Агрессия лжи - Олег Александрович Феофанов

В. И. Ленин

У большинства людей нет мнения. Поэтому они неизбежно должны подвергаться влиянию извне. Поэтому совершенно необходимо, чтобы дух, каким бы он ни был, имел бы силу и использовал бы ее таким образом, чтобы люди, которые не имеют мнения, то есть подавляющее большинство, обзавелись бы им17.

Ортега-и-Гассет, испанский философ, из книги «Бунт масс»

Социальный контроль

В мире идет невиданная по своим масштабам борьба за сознание масс. Наступлению идей коммунизма буржуазия противопоставляет укрепленную оборону своих идеологических и политических позиций, сама предпринимает яростные контратаки.

Подавление буржуазией демократических свобод — явление исторически обусловленное. В. И. Ленин еще в 1916 году писал: «Политической надстройкой над новой экономикой, над монополистическим капитализмом (империализм есть монополистический капитализм) является поворот от демократии к политической реакции... И во внешней политике, и во внутренней, одинаково, империализм стремится к нарушениям демократии, к реакции. В этом смысле неоспоримо, что империализм есть «отрицание» демократии вообще, всей демократии...»18 В то же время буржуазия, повседневно и ежечасно нарушая демократию, стремится сохранить в целостности и неприкосновенности сами институты буржуазной демократии.

Буржуазия установила жесткий социальный контроль. Мы говорим об ограниченности буржуазной демократии в целом. Эта демократия ограничена интересами правящего класса, в частности действенностью социального контроля, который должен обеспечить в стране социальное спокойствие и предотвратить нежелательные для правящего класса умонастроение и поведение масс и тем более их социальный протест.

Правящие классы внимательно следят за состоянием общественного мнения как за показателем своеобразного социального барометра. Американский социолог Райт Миллс так писал об отношении «правящей элиты» к общественному мнению: «И в политической, и в военной, и в экономической областях власть имущие люди испытывают в той или иной степени беспокойство по поводу подозреваемого ими неблагоприятного общественного мнения масс. Формирование общественного мнения становится поэтому общепринятым способом завоевания и удержания власти». И далее: «Бок о бок с элитой или чуть ниже ее стоят те пропагандисты, специалисты по рекламе и по идеологической обработке широкой публики, которые призваны контролировать самый процесс формирования общественного мышления, с тем чтобы в своих планах действенной реализации власти, увеличения престижа и упрочения богатства властвующая элита могла оперировать общественным мнением как одним из наиболее покорных фактов»19.

Известно, что марксизм-ленинизм рассматривает массы как субъект исторической деятельности; буржуазные ученые, в разных формах и в разной степени, отрицают подобные взгляды. Это отрицание исторической инициативы масс определяется прежде всего страхом перед народом, боязнью радикальных социальных перемен и уничтожения самой системы эксплуатации. Буржуазия рассматривает массы лишь как объект воздействия со стороны правящего класса, лишь как «инструмент» ее политики.

В обществе, разделенном на антагонистические классы, социальный контроль осуществляется правящим классом в его собственных классовых интересах и направлен прежде всего на сохранение эксплуататорского строя. При существующей в капиталистическом обществе системе социальных отношений насильственный социальный контроль — в виде применения силы или угрозы ее применения к индивидам, группам и обществу в целом — становится основной формой в отношениях не только между людьми, но и между социальными движениями, политическими организациями и даже целыми государствами.

«Палач» и «поп»

Антагонизм классовых отношений между буржуазией и рабочим классом, всеми трудящимися, заставляет буржуазию осуществлять насилие и над сознанием масс. А когда духовное принуждение не дает желаемых результатов, буржуазия дополняет его, прибегая к принуждению физическому, к открыто репрессивному социальному контролю.

В. И. Ленин в свое время прозорливо писал: «Все и всякие угнетающие классы нуждаются для охраны своего господства в двух социальных функциях: в функции палача и в функции попа. Палач должен подавлять протест и возмущение угнетенных. Поп должен утешать угнетенных, рисовать им перспективы (это особенно удобно делать без ручательства за «осуществимость» таких перспектив...) смягчения бедствий и жертв при сохранении классового господства, а тем самым примирять их с этим господством, отваживать их от революционных действий, подрывать их революционное настроение, разрушать их революционную решимость»20.

Социальный контроль в буржуазном обществе строится на основе разнообразно варьируемого — в зависимости от конкретных условий — сочетания этих двух функций «палача» и «попа».

Функции палача выполняют армия, полиция, суды, тюрьмы и т. д. Конечно, наряду с функциями репрессивного социального контроля эти институты осуществляют и функции поддержания общественного порядка, борьбы с преступностью и т. п. Но, как показывает практика, все эти институты широко используются в первую очередь для репрессий, классового террора против прямых противников буржуазного строя.

Можно привести огромное количество примеров применения репрессивного социального контроля, осуществляемого буржуазией против «инакомыслящих», против борцов за права человека. Разгоны, а порой и расстрелы демонстраций полицией, а то и федеральными войсками. Убийство неугодных политических деятелей. Заточение в тюрьму активистов борьбы за гражданские права, против расовой дискриминации, за мир.

Многократно провозглашаемые буржуазными пропагандистами пресловутые «права человека» до тех пор остаются «правами человека», пока они не вступают в противоречие с правами правящего класса. А когда вступают, то неизменно права правящего класса оказываются выше прав человека, и тогда начинают действовать институты репрессивного социального контроля.

Это — жесткие формы социального контроля. Но есть и «мягкие» его формы. Они создают в обществе особую психологическую атмосферу, в которой человек поступает «так, как того требует общество», не замечая, что эти требования исходят в конечном счете от правящего класса.

Ни в коей мере не отказываясь от методов репрессивного социального контроля, более того, с годами применяя их все более активно, буржуазия усиливает и свое психологическое давление на массы, используя для этого скрытые формы социального контроля. И здесь все больше и больше на передний план выдвигаются функции «попа», выполняемые неформальными институтами социального контроля — в первую очередь пропагандой, рекламой, так называемой «массовой культурой», религией и т. д. Деятельность этих институтов направлена прежде всего на сокрытие исторической правды, на торможение развития сознания трудящихся, в первую очередь их классового самосознания.

Цель буржуазного общества состоит в том, чтобы все формы общественного сознания — идеология, мораль, религия и т. д. — обеспечивали правящему классу возможность управления массовым сознанием. И достигается это с помощью самых разнообразных средств.

Казалось бы, что общего между полицией и рекламой? А между тем и полиция, и реклама являются институтами социального контроля. Полиция, разгоняя демонстрации протеста, арестовывая их участников, осуществляет функции репрессивного социального контроля. А реклама? Реклама, формируя у масс так называемые «искусственные потребности», гипертрофируя значимость престижа, выражаемого в уровне потребления, определяя потребительские приоритеты, тоже предстает институтом социального контроля, только не жестко репрессивного по