Презент от нашего ствола - Сергей Зверев

– Извините, – почему-то извинился Локис и, опустив голову, побрел домой.

«Неспроста у матушки моей на душе тяжело было, видно, почувствовала», – думал он по дороге назад.

Возле стройки нового дома, огороженной сплошным дощатым забором, к нему чуть ли не под ноги бросилась девочка лет четырнадцати в красной курточке:

– Помогите! Помогите!

– Что случилось?

– Там мою подружку Настю! Взрослые!

– Где?

– Там, за забором!

Локис ударом ноги вышиб калитку в заборе и влетел на территорию строительной площадки. За забором никого не было. Володя огляделся по сторонам, и тут его ударили чем-то тяжелым по затылку. Он на несколько секунд потерял сознание. Очнулся он уже на земле, открыл глаза и увидел перед собой блестящее широкое лезвие ножа.

Бритый наголо «качок» в черном кожаном пиджаке сидел у Локиса на животе. Приставив к горлу нож, он ехидно поинтересовался:

– Ну что, каратист, допрыгался? Опять девочек спасаешь? Как затылок? Не бо-бо? Сейчас перестанет! Ничего чувствовать не будешь! Пипец тебе пришел, каратист!

– Кончай его! Что ты базар разводишь? – нервно спросил у качка топтавшийся рядом вихлястый юнец в длинном темном пальто и широкополой шляпе, потом пнул в висок лежавшего на земле Локиса острым концом туфли. – Кончай!

Но качок сделать ничего не успел – изогнувшись, Володя ногами схватил и зажал его голову, а потом сбросил его с себя. Перекатившись в сторону, Локис вскочил на ноги и резким ударом левой ноги выбил нож из руки качка, который тоже успел встать на ноги. Лезвие зазвенело, ударившись о камень. Вторым ударом – правой в солнечное сплетение – десантник окончательно вырубил своего противника.

Вихлястый юнец, мгновенно оценив обстановку, с неожиданной резвостью побежал к строящемуся зданию. Не мешкая, Локис бросился вдогонку. Вихлястый, расстегивая на ходу пальто и перепрыгивая через ступеньки, помчался вверх по лестнице, которая вела на крышу девятиэтажки. Между четвертым и пятым этажом юнец снял с себя пальто и кинул его в голову Локису, но тот увернулся и продолжил преследование.

Выскочив на крышу, вихлястый засуетился: бежать больше некуда, и Локис уже был на крыше.

– Не подходи! – истерично взвизгнул юнец, пятясь от десантника.

– Запрещаешь, значит? Где девочка?

– Какая девочка? – спросила вихлястый, продолжая пятиться, судорожно оглядываясь по сторонам.

– Девочка Настя, которую вы сюда затащили?

– Не было никакой девочки, ты на подсадную утку клюнул! – оправдывался юнец, пятясь к краю крыши, который был уже совсем близко. – Тебя сестра моя позвала!

– Ты Зойке наркоту подбросил? – наступал на него десантник.

– Она сама просила! Сама!!! Ты не знаешь, что такое абстяк!

– Ах ты, гнида паршивая, – негромко сквозь зубы процедил Локис, медленно надвигаясь на вихлястого.

Вихлястый юнец отступал назад – вдруг он потерял равновесие и, замахав руками, полетел вниз с крыши девятиэтажного дома. Удар о землю оборвал его предсмертный крик.

Володя подошел к краю крыши и посмотрел вниз. Убийца Зойки неподвижно лежал на железобетонной плите, которую не успели убрать строители. Вокруг лысой головы юнца растекалась лужица темной крови.

В это время внизу мелькнула тень. Очнувшийся качок в черном кожаном пиджаке резво перемахнул через забор и побежал прочь от строительной площадки.

После построения старший лейтенант Солодовников повел взвод за собой в учебно-тренировочную зону, однако не на стрельбище, как предполагали десантники, а на небольшую утоптанную площадку в песчаном карьере.

В одном конце площадки стоял фанерный стенд, похожий на те, на которых размещают наглядную агитацию. Однако вместо газет и плакатов на нем были закреплены деревянные квадраты, сделанные из опилов бревен. На квадратах были нарисованы черной краской цифры. С обеих сторон стенд был огорожен фанерными щитами, а прямо перед ним на земле были выложены решетчатые резиновые коврики, которые обычно используются в банях и бассейнах.

На расстоянии примерно двенадцати метров от щита был поставлен стол, на котором лежали разнокалиберные ножи. У стола контрактников поджидал мужчина в камуфляже без знаков различия. На левой щеке у него был длинный и глубокий шрам от раны, затянувшейся явно без хирургического вмешательства.

– Вольно, господа десантники, – скомандовал старший лейтенант. – Сегодня у нас будет занятие по метанию холодного оружия. Его проведет товарищ...

– Можете называть меня Анатолий Васильевич, – непривычно тихо и совсем не по-военному сказал инструктор в камуфляже. – Хочу сразу сказать, что это далеко не последнее наше занятие. Но я буду настоятельно рекомендовать вам тренироваться и закреплять навыки еще и самостоятельно.

– А можно вопрос? – спросил Володя.

– Конечно, задавайте, – разрешил Анатолий Васильевич.

– А зачем нам, при наличии самого разнообразного и современного стрелкового оружия, уметь кидать эти самые ножики? Мы ж на спецзадания не в цирк отправляемся, где это умение необходимо, а в другие места, где аплодисментов не бывает. Я понимаю, если б из нас циркачей готовили, тогда другое дело.

– Локис! Ты что себе позволяешь?! – возмутился старший лейтенант Солодовников. – Ты в армии или где? Или как? Цирк?

– Не упрекайте молодого человека, он ни в чем не виноват, – внезапно защитил Локиса инструктор. – А попытайтесь-ка самостоятельно найти ответ на этот вопрос.

– Ну, я не знаю, – слегка растерялся Володя. – Может быть, если нужно бесшумно снять часового, например. Так ведь можно пистолет использовать с глушителем. Не знаю.

– Прекрасно. Это один из вариантов применения холодного оружия в боевой обстановке. Ибо пока ни один из глушителей не может гарантировать абсолютную беззвучность выстрела. А еще?

– Сдаюсь. Не знаю, – смутился Володя.

– Хорошо. Тогда скажу я, а вас попрошу запомнить. Метание холодного оружия, с целью поражения противника на расстоянии, конечно, экзотика. И тем не менее иногда это единственно возможный способ борьбы. Кто-нибудь может подсказать мне место, где абсолютно неприемлемо применение огнестрельного оружия?

– Самолет? – вдруг осенило Локиса.

– Прекрасно! Вы очень сообразительны, молодой человек, – похвалил Володю инструктор Анатолий Васильевич. – В советское время после первых угонов авиатранспорта на Запад в самолеты стали сажать вооруженного пистолетом милиционера в штатском. Увы, был случай, когда, пытаясь обезвредить террориста, милиционер выстрелами нарушил герметичность салона и систему электроснабжения, что привело к катастрофе лайнера. Если бы милиционер владел искусством метания холодного оружия, трагедии могло бы и не случиться.