Ночь пламенных воспоминаний - Сара М. Андерсон

— Не извиняйся передо мной, Брук. Ты и я…

Но тут до его ушей донесся новый звук — что‑то пронзительное и визгливое. От этого звука у него по спине пробежали мурашки.

Одинокая слеза скатилась по щеке Брук.

— Прости, прости, — шептала она, выскальзывая из его объятий. — Я не хотела, чтобы все так получилось.

— Брук! — воскликнул Флэш. Крик становился громче и действовал ему на нервы. — Что за…

— Мы разбудили ребенка, — сказала Брук, всхлипывая.

— Ребенка? Какого ребенка?

Флэш уставился на Брук. Волоски на его руках встали дыбом, словно его ударило электрическим током.

Чужой ребенок. Это могло быть единственным логичным объяснением. Только не ее.

Не…

О господи.

Брук уже успела подняться наверх, но так и не ответила ему.

— Брук! — крикнул Флэш. — Чей это ребенок?

— Мой. — Она, рыдая, повернулась и посмотрела на него: — И твой тоже. Наш ребенок, Флэш. Наш сын.

Затем она развернулась и убежала.

— Сынок. О, Бин, — пробормотала Брук, беря малыша на руки. — Мне не хватило всего нескольких минут. — Пять минут для того, чтобы сообщить Флэшу, что его сын наверху.

Мальчик обиженно заплакал, и Брук быстро поняла, в чем причина его дискомфорта. Он полностью промок и к тому же проголодался. Она не смогла его вовремя покормить, так как он уже спал, когда она вернулась домой.

Все пошло не так. Не так, как она хотела. Новость о том, что у него есть ребенок, огорошила Флэша всего через несколько минут после страстного секса. Она же рассчитывала сначала сообщить ему о Бине, а уже потом заняться сексом. Только все ее благие намерения пошли прахом, едва Флэш к ней прикоснулся.

Брук протянула Бину погремушку в форме лягушки, которая квакала, когда ее трясли. К счастью, ребенок был полностью поглощен игрушкой, что дало Брук возможность спокойно поменять ему подгузник.

Неожиданно она обратила внимание на то, что в доме царит тишина. Где же Флэш? Он еще здесь? Или открыл дверь и ушел из ее дома или из ее жизни навсегда? О господи. И разве можно винить его за это? Нет, она не имеет права. Ведь она скрывала от него Бина. Скрывала беременность, рождение ребенка и самого ребенка. Она не сказала ему об этом ни слова. Действительно, это было непростительно с ее стороны.

Даже если Флэш и ушел, то это ничего не меняет. Она и дальше будет нести ответственность за ребенка. Только теперь Флэш все узнает, и она сможет показать всему миру, что растит удивительного маленького мальчика. Ее новому альбому не помешает дополнительный пиар. Так что все будут в плюсе.

Внезапно Брук услышала звук тяжелых шагов, и у нее перехватило дыхание. Флэш не ушел. Наоборот, он поднимался к ней наверх! Ведь это же хорошо, что Флэш вернулся! Ура! Значит, он их не бросит. Это же великолепно, не правда ли?

Флэш замер в дверях. Он был похож на привидение. Он ничего не говорил. Брук даже показалось, что он перестал дышать.

Вероятно, решила она, он испытывает то же самое, что и она, когда узнала, что беременна. Все казалось кошмаром, а потом к этому кошмару прибавились жуткие заголовки с его именем. Ее охватывала паника, когда она читала в газетах про пьяные драки в баре, про выдвинутое против него обвинение в нападении.

Брук взяла Бина и повернулась к Флэшу:

— Можешь его подержать?

— Что?!

— Смотри. — Она протянула Бина Флэшу. — Это Бин. — Брук сглотнула. — Джеймс Фрейзер Боннер, но я зову его Бином.

Флэш таращился на малыша. Его лицо стало еще белее — Брук не думала, что такое возможно.

— Он твой, — сказала Брук. — Пожалуйста, Флэш. Мне надо поменять ему постельное белье и помыть руки. Ты можешь его подержать? Всего пару минут.

Бин только сейчас заметил Флэша. Его маленькое тельце напряглось, и он издал тревожный звук. Инстинктивно Брук прижала ребенка к себе.

— Все в порядке, — пробормотала она, наблюдая за Флэшем. — Это… — Она сглотнула. — Это папа, малыш. Твой папа.

— Ты… Я… — начал запинаться Флэш. Затем, не сказав и слова, развернулся и ушел.

Брук словно ударили в солнечное сплетение. Она застыла от боли и шока. В следующее мгновение в комнату влетел Флэш. Его глаза грозно сверкали.

— Я вернусь, — ровным голосом произнес он и снова исчез.

На этот раз Брук услышала, как он шумно спускается вниз по лестнице.

Она бросилась к двери.

— Флэш?! — закричала она ему вслед.

Флэш остановился внизу спиной к ней. Его кулаки сжимались и разжимались. Выглядел он так, будто его сбросила полудикая лошадь за секунду до окончания выигрышного времени.

— Мне нужна минута, — сказал он и оглянулся. Его взгляд заставил Брук попятиться — столько в нем было гнева. — Просто дай мне чертову минуту, Брук.

Флэш расправил плечи и вылетел из дома. Но дверью он не хлопнул.

Возможно, что это что‑то значит?

У Брук есть ребенок.

У Брук его ребенок.

У него есть ребенок.

Флэш не переставая расхаживал вокруг своего грузовика, пытаясь успокоить себя глубокими вдохами и выдохами. Старая версия Флэша уже давно бы несколько раз ударила по двери грузовика, сломала бы себе руку и помяла металл. Но новый Флэш понимал, что это бессмысленный и опасный способ справиться с проблемой.

Он думал, что своим поцелуем, своими прикосновениями, своим телом она подарит ему прощение.

А оказывается, все это время ребенок находился наверху.

Господи, у него и Брук есть ребенок.

Сколько ему месяцев?

Флэш начал считать, и, как ни странно, подсчет месяцев помог ему выровнять дыхание.

Всего прошло тринадцать месяцев. Детей вынашивают девять, верно? Так, стоп. Тогда берем тринадцать месяцев и вычитаем девять с половиной, просто на всякий случай, и получается, что мальчику…

Три, а может, четыре месяца.

Колени Флэша затряслись и немного подогнулись, отчего ему пришлось облокотиться на кузов грузовичка, чтобы не упасть. Получается, что у него сын, которому почти четыре месяца, и он об этом не знал.

Брук ему не сообщила.

Флэша стала накрывать пелена злости. Сколько же он пропустил! Первое сердцебиение, первое шевеление в животе, сами роды, первый крик и вздох сына, его первую улыбку и многое другое. Эти моменты уже прошли. Их уже не вернуть. А все потому, что Брук, черт возьми, ему не сказала!

Это непростительно.

Флэш не знал, сколько по времени наматывал круги вокруг грузовика. Остановившись, он посмотрел на дом. Только в одном окне горел свет. Должно быть, в комнате малыша. Нет, какой он «малыш»! У мальчика есть имя — Джеймс Фрейзер Боннер. Хорошее сильное имя.