Наука в поисках Бога - Карл Эдвард Саган

Соответственно, если комета находится очень далеко, рассуждал Браге, двум наблюдателям, смотрящим с разных точек, она явится почти в одном и том же месте небосклона. Насколько далеко она находится, можно вычислить по смещению между крайними точками — то есть по величине параллакса. И Браге определил, что она явно где-то дальше Луны, то есть среди планет, а не здесь, внизу, где вершится погода. Еще одно неприятное открытие для канонизированного Аристотелева учения.

Развитие науки наносило один удар за другим по человеческому тщеславию. В их числе, например, открытие, что Земля гораздо старше, чем предполагалось. Человеческая история насчитывает лишь несколько тысячелетий, и возраст мира многим представлялся сравнимым с возрастом человечества. Не было представления об эволюции, об огромных пластах времени. А затем, с накоплением геологических и палеонтологических данных, стало крайне затруднительно объяснять, как появились те или иные геологические формы или ископаемые останки ныне не существующих растений и животных, если возраст Земли исчисляется лишь несколькими тысячелетиями, которые отмерила ей наша проекция. Эта битва не утихла до сих пор. В Соединенных Штатах, в частности, есть так называемые креационисты, самые радикальные из которых утверждают, что Земля существует меньше 10 000 лет. Чем меньше возраст Земли, тем больше относительная роль человека в ее истории. Если Земля появилась, как нам доподлинно известно, 4,5 млрд лет назад, а человеческий вид — максимум несколько миллионов лет назад, возможно меньше, то по геологическим меркам мы присутствуем здесь лишь мгновение, меньше одной тысячной от истории Земли, а значит, во времени, как и в пространстве, нас разжаловали из главных персонажей в эпизодические.

Неменьшим разочарованием обернулось и открытие эволюции как таковой, поскольку прежде можно было надеяться, что человек отделен от остальной природы, что нам отведена особая роль, не такая, как, например, петуниям. Но труды Дарвина дали нам понять, что в эволюционном отношении мы, скорее всего, состоим в родстве со всеми остальными животными и растениями планеты. И многих людей такая идея по-прежнему оскорбляет до глубины души.

У этого оскорбления — тут я могу только предполагать — глубокие психологические корни. Отчасти, как мне представляется, оно проистекает из нежелания признать наиболее инстинктивные аспекты человеческой природы. Но я считаю, что признать их необходимо, если мы хотим выжить. Закрывать на них глаза, воображать на текущем этапе все человечество рациональными деятелями в нашу ядерную эпоху крайне опасно. Мне кажется, что неловкость, которую испытывают некоторые рядом с обезьяньей клеткой в зоопарке, — тревожный знак.

Затем, в начале XX в., был нанесен очередной оскорбительный удар — на этот раз связанный со специальной теорией относительности. Один из ключевых пунктов которой заключается в том, что не существует привилегированных систем отсчета, что мы не выделяемся ни положением, ни состоянием движения. Ни нашу скорость, ни ускорение нельзя считать абсолютом, и именно в случае отсутствия особой системы отсчета у нас появляется возможность познать Вселенную.

При этом у нас имеются все основания считать особенным свое положение во времени. Вселенная изменилась — сейчас она совсем не такая, как в первую микросекунду после Большого взрыва. Поэтому никто не утверждает, будто в нашей эпохе нет ничего особенного с точки зрения эволюции самой Вселенной, но в том, что касается положения, скорости, ускорения, мы ничем особенным не выделяемся. К этому выводу пришел молодой человек, протестовавший против привилегий в социальной сфере. Если почитать автобиографические труды Эйнштейна, думаю, не останется сомнений в том, что его протест связан с отрицанием привилегий в фундаментальной физике.

Что ж, если нам не досталось особого положения, скорости, ускорения и раз уж происхождением мы не отличаемся от других растений и животных, может, мы хотя бы разумом превосходим всех остальных обитателей Вселенной, может быть, в этом наша уникальность. Так что теперь предметом битвы — коперниканской битвы, ведущейся в несколько завуалированной форме, стал вопрос о внеземном разуме. Это ни в коем случае не означает, что такой разум обязательно существует. Вполне может быть, что озарение Коперника — принцип заурядности, назовем его так, — подтвердился во всем, кроме внеземной жизни, и мы действительно уникальны. К этому я еще вернусь, но мне кажется, что и этот спор имеет отношение к незаконченной коперниканской революции.

Существует еще одно поле боя, на котором идет атака на коперникову проницательность. Почвой для него служит один из классических доводов в пользу существования бога, то есть бога по западному канону, а именно телеологический.

Заключается данный довод в следующем: представьте, что вам, совершенно ничего не понимающему в часовых механизмах, попадаются изящно сработанные карманные часы. Вы открываете крышку, слышите мерное тиканье, видите все эти шестеренки, рычажки, полированную латунь и все прочее, явно не природного происхождения. А значит, существование такого сложного механизма, само существование часов предполагает существование часовщика. Теперь возьмем какой-нибудь организм — попроще, например бактерию. И вот мы смотрим на нее и видим гораздо более сложную механику, чем в карманных часах. У бактерии намного больше движущихся частей, ее устройство требует владения гораздо более обширным набором сведений, чем может содержать инструкция по изготовлению карманных часов. И тем не менее бактерий в мире полно. Они повсюду, их количество огромно. Разве возможно, что это существо, гораздо более сложное, чем часы, возникло случайным образом из какого-то столкновения атомов? Не будет ли вернее предположить, что у этих «часов» тоже имеется «часовщик»? Это один из примеров телеологического довода, который можно подвести под любую составляющую природы. Кроме, пожалуй, полного хаоса.

Дарвин, однако, с помощью теории естественного отбора показал, что есть и другой путь, когда грандиозный порядок выстраивается из менее упорядоченного природного мира без посредничества Часовщика с большой буквы. Это путь естественного отбора.

Согласно концепции естественного отбора, существует наследуемый генетический материал, в котором случаются спонтанные изменения. Эти изменения выражаются во внешнем виде и функциях организма, при этом сами организмы воспроизводятся в гораздо большем количестве, чем способна прокормить окружающая среда. В результате среди различных «экспериментальных образцов» природы происходит отбор по репродуктивному успеху тех организмов, которые, по чистой случайности, оказываются лучше приспособлены к тому, чтобы оставить потомство.

Так вот, один из существенных для этой концепции факторов — необходимость достаточного количества времени. Если Вселенная существует считанные тысячелетия, дарвиновская эволюция — абсурд. Времени не хватит. Если же Земле несколько тысяч миллионов лет, то срок получается огромный, и можно по крайней мере увидеть в этом процессе — что и делает вся современная биология — источник всей сложности и красоты органического мира.

Телеологический аргумент применяется и к другим областям окружающего мира. Приведу два примера. Первый — представления Исаака Ньютона о порядке внутри Солнечной системы, второй — весьма любопытный, хотя и ошибочный, на мой взгляд, подход к законам природы, выдвинутый недавно и называемый антропным принципом.