Последний императорский отбор - Александра Плен

Стражник замялся. Наверное, нормальные невесты не высказывали раньше таких просьб, и он растерялся.

– Я сама доберусь до дворца, – видя, что он почти сдался, дожимала я, – найму экипаж. Не стоит за мной присматривать. Церемониймейстер Его Величества сказал, что мы можем сами выбрать, чем заняться. Ведь так?

– Так, – выдавил расстроенный парень. Я подхватила его под локоть и направила на выход.

– Всего хорошего и до завтра, – мне не терпелось вернуться к громадным древним ископаемым, жившим на этой территории миллионы лет назад, мумии которых были выставлены в зале. Они так прекрасно сохранились в ледниках гор, что мне казалось, сейчас оживут и съедят заживо. Было и жутко, и красиво одновременно.

– Неужели вам нравятся эти монстры? – задал вопрос гвардеец, когда я почти довела его до выхода.

– Безумно, – произнесла я искренне, и в ответ получила странный выразительный взгляд от парня. Так смотрят на сумасшедших. Я улыбнулась и подтолкнула его в спину. – Идите. Девушки заждались.

А сама побежала назад.

По-моему, сюда. Или нет? Не помню, направо или налево? Я нырнула в неприметный узкий коридор, высматривая указатели. Но указателя в крыло археологии почему-то не было. Зато, пройдя еще десяток шагов, я вдруг заметила небольшую скромную вывеску «История правления династии Амедалов». Заинтересованно направилась по стрелке. Узнать, чем же так знаменит императорский род, показалось важнее древних ископаемых. Звук моих торопливых шагов гулко разносился по пустым коридорам. Ни охранников, ни посетителей. Никого. Если бы не указатели, здесь можно было бы легко потеряться. Марианна еще вчера рассказала, что столичные музеи были «не для всех». Во-первых, во второй круг могли заходить лишь аристократы и королевские стражники. Во-вторых, даже знать могла попасть сюда по специальному разрешению из дворца. А студенты столичных университетов пускали лишь в отдельные залы. Неудивительно, что сейчас в музее я была одна.

Экспозиция начиналась с портрета первого Амедала – императора Виктора. Я пристально вгляделась в изображение, мимоходом отметив, что нынешний император по сравнению со своим далеким предком выглядит настоящим красавцем. В первом же императоре не было ничего милого. Жесткое, даже жестокое, волевое лицо. С одной стороны, интересное, мужественное, с другой – отталкивающее своей грубостью. Тяжелые надбровные дуги, крупный нос, сжатые губы, прищуренные глаза. Настоящий грозный военачальник, надменный и безжалостный. Тем не менее сходство поражало. Меня всегда интересовала наследственность, способность людей и животных передавать совокупность внешних и внутренних особенностей своего вида. Археология, которой я увлекалась, лишь краем затрагивала генетику. Эта наука у нас только-только начала развиваться. Я вспомнила статьи, которые успела прочитать в научном вестнике, и попыталась найти доминантные и рецессивные признаки, как учили там. В итоге весело хмыкнула и отвела взгляд – слишком мало информации. Я видела всего двоих Амедалов, для сравнения нужно хотя бы десяток, а лучше больше. Да. Оба темноволосые, кареглазые. У обоих длинный нос, широкие брови, внушительное телосложение. Но то, что в первом Амедале выглядит отталкивающе, у последнего сглаживалось мягкостью и обаянием. Даже та самая милая ямочка на подбородке, которая меня умиляла в теперешнем владыке, у первого Амедала выглядела грубо и неуместно.

Подпись под портретом гласила, что Виктор Амедал был выдающимся генералом и остановил многолетнюю кровопролитную войну, возглавив объединенное королевское войско. Это я и так знала, как и то, что он закрыл проход между континентами. Жаль, не говорилось, как и каким способом он это сделал.

А вот и он – наш кошмар во плоти. Я вздрогнула, увидев знакомого с детства по картинкам монстра. Или это его скелет? За толстым стеклом в глубине застыло нечто невообразимое. Крупное существо, похожее на паука, с горбом на спине, длинными конечностями и страшной оскаленной мордой стояло на четвереньках. Кости блестели серебром. Или это были доспехи? По бокам у монстра находились странные приспособления, похожие прямоугольные ранцы. На голове отростки в виде усиков.

Жуть.

Если хроники не врут, то Амедал действительно герой. Стало хотя бы понятно, за что его восхваляют. Почему же до сих пор мы боимся возврата монстров? Император на троне искусственно поддерживает страх в королевствах, или существует реальная угроза прорыва? Триста лет прошло – пока все спокойно. Лишь гвардейцев все больше и больше, а налоги все тяжелее.

Я задумчиво обошла небольшую экспозицию, внимательно читая надписи.

А вот и о строительстве дворца. Столицу основали на месте прорыва монстров. Странно. Зачем так близко к опасности?

Наш мир представлял собой огромный неправильной формы материк. Единственный в бесконечном океане. Горы на севере разделяют его на две неравные части. Северная гораздо меньше южной, по крайней мере, так написано в учебниках. Неужели наши мореплаватели не смогли морем обойти горы и пробраться на другую сторону? Это же самое простое, что приходит в голову. Да, северные ветры сильны, как и шторма. Рыбаки предпочитают рыбачить южнее. Во-первых, под парусами в шторм не особо поплаваешь; во-вторых, существует императорский запрет на плаванье в северных морях. Я случайно о нем узнала от нашего короля. Значит, император опасается того, что монстры приплывут морем? Или того, что люди могут увидеть на той стороне материка?

Столько вопросов, и ни одного ответа!

До создания империи на континенте существовали мелкие разрозненные королевства, постоянно воюющие друг с другом за воду и плодородные земли. Каждое разговаривало на своем собственном диалекте, не было ни общего языка, ни письменности. А также дорог, телеграфного или газетного сообщения. После окончания войны Амедал объединил все королевства в империю, ввел новый язык, общий для всех. Начали бурно развиваться наука, культура, образование. За триста лет была построена не только прекрасная величественная Лимпия, но и многочисленные школы, университеты, военные академии. В общем и целом империя оказала огромное положительное влияние на развитие мира. Значит, и император не тиран и диктатор, а умный дальновидный правитель? Странное чувство. Неужели я ошибалась насчет него и всего происходящего в империи?

Но зачем ему столько стражников, оружия, денег? Зачем тюрьмы, цензура, казни?

Дьявол! Я со стоном выпрямилась и огляделась. В зале стало совсем темно. Срочно пора во дворец. Жаль, что я так и не побывала в археологическом крыле. Надеюсь, еще смогу это сделать. Даже если вылечу со следующего тура, у меня останется еще день.

И бал! Совсем забыла!

А утром я узнала от Марианны, что нас, невест, осталось семь.

– Но вчера же не было отбора… – с удивлением пробормотала я, и вдруг до меня дошло. Все эти дни, встречались мы с императором или нет, нас проверяли. Хамское отношение горничных и камеристок, грубость стражников, одинаковые платья, не слишком приятная еда, досуг и прочее. Все это были проверки. Учитывались любые мелочи – как мы себя ведем в быту, как реагируем на грубость, что делаем, куда ходим, сколько императорских денег тратим. Стало немного жутко. За нами всё время подглядывают?