Хрустальный цветок - Ребекка Тейт

За спиной хлопнула дверь, вошли какие-то люди, видимо слуги. И точно: через пару мгновений Бен стал расставлять на столе рядом с Вайолет блюда с закусками.

— Надеюсь, вам понравится ужин, — произнес Старлинг. — Мы так быстро заговорили обо мне, что я не успел сказать, как я рад приветствовать в своем доме такую красивую женщину, как вы, мисс Найтингейл. Я успел изучить ваше лицо на фотографиях, которые прислал ваш отец для создания первого украшения. Уж не его ли я вижу на вашей прелестной шейке?

— Да, это оно. — Кончиками пальцев Вайолет коснулась топаза в ожерелье. — Носить его — настоящая честь и огромное удовольствие.

— Вы мне льстите.

— Я говорю, что думаю. — Она попробовала холодную лососину, рыба была восхитительна.

— Мне приятно поверить вам. И это действительно льстит, хотя лесть я ненавижу. Но иногда можно угостить себя ею, правда?

— Несомненно. — Вайолет начинал нравиться Старлинг. Он говорил красиво и ровно, и этот его глубокий голос — словно волшебная палочка, которой взмахивает умелый маг.

— Видите ли, я очень редко приглашаю сюда гостей. «Иней» не то место, где я привык видеть посторонних. Это полностью мое королевство.

— «Иней»? — заинтересовалась Вайолет.

— Да, так называется это поместье. Джеймс вам не рассказал?

— Он обещал мне экскурсию по дому завтра.

— Непременно воспользуйтесь его услугами, он умеет привлечь внимание слушателей.

— А когда мне рассказать вам о том украшении, которое я хочу? Сейчас?

— Вы торопитесь, мисс Найтингейл?

Она немного удивилась.

— Сейчас?

— В ближайшие три недели. Ваш отец написал, что времени у вас много.

— Да, я собираюсь вернуться в Вашингтон рано или поздно, однако до поступления в университет у меня полно времени…

— В таком случае не будем спешить. Отдыхайте, наслаждайтесь видами. Джеймс расскажет вам, как можно проводить время на Флэтеде. Только, если решите на время покинуть «Иней», обязательно возвращайтесь к вечеру.

— Но…

— Я понимаю ваше недоумение и объясню. Для того чтобы создать для вас именно то, чего вы желаете, я должен немного узнать вас. Ничего такого, что вам не понравилось бы. Мы будем встречаться каждый день после восьми вечера, разговаривать, вы расскажете о себе. И в какой-то момент я спрошу вас, чего вы хотите. Нет, не рассказывайте сейчас! — остановил он, открывшую, было, рот, Вайолет. — Еще не время. Когда время придет, я спрошу. Вы удивлены?

— Все это немного необычно, — созналась она.

— Так позвольте мне удивить вас. И удивите меня, рассказав, чего вы желаете. Я согласился на вашу просьбу только потому, что на фотографии увидел очень непростую девушку. И сейчас понимаю, что не ошибся.

Интересно, что он такое непростое во мне увидел, подумала Вайолет. За всю беседу она ничего умного не сказала.

Зато она умеет задавать провокационные вопросы.

— Может быть, и так. Однако, мистер Старлинг, что, если вы поймете, что не сможете сделать украшение для меня? Или так не бывает?

— Не смогу? — усмехнулся он. — Но вам ведь нравится то ожерелье, что на вас сейчас. Оно вам так нравится, что вы приехали к незнакомому человеку, лишь бы он сделал еще одно. А значит, мы оба на верном пути. Простите творцу его маленькие причуды! Я живу обособленно, а это зачастую делает человека странным.

— Все в порядке, — сказала Вайолет. Ах как жаль, что она не видит его лица! Хоть бы представлять, с кем говоришь. — Я согласна. Я уже согласилась, когда получила ваше письмо.

— Хорошо. На другое я и не рассчитывал. Как прошло ваше путешествие из аэропорта? Вы ведь прилетали в Хелену? Почему?

И потек непринужденный разговор. Слуги бесшумно меняли блюда (повар у Старлинга действительно оказался первоклассный), и через некоторое время Вайолет уже пребывала полностью во власти чар. Как же не быть зачарованной! Она сидела словно в золотой карете, в круге призрачного света, а за ним начиналась темнота, которая говорила с ней приятным мужским голосом. Это как в комнате чудес, где не знаешь, что выскочит на тебя из-за угла. Старлинг был внимательным, вежливым и умел направить беседу в нужное русло, чтобы она текла легко и непринужденно. Он задавал наводящие вопросы, и Вайолет говорила — о том, как ей понравилось в первый день в Монтане, о перелете, о машине, об озере Флэтед…

— Оно показалось мне громадным.

— Озеро действительно большое. Здесь национальный заповедник, поэтому тихо. Когда я получал разрешение на строительство, пришлось оформить кучу бумаг и доказывать, что я не намереваюсь вредить окружающей среде. — Старлинг помолчал. — Лес мы возили издалека, выбрали лысую проплешину на горе и на ней возвели «Иней». Хотя мистер Палмер предлагал назвать его «Ксанаду».

— «Гражданин Кейн»! — вспомнила Вайолет. — Конечно! А почему не назвали?

— Гражданин Кейн не был особо счастлив, и я не желал, чтобы его неудачи последовали за мной, если я назову свой дом так же, как и он.

— Значит, здесь они вас не преследуют? — Вайолет склонила голову набок.

— Здесь — нет. Расскажите мне о своей семье, мисс Найтингейл.

— Но вы же кое-что знаете?

— Да, но хочу услышать это от вас. Я общался с вашим отцом несколько лет назад. Однако мы не были близкими друзьями, и мне хотелось бы знать, что он за человек.

Вайолет же просто смертельно хотелось бы знать, почему этот образованный, талантливый и успешный мужчина сидит взаперти в роскошном доме на какой-то дикой горе, однако она пока не чувствовала себя вправе задавать подобный вопрос. Ведь это ей нужно украшение, а не Старлингу. Он может выставить ее отсюда в два счета, если она станет надоедать ему расспросами, и будет прав. Ну, а то, что он расспрашивает ее… Это объясняется творческой составляющей его натуры.

Подгоняемая его вопросами, она рассказала об отце, а затем, немного погрустнев, и о матери.

— Я совсем ее не помню. Только на фотографиях видела. Я на нее похожа…

— И ваш отец до сих пор ее любит?

— Папа этого не скрывает. Она была самой главной женщиной в его жизни. И я тоже.

— Если это не слишком тяжелый вопрос — что с нею случилось?

— У мамы слишком поздно диагностировали рак. Операция не помогла. Отец в тот момент еще не был слишком богат, но все равно сделал для нее практически невозможное. Это не помогло. И мама умерла…

— Я сочувствую, что у вас есть эта боль, мисс Найтингейл. Плохо, когда любимые умирают.

— Если бы я ее помнила, — вздохнула Вайолет.

— Христианская религия говорит о том, что все любящие обязательно встретятся. Однажды.

— Отец не верит в Бога и меня не научил.