Простые желания - Арина Предгорная

Элге перебирала засушенные травы на кухне. Глаза снова были сухими, только чувство бессилия перед происходящим не отступало, зато наконец-то смогла нормально дотронуться до ломких стебельков и соцветий, когда руки почти спокойны, не трясутся нервной противной дрожью. На столике чинно и аккуратно выстроились баночки — в них девушка пересыпала подготовленные чайные смеси, и лежали рядком льняные да хлопковые мешочки, сами по себе такие очаровательные, с цветными завязками, с мелкой узорной вышивкой — в этом искусстве Виррис не было равных. А благодаря магии, вложенной в труд, травы дольше сохраняли полезные свойства и дивный аромат. За качество же составляемых сборов отвечала уже Элге, и её постоянные заказчики знали, какой чай или травяной сбор купить, чтобы простуда прошла за полдня, веснушки потеряли яркость и исчезли, волосы росли гуще и не теряли блеска, кровь остановилась, а раны быстрее затянулись, да много всего. Монотонные действия успокаивали.

— Новый заказ? — не поднимая головы, уточнила Элге.

— Вот этот, текущий. Леди Гардхар изволила укатить в гости к кузине, кузина устраивает бал, а платье нужно непременно к балу! И никакого слуги или доверенного лица у леди нет, чтобы прислать за нарядом!

Виррис нечасто показывала раздражение. Сейчас вот прорвалось, что неудивительно после их стычки — не остыла ещё до конца. И поездка означала несколько напрасно потраченных часов, которые старшая с большей охотой провела бы за изготовлением нового заказа.

— Как неудобно, — согласилась Элге, задерживая в ладонях скрученные чайные листики.

Сконцентрировалась, почувствовала тихий отклик, внутренним взором потянулась к золотому свету. Вдох, выдох — в подставленные лодочкой ладони. Прозрачный золотистый дымок окутал горстку тёмно-зелёных завитков, на пару мгновений они стали тёплыми. Старшая сестра, как всегда, загляделась на привычное, но не утратившее своей простой красоты чародейство. Карие, как у их матери, старшей леди Адорейн, глаза, смотрели на Элге с нежностью и сочувствием. Вздохнула.

— Очень. Бал поздно вечером, с одной стороны, это хорошо: я успею доделать не только платье, но и пояс. С другой — мне придется задержаться там на ночь, потому что экипажи по ночам из Миаля не ездят! Нет, нет, ты не беспокойся, леди Гардхар любезно берёт все расходы на себя, и дорогу, и гостиницу мне оплатят. Но сам факт…Так не хочется оставлять тебя в таком состоянии, сестричка.

Элге отряхнула ладони, вдохнула волшебный аромат. Встала и подошла к старшей. Виррис была на пару сантиметров выше, на пару сантиметров шире в талии и бёдрах, черты лица у сестер были удивительно похожими. Всё различие — в цвете глаз и более тонком носике Виррис, да цвет волос у старшей ярче, уходящий в красноту, в отличии от более спокойного пламени младшей. Такая красавица. Ужасно несправедливо, что осталась одна. Окончательно об этом говорить ещё рано, но…всего двадцать семь или уже двадцать семь..? В их обществе, к сожалению, второе. Еще пара лет, и Элге отправят туда же, пополнять ряды старых дев.

— Я в порядке, — ровно произнесла Элге.

Завтра — второй день, отмеренный лесным страшным нахалом.

Долго не ложилась спать. Чтобы лишний раз не беспокоить сестру, чья спаленка находилась по соседству, Элге тихонько сидела в своей комнате. Мучилась бесконечными сомнениями, недоверием, подозрениями в обмане. Обижалась на Виррис и тут же прощала её. Вспоминала увиденное и услышанное в лесу в мельчайших подробностях. Боялась. Отчаивалась. Принимала и отменяла решение. Руки были ледяными, но она не чувствовала холода — в груди, наоборот, полыхал пожар, застывший было после посещения салона госпожи Фатты. Образ светловолосого сероглазого лорда Форриля снова разрушил её спокойствие, даже не столько он, сколько образ его прекрасной невесты Гайры. Гайра, Гайра…кажется, так зовут дочь лорда Иджеру, он вроде бы занимает какой-то важный пост при королевском дворе. Какая разница, какой у него пост. А вот видения ненавистной свадьбы отравляли похуже самого злого яда.

Мадвик появился, когда на небо, глубокое, чёрное, как тот бархатный с монограммой мешочек, высыпали яркие звезды. Малый Лебедь, клюв и крыло которого указывали на северо-запад, Плащ Первого Короля, неправильным ломаным прямоугольником видневшийся внизу, у самого края купола, Бутон Чертополоха и почти рядом — Танцующий Медведь в самом центре, и много-много других точек, маленьких и не очень. Виррис, скорее всего, уже уснула — благодаря своей работе, отчасти монотонной, требующей сосредоточенности, она не имела проблем с бессонницей. Элге же, завернувшись в мягкое уютное покрывало, бездумно глядела в окно, когда внизу, под этим самом окном, раздался шорох, лёгкий, еле различимый. Мад отлично применял магию для передвижения по вертикальным поверхностям. Элге потянула створку на себя и через пару мгновений отстранённо наблюдала за тем, как молодой мужчина перекидывает через подоконник сначала одну ногу, потом вторую.

— Доброй ночи, маленькая моя.

Тихий шепот, тихий прыжок на пол, тихий стук закрываемого окна. Мад стоял в шаге от неё с явным намерением заключить в объятия, но… И хотелось, и невозможно теперь сделать этот маленький шаг навстречу. Не после салона госпожи Фатты.

— Зачем ты пришёл, Мад?

— Не мог не прийти после сегодняшней встречи. Очень хотел тебя увидеть, — печально улыбнулся он.

Простая одежда, простой низкий хвост вместо распущенных светлых волос, горькие складки возле губ, виноватые глаза цвета грозового неба: Элге уже знала, что в зависимости от эмоций его глаза меняют цвет с более светлого на тёмный. И сказать бы ему что-то жёсткое, отталкивающее, чтобы развернулся и исчез отсюда тем же путём, каким явился! Вместо этого Элге судорожно удерживала края покрывала у горла и не понимала, чего в ней сейчас больше: отчаянного ожидания чуда или холодной безнадёжности.

— Виделись. Днём, — против воли напомнила она, опуская глаза в пол.

Мадвик сделал свой шаг сам и обнял её, нахохлившуюся, выставившую локти в заведомо проигранной попытке сопротивления. Он просто молчал и гладил её по волосам.

— Неужели ничего нельзя сделать, Мад? Совсем-совсем ничего?

Девушка отстранилась, с непонятной надеждой вглядываясь в его грозовые глаза. Вдруг..?

Он прижался лбом к её лбу.

— Элге, если бы существовал способ безболезненно расторгнуть договор — я бы отменил его сразу же, — повторил Мадвик то, что уже говорил ей несколько дней назад.

У него был очень выразительный, роскошный голос, даже сейчас, когда он произносил слова еле слышно, почти шепча. Каждый звук этого великолепного голоса отзывался в теле Элге щекотными мурашками, малюсенькими разрядами молний.

— Мне так жаль, девочка моя золотая, любимая… Я не вправе решать такие вопросы самостоятельно, этот брак — не мой личный выбор, ты знаешь, я товар, я такой же товар, как и та невеста…Через…наш союз отец рассчитывает получить место в Малом королевском совете. Отказ от женитьбы — больше чем скандал и позор. Он уничтожит не меня — дело моего отца, саму его жизнь, а с ним и мамину.