Черные пески - Роберт Брындза

— В чем дело? — спросила Кейт.

— У него было пробито правое легкое. Вот, смотри, — произнес он, протягивая папку и показывая неровную круглую рану на грудной клетке Саймона.

— Мне сказали, что его тело переехала моторная лодка, — сказала Кейт.

— Кто сказал?

— Лин Кендал. Мать Саймона. А ей рассказали в полиции.

Алан снова изучил фотографию и посмотрел на Кейт, приподняв кустистую бровь. Затем снова перечитал отчет.

— Это был крепкий парень с хорошо прокачанными мышцами спины… Неужели винт подвесного мотора смог бы так прорезать плоть? Да еще и через ребра добраться до легких? — Алан, казалось, говорил скорее сам с собой, чем с Кейт. — Хм. Нет. Для этого нужно проделать здоровую рану на боку… К тому же лопасть винта изогнута. А рана больше указывает на острый предмет, пронзивший плоть. Быстро вонзили и вытащили. — Он изобразил пальцем колющее движение.

— Ты считаешь, что причина смерти ошибочна?

— Что? Нет, нет, нет, — поспешно поправил Алан. — Когда проводится вскрытие, мы предоставляем факты, а затем полиция на основе этой информации формирует теорию…

«Это не совсем ответ на мой вопрос», — подумала Кейт. Алан не желал обвинять своего неназванного коллегу.

Он пролистал страницы отчета и в конце нашел диаграмму.

— Хотя, если бедняга упал в воду, утонул, а потом был посмертно искалечен мотором, почему он потерял так много крови?

— Сколько крови он потерял?

— Очень много. Половину объема. Как известно, если человек ранен и сердце все еще бьется, то кровопотеря больше. — Он резко захлопнул папку и встревожился. — Думаю, стоит оставить это мне.

Пока Алан листал документы, Кейт спешно читала отрывки из отчета. На последней странице она увидела две подписи: доктор Филип Стюарт и старший инспектор Генри Ко.

Алан поднялся со стула, теперь возвышаясь над ней. Он потер глаза и снова водрузил очки на нос.

— И ты говоришь, что мать мальчика сомневается в причине смерти?

— Да. Она не верит, что он утонул.

— Я бы предпочел, чтобы ты не делилась тем, что я рассказал, пока у меня не будет возможности внимательнее изучить дело.

Кейт кивнула.

— Разумеется.

— Хорошо… Да. — Алан посмотрел на часы и взял пальто. Кейт видела, что он нервничает. Это был прямолинейный, честный и очень уважаемый человек. Он надел пальто, взял телефон и ключи от машины. Они направились к выходу, и Кейт в нерешительности остановилась у двери.

— Алан. Только между нами. Ты сам считаешь, что смерть Саймона Кендала была несчастным случаем?

— Только между нами. И я сейчас серьезно. Нет, не думаю, что это был несчастный случай. А теперь мне пора, — произнес он.

Кейт никогда не видела его таким встревоженным и бледным. Как бы ей хотелось, чтобы у нее оказалось больше власти и ресурсов для расследования. Она скучала по работе полицейского детектива.

Тристан постучал в дверь кабинета профессора Росси, и ему открыла стройная молодая девушка с длинными темными волосами и в очках в черной оправе. На ней были узкие джинсы и красный свитер.

— Привет. Профессор Росси сегодня на работе? — спросил он.

— Да. Здравствуйте, — ответила она с мягким итальянским акцентом.

— Ох. Здрасте, — повторил Тристан.

— Вы ожидали увидеть старую сумасшедшую итальянку?

— Нет… — возразил Тристан. Именно этого он и ожидал. Профессор Магдалена Росси была новым профессором, читающим лекции по философии и религии. Ни имя, ни название дисциплины не соответствовали красивой молодой женщине, которая стояла перед ним. — Ну, возможно. Здравствуйте. Я — Тристан Харпер.

Они пожали друг другу руки.

— Приятно познакомиться. Я все еще новенькая. Даже после стольких недель еще не успела со всеми познакомиться.

— Не волнуйтесь, я чувствую то же самое.

— И как давно вы новенькая? — шутливо спросила она.

Тристан улыбнулся.

— Я работаю здесь чуть больше двух лет. Мне кажется, я вас уже видел. Это не ваш желтый скутер?

— Да. «Веспа».

— Быстро водите.

— Ну, я итальянка, — усмехнулась она и задержала взгляд на мгновение дольше обычного, чем смутила Тристана.

— Хорошо. Я привез проектор, — сказал он, указывая на тележку.

— Спасибо, завозите, — ответила она, широко распахивая дверь. Ее маленький кабинет был заставлен старой деревянной мебелью, а каждый дюйм стен покрывали бумаги. Маленькое окошко выходило на море, сегодня неспокойное и серое. Тристан вкатил тележку внутрь. — Оставьте его рядом с моим столом. Я как раз собиралась сварить кофе — не хотите? — Она указала на маленькую капсульную кофеварку на книжной полке.

— Нет, благодарю вас. Мне пора идти, — ответил Тристан. Он достал телефон и проверил, не написала ли Кейт после встречи с Аланом.

— Вы уверены? Чашечка эспрессо надолго не задержит.

Тристан уже собирался снова отказаться, когда заметил прикрепленную к доске на стене карту. Это была карта водохранилища «Черные пески» и окружавшей его пустоши. Также там висели газетные вырезки статей, в которых Тристан узнал знаменитые девонские и корнуолльские легенды: «Бодминский зверь», «Озеро короля Артура», «Корнуолльские великаны», «Собака Баскервилей». Сверху была прикреплена карточка с надписью «Местные мифы и легенды». А еще несколько рукописных заметок с вопросами: ЧЕЛОВЕК-ВОЛК из Бодмин-Мура — найди его. ТУМАННЫЙ ПРИЗРАК — тоже новый?

Магдалена проследила за его взглядом.

— Вы делаете проект о водохранилище? — поинтересовался он.

— Нет. С чего вы взяли?

— Просто узнал его. Я местный, — пояснил Тристан, не желая вдаваться в подробности смерти Саймона Кендала. Он подошел ближе к доске.

Под надписью: «ЧЕЛОВЕК-ВОЛК из Бодмин-Мура — найди его» висели две фотографии отпечатка гигантской лапы. Один след виднелся на грязной тропинке между деревьев. Вторая фотография была сделана крупным планом. Отпечаток лапы походил на след большой собаки; Тристан видел очертания подушечек лап и длинных когтей. Но настоящим потрясением стала большая волосатая человеческая рука рядом с ним для сравнения; отпечаток лапы был в три раза больше ладони.

— Кстати, это не моя рука, — заметила Магдалена. Тристан вздрогнул. Теперь она стояла рядом с ним, держа в руках две дымящиеся чашки эспрессо. Маленькая и изящная. Макушка девушки доходила ему до плеча. Густые черные волосы были аккуратно разделены пробором и пахли свежестью и фруктовым шампунем. Тристан подумал, что девушка — натуральная красавица.