выпью.

- Тирамису будете?

- Да, не откажусь. Когда они подъедут?

- Сказали, что течении часа.

- Ну и славно.

- У них очень хорошая дистрибуционная сеть и...

- Разберёмся, - прерываю её я и поворачиваюсь к своему столу. - Ты мне лучше скажи, что там с платёжками?

- Ждём.

- Чего вы ждёте?

- Ну, реквизиты мы им выслали, они подвердили, что всё получили. Сказали, решают этот вопрос.

- Мне нужно знать, когда поступят деньги.

- Хорошо.

- Они решать могут весь день. И завтра ещё. А послезавтра выходные начинаются. Поторопи их, пожалуйста.

- Да, конечно. Сейчас позвоню Евгении. Или сначала чай?

- Сначала позвони.

- Хорошо, Игорь Леонидович.

- И такой момент... Я собираюсь уехать сегодня пораньше. Сгоняю на фитнес. Может хандра рассеется. А то погода такая, что выть с тоски хочется. В общем, закрой, пожалуйста, офис.

- Да, конечно.

- И инкассацию вызови.

- На сегодня?

Я помотал головой:

- Нет. Завтра пускай приезжают. Но вызови сегодня.

- Хорошо, сделаю. - сказала она и добавила: - Да, чуть не забыла сказать... Барсуков звонил.

- Что хотел?

- Сказал, что хочет обсудить свою долю. Но, разумеется, только с вами.

- А что он меня не набрал? У него есть мой номер.

- Сказал, что звонил несколько раз с утра, но абонент не абонент.

- Пусть перезвонит мне. Хотя не надо. Я сам ему позвоню. Спасибо тебе.

- Я могу идти?

- Да, конечно.

Она прошла к двери, остановилась и развернулась, когда я уже опустился в кресло.

- Не грустите, - сказала она с улыбкой. - Всё обойдётся.

Отчего-то меня это разозлило. Я понимал, что она это от расположения ко мне произнесла и от порыва чувств, но не было ничего такого, что должно было "обойтись". Я вообще не понимал, откуда взялась эта тоска. Она начинала душить уже ранним утром, сразу после пробуждения. И мучила весь день за редкими просветами маленьких удовлетворений от деловых побед. И даже во сне я не мог толком расслабиться: всё время решал какие-то задачи, разруливал какие-то проблемы и постоянно беспокоился. Надо, надо заехать к Оксане... Вот прям сегодня и поеду, сразу после фитнес клуба. Оттрахаю её и мне полегчает. Должно полегчать. Раньше же работало. И сейчас должно сработать.

- Подойди ко мне, - нахмурившись, сказал я.

Она послушно подошла к столу и встала напротив.

- Покажи мне сиськи, - бесцветно произнёс я.

- Что, простите? - тихо растерялась она.

Я никогда не занимался с ней сексом. Не делал никаких похабных намёков. И очень этим гордился, несмотря на то, что она была откровенно сексапильна и не замужем. Просто она была моим секретарём и я взял её на работу два года назад именно за её деловые качества, а не для того, чтобы трахать. Мне нравилось, что между нами - соблюдена субординация. Причём по моей инициативе. Но вдруг я ошибался? Вдруг инициатива была не моей?

- Покажи мне сиськи, - повторил я. - Свои большие, красивые сиськи. Хочу посмотреть на них.

Она обеспокоенно посмотрела в сторону, хотя там никого не было, кроме картин на стене и пары икебан на полу. Затем взглянула на меня. Опустила взгляд. Подняла, робко посмотрела мне в глаза.

- Что, прямо здесь? - тихо спросила она и взялась за пуговицы белой шёлковой блузки.

И я понял, что она мне их покажет. Что, собственно говоря, я могу прямо сейчас посадить её на край стола, стянуть с неё трусики, и...

Я закрыл глаза и потёр пальцами веки. Затем вновь посмотрел на неё, готовую раздеться, и сказал:

- Извини, Дашуль. Хрен его знает, что на меня нашло. Оставь меня, пожалуйста, ненадолго одного.

На подземной стоянке было тихо. Минус второй этаж. Положив руки на руль, я сидел в своём похожем на чёрного аллигатора "Rolls-Royce Ghost" стоимостью тридцать пять лямов и думал о том, что по идее должен радоваться жизни. Но у меня просто не получалось.