И снова мир - Михаил Васечко

голову пришло его перепрошивать сейчас. Ладно, разберёмся на месте, совсем от рук отбились, мерзавцы.

Набрав необходимую комбинацию из числовых значений, Бэй вновь включил глазастого и, положив на него дикарку, направился вместе с ним к берегу. Каково же было удивление учёного, когда вместо разбитого лагеря он обнаружил пустую обезлюдевшую лабораторию. Вертолёты стояли на прежнем месте, никто никуда не улетал, но куда же все подевались? Эта загадка повергла учёного в шок.

Глава VIII

– Отрадно, что в таком месте, как это… – молодой человек в грязной одежде скорчил гримасу, вытер разорванным рукавом дряхлого пиджака запачканную в помоях щёку и продолжил свою речь, – встречаются такие умные люди, как вы. Позвольте вновь спросить, от кого вы бежите, от кого прячетесь?

– Я бегу от самого себя, Волк, – отвечал человек, пытавшийся закрыть картонную коробку из-под холодильника, в которой он ночевал.

– Почему вы скрываете, кто вы и откуда, неужели в том мире всё так ужасно, профессор? – Волк указал на мерцающий огнями город.

– Дай мне поспать, Роланд, завтра поговорим.

– Каждый вечер вы говорите одно и то же, мне надоели все эти недомолвки. Заметьте, это вы прибились ко мне. Я жил как одинокий волк, мне было хорошо одному.

– Если тебе было хорошо, почему ты каждый раз упоминаешь о своей стае, которая тебя прогнала?

– Меня предали люди, а не волки.

– Ты был рождён в обществе, которое выплюнуло тебя на произвол судьбы. В тебе осталась только злоба, которую ты вымещаешь на луне.

– Я не могу вернуться назад, вы понимаете?

– Ты должен.

– Нет, моё предназначение оставаться здесь, с вами.

– Всё же странный народ индейцы. Белый человек поработил вас, уничтожил вашу культуру, запер вас в резервации, а вы продолжаете лизать руку хозяина.

– Я привязался не к хозяину, я привязался к вожаку. Вы знаете обо мне всё, бледнолицый, знаете, что я бежал от своей семьи в большой город за большой американской мечтой. Знаете, как я зарабатывал себе на хлеб, каким трудом он мне доставался. Я говорил вам о том, как я хотел разбогатеть, но меня предали, и вот теперь я здесь, с вами.

– Твоя история, несомненно, печальна, и всё же есть истории, которые могут убить. Если они узнают, что ты был рядом со мной, они отберут у тебя твою жизнь.

– Мою жизнь? Ха, старик, что стоит моя жизнь теперь! – Индеец поднялся, показывая своё отрепье.

– И всё же это жизнь.

– Нет, лучше уж быть мертвецом, лежать в сточной канаве, быть обглоданным червями, нежели выживать ради чёрствого куска хлеба, ради возможности вдыхать загородный дым, ради мороза, который кусает тебя, словно бродячий пёс.

– Хорошо, я расскажу тебе свою историю, только помоги мне открыть эту коробку, иначе я сломаю «створки», и тогда придётся искать новую.

Роланд помог старику открыть коробку, в которой тот собирался спать. Профессор ползком выбрался наружу. Из кучи хлама, находившегося рядом с их пристанищем, они развели небольшой костёр и присели на лежащее, чуть изогнутое, обтёсанное бревно.

– Теперь стало намного теплее, – с удовольствием в голосе произнёс Роланд.

– Знание – это порок, – сказал профессор.

– И всё же этот порок сладостен, – добавил Роланд.

– Тогда внимай. Мне было всего лишь восемь, а я уже мог решать физические и химические уравнения различной сложности, умел складывать между собой, и перемножать восьмизначные числа в уме. В возрасте девяти лет я выучил наизусть трагедию о датском принце:

Быть или не быть? Вот в чём вопрос!

Что благороднее: сносить ли гром и стрелы

Враждующей судьбы или восстать

На море бед и кончить их борьбою?

Прочитав небольшой отрывок из произведения Шекспира, профессор продолжил свою историю:

– Родители направили меня в Гарвард, когда мне не исполнилось и восемнадцати лет. Там я впервые понял своё истинное предназначение. Я стал заниматься различными явлениями, которым нет объяснений в современной науке. Я тщательнейшим образом изучал физику плазмы, природу молний, ураганов, цунами, северного сияния, огней Эльма и много другого. Всё больше абстрагируясь от традиционной науки, я стал сторонником метафизики, однажды сделав невероятное открытие.

– Прям как Ньютон?

– Да, но я не остановился на достигнутом после падения яблока, я его вновь подбросил ввысь.

– Я не запатентовал своё открытие и не стал нобелевским лауреатом. Мне не нужна была слава, мне был необходим результат, который бы позволил человечеству возвыситься над своим создателем.

– Но каким образом?

– Таким, что с помощью своего изобретения я мог бы управлять природой. Только представь: никаких ураганов, сносящих на своём пути железобетонные опоры, пожаров, уничтожающих целые леса, никаких наводнений, никаких землетрясений, вулканических извержений. Мир мог бы стать совершенно другим. Но не стал… – с сожалением в голосе произнёс профессор.

– Что же тебя остановило?

– Эти проклятые капиталисты. Им всё время нужен был результат, а на мои опыты уходили довольно крупные суммы денег.

– И что же?

– Они хотели использовать изобретение в военных целях. Как и всякий учёный, я не мог останавливаться на достигнутом.

– Вы показали им результат?

– А что мне ещё оставалось, иначе они свернули бы мои проекты. Ими была выбрана Северная Корея. Военные тогда ещё сомневались в удаче эксперимента, ведь прибор ещё до этого злосчастного момента даже не тестировался. Я и представить себе не мог, что воздействие будет такой ужасающей силы. Тысячи погибших людей и столько же обездоленных после великого землетрясения, уничтожившего города. Когда я понял, что натворил, я бежал без оглядки. Я сжёг все свои книги, все свои чертежи и взорвал устройство, над которым работал долгие годы.

– Плевать на них! Всех их в бездну! Вы могли стать миллиардером, могли стать всемогущим властителем, тем, перед кем сотрясались бы самые могущественные государства мира, но вы выбрали эту загородную помойку, кишащую крысами! – Демонстративно индеец наступил на одну из пробегающих мимо его ног крысу, та запищала и испустила свой крысиный дух.

– Бог мой, Роланд, только подумай, разве банкноты в твоих карманах стоят больше человеческой жизни?

– Сейчас я мог бы убить и за доллар.

Профессор достал из своего кармана помятый доллар, который он нашёл позавчера на свалке, ища на ней что-нибудь стоящее, и отдал банкноту молодому индейцу.

– Надеюсь, что я спасу хотя бы одну жизнь, твою, Роланд.

Внезапно костёр вспыхнул так ярко, что им двоим пришлось сильно зажмуриться. На месте костра образовалось облако ярко-зелёного цвета.

– Что это? – испугался индеец.

Профессор поближе приблизился к пепелищу и наклонившись начал рассматривать странное явление, как вдруг из облака высунулись чьи-то руки, они