Гордость и Принуждение - Эра Фогель

Ну отлично, попасть на чужую пьяную вписку – это прям вверх удачи. Надо было как минимум сменить короткое платье на джинсы, но, покидая полицейский участок у меня были деньги только на одну поездку на такси. Как ехать обратно я пока не представляла.

Пройдя к дому, я наткнулась на группу уже изрядно подвыпивших парней, которые тут же активировались при моем появлении.

– Ух ты, ух ты, – от группы отделился парень с голым торсом и в шортах-плавка – очевидно самый смелый. Его немного повело, когда он сделал первый шаг, но затем его внутренний компас выровнялся. – Я уже тебя хочу.

Разумеется! Меня разве что только геи не хотят! Даже старым импотентам я внушаю надежду.

– Эй, красавчик, – мурлыкнула я, сохраняя брезгливое выражение лица – он все равно смотрит ниже. – Помоги мне найти Червя, а потом можешь предложить мне выпить.

С парнями в такой кондиции лучше разговаривать ласково, иначе они меня тут по кругу пустят.

– Червя, – протянул тот, обдавая меня алкогольным дыханием. – А если это я, – его руки по-хозяйски легли на мою попу.

Алекс рассказал, как выглядит Червь, и по описанию этот пьяный гиббон, что лапает меня сейчас, совсем не подходил.

– Мне тоже натерпится, – я вильнула попой, подогревая его интерес. – Чем быстрее я с ним поговорю, тем быстрее освобожусь.

– Ммм… – довольно промычал тот. – Кокетливая. Пойдем.

Он проводил меня на второй этаж, не отлепляясь от моего зада, и запустил в одну из комнат. Сам остался караулить за закрытой дверью.

В полумраке комнаты, освещаемой только светом монитора, сидел хилый парнишка в очках. Он смотрел стрим какой-то игры с YouTube, и попивал пиво из пластикового стаканчика.

– Ты от кого? – он отвлекся от монитора и развернулся на компьютерном кресле всем корпусом.

– От Алекса, – уверено ответила я. Парнишка не внушал опасности.

– Ааа, – оживился тот, прошел к шкафу и выудил программатор размером с карту, и толщиной чуть больше обычного смартфона.

– Ну смотри, – принялся объяснять он. – Включаешь его, ставишь ножками на карту, он считывает полторы секунды, потом ставишь его на чистую карту, снова полторы секунды и инфа загружена. На пульте управления карта даст сбой, и охрана не заметит проникновения.

– Спасибо, – я положила программатор в маленький кармашек своего рюкзака. – Алекс сказал, что уже заплатил.

– Ага, – подтвердил он, поправляя очки. – Карта чистая есть?

– Нет, – честно призналась я.

– Держи, – он сунул мне две болванки.

– У меня нет денег, – я отрицательно покачала головой.

– Так бери, – он пожал плечами.

– Спасибо, – я искренне улыбнулась. – Слушай, это… Уйти можно как-нибудь? Через окно или ещё как?

– А, Костян пристает? – усмехнулся Червь. – В окно можно, но второй этаж… Не ушибешься?

– Ничего, – я пробралась сквозь мрак к окну. – У тебя там газончик вроде.

– Ну ты заходи. Контакт мой запиши, – пока Червь открывал окно, я записала его телефон.

– А это, – я села на подоконник и сняла туфли. – Почему «Червь»?

– Читать люблю. Книжный червь, – он снова поправил очки.

Впервые за долгое время я искренне улыбнулась не Алексу, а другому человеку. Затем спрыгнула вниз на мягкую траву. Падение было почти безболезненным.

На выходе я снова встретила ту парочку. Они уже успели снять с себя все лишнее и самозабвенно отдавались друг другу, не стесняясь с криками. На траве рядом лежали джинсы парня, из их заднего кармана выглядывали несколько купюр.

Быстрым движением я вытащила их и выбежала за калитку.

Сорян, ребят. Но мне бы ещё как-нибудь до дома без изнасилований добраться. Так что не обессудьте.

Я добралась до дома без происшествий, и совсем забыла, что добрый дядечка слесарь остался охранять мою квартиру. Он вернул мне лишние деньги, ни в какую не соглашаясь брать больше, и это вызвало вторую за сегодня искреннюю улыбку. По крайней мере, мне хватит на пару дней, а потом надо кому-нибудь загнать приставку, мне ведь еще нужны деньги на адвоката, но хранить их дома я уже не буду.

Несмотря на ужасную усталость, я до трёх ночи, как и обещала себе, штудировала юридический английский. И после короткого сна – в шесть, я уже встала, полная решимости и мужества побороть все неприятности.

Едва я приехала в офис, как Фогель вызвал меня к себе.

Сколько чести! Так натерпится после вчерашнего, что до вечера не доживёт?

Однако наш разговор был вполне по делу. Я подписала документ «О неразглашении адвокатской тайны» и приняла всю текущую работу Эммы. А затем началась какая-то свистопляска.

Мой босс вызывал меня с периодичностью каждые двадцать минут и нагружал все новыми заданиями. Он говорил быстро, да еще перескакивал с русского на английский, и чтобы не переспрашивать лишний раз, я тайком включала диктофон на мобильном сразу же, как переступала порог его кабинета.

На выполнение первого задания у меня ушел весь день. Фогель несколько раз корректировал его и гнал меня на переделку. Сначала я подумала, что он мне так мстит, но каждый раз его исправления были верны, и вариант с местью полностью исключался.

Ничего! Это всего лишь первое задание. Естественно, мне нужно время, чтобы приноровиться. Однако эти мысли не могли потушить подступающий гнев.

– Ива, – он внезапно обратился ко мне, отчего я вздрогнула. – У меня возникает ощущение, что тебе совсем не нужна эта работа.

А после этого моя реальность изменилась…

Рейн думал об Иве каждую минуту все прошедшие сутки. Он предвкушал будущую победу над строптивой девушкой и заранее смаковал ее покорность.

Наконец, когда она уже совсем утомилась за день и потеряла часть своей воинственности, он перешёл в нападение.

Каждое касание к ее коже сводило с ума. Страсть проникла в каждую клетку, едва только она снова сказала ему «Нет». Почему в каждом ее «нет» он слышит «да»?

Все эмоции прорвались наружу, когда он коснулся ее тонкого и дерзкого язычка в поцелуе. Мужчина сжал девичье тело в своих руках, желая сделать девушку своей, но он не торопился. Он хотел насладиться каждым ее выдохом, каждым едва уловимым изменением настроения в ее уставших глазках. И он увидел.

Едва Рейн коснулся ее сладкого бугорка, как Ива разом обмякла, продолжая сопротивляться внутри, но не снаружи. Мужчина увидел, как острое желание затопило ее тщательно сдерживаемую злость, как выгнулась ее гибкая спинка, и как бедра подались вперед, моля не останавливаться.

Рейн сходил с ума. Он шептал что-то в ее маленькое ушко, вдыхая аромат волос, а она все говорила «нет». Она покорилась ему телом, но не разумом.