Дачница для сбежавшего олигарха - Евгения Мэйз

— Оставайтесь, если вам так хочется.

Она показала ему на дом, в котором он проспал последние три дня, а потом на свой.

— Ваша половина, моя половина.

— А душ и туалет?

На его половине этого не было. Она вытянула телефон из его рук, сдержала улыбку и прежде, чем уйти в сад сказала:

— Посмотрим, как вы будете вести себя.

— Я буду вести себя очень плохо, — пообещал он ей вслед, представив, как ныкается по кустам и оврагам в поисках подходящих мест уединения. — В ваших же интересах…

Она оглянулась на него, наградила смеющимся выражением глаз, а потом ушла, выдав нежное и обращенное уже не к нему.

— Привет, сынуль.

Прошло несколько дней с того момента, как они заключили свой нехитрый договор. Таня занималась тем же, что и прежде — работала, возилась с огородом, звонила сыну и… находилась под присмотром барина.

Почему барина?

Он обычно сидел на крыльце, занимаясь тем, что писал что-то, изредка гремел чем-то на палубе, да смотрел за тем, как она занимается вскапыванием, разбором и подготовкой грядок.

— Куда вы собрались в такую рань? — раздалось над головой, стоило ей подхватить сумочку и отправиться в сторону калитки.

Таня только-только закончила убирать трупики мышей, и чертыхнулась еще раз, испугавшись его внезапного появления.

— Для начала доброе утро, — поздоровалась она, запахнувшись в просторный кардиган. — Не мыши, так вы.

Ясь и Рыжик упорно отрабатывали свой котовий хлеб — приносили и складывали грызунов на пороге ее дома. Сегодня, к счастью, обошлось без ее криков. Таня уже была готова к этому, подготовилась к встрече с усопшими, сделав несколько размеренных вдохов перед этим.

— Доброе, — он окинул ее взглядом, задержал взгляд на груди и вновь посмотрел ей в глаза. — Так куда?

Утро, как это положено летом, было прохладным. Мужчина сонным, недовольным и… вонючим. Он ходил в одном и том же уже целую неделю и несмотря на то, что соблюдал всевозможные гигиенические процедуры вонял, как породистый арабский скакун. Все бы ничего, но находится рядом с ним было ну просто невозможно. Его одежда требовала стирки, но вот в чем беда — переодеться ему было не во что. Среди хлама Алины к немалому удивлению Тани мужских вещей не наблюдалось, а любоваться им голым… Таня к этому была не готова.

— Так куда?

Поинтересовался тот, а Танька в очередной раз задалась вопросом: сколько ему лет? Седые волосы сбивали ее с толку. Голос не давал ничего, кроме осознания мужественности и простой взрослости, а поступки… Они были обычными, как у всякого, чересчур уверенного в себе самца. Он делал все самостоятельно.

— В город, — проговорила она, отступив от него. — Хотите чего-нибудь?

Его присутствие, как ни странно, не напрягало Таньку. Наоборот, оно стимулировало ее и не давало раскисать. Отныне она и не думала плакать, по триста раз на дню посматривать в смартфон и размышлять о том, как все могло бы сложиться, если бы взял и образумился тот, с кем она планировала прожить всю свою жизнь. Жалость, красные глаза, расспросы и распухший нос ей тоже были не нужны. Под пристальным взглядом мужчины хотелось выглядеть лучше. Прогулки по вечерам стали продолжительнее — Таня гасала по полю, до ресторана, конного клуба, как сумасшедшая.

— Мороженку?

— Нет, — он еще раз взглянул в район ее скрещенных рук. — И как долго вас не будет?

Странный разговор начал напрягать ее своими требовательными интонациями. С чего бы это она должна отчитываться ему?

— Вернусь после полудня или ближе к вечеру.

Занимающий пространство барин кивнул, словно согласившись с чем-то.

— Мне неудобно вас просить, но я все же сделаю это.

Таня заинтересовалась. До этого момента он не обращался к ней за помощью — разбирался с такой простой для нее, но мудреной для него техникой, сооружал горки самых странных бутербродов, опустошая запасы Алины, и не просил приготовить чего-нибудь нормального, но вот теперь…

— Мне нужен ваш ноутбук. Верну вам его в целостности и сохранности.

Таня ждала продолжения. Ей показалось, что она поняла в чем причина его независимости. Он привык давать что-то взамен, например, платить тем, в чьих услугах нуждался. Но вот только деньги он предложить ей уже не мог. Только не после того случая с телефоном и его полной надменности речи.

— А взамен?

Она ожидала, что он скажет «пожалуйста». Этого было бы вполне достаточно, но Олег Батькович (отчества его Таня так и не узнала) пожал плечами, но взгляд его как будто заледенел.

— Просите все, что хотите.

Ну что же… Он сам напросился!

— Все семена, которые я замочила в блюдцах взошли — проговорила она, остро сожалея о том, что не увидит, как тот машет лопатой. — Мне не хватает места для посадки их и цветочков.

Последние она планировала купить в городе, решив, что это будет подарком к собственному дню рождения.

— Хотите, чтобы я наделал вам грядок? — поинтересовался тот не без удивления. — Всего-то?

Таня кивнула, вдохновившись тем, что тот не спешит отказывать ей в этом. У нее этот процесс занимал очень много времени и с теми темпами, которые она демонстрировала сейчас салат должен был взойти к началу августа. Это совсем-совсем не устраивало ее.

— Не просто вскопал, но и освободил от травы.

Таня не обращала внимания на его просветлевшее лицо.

— Вы ведь видели, как я это делаю?

— Предупреждаю, — начал он с какими-то угрожающими интонациями, — я не стану копаться во всем этом и освобождать землю от корней.

Этого и не надо было. Она показала, где и какими должны быть грядки, затем взглянула на часы, убеждаясь в том, что все еще успевает на электричку. Тем временем, мистер «Голубая кровь» попросил ее подождать минуту и исчез на указанное время в своем темном домике.

— Что это? — она приняла лист бумаги и сложенное вдвое крупную купюру. — Продукты?

Пробежавшись глазами, по списку среди которых значились названия полуфабрикатов, яиц, хлеба и три позиции с овощами Таня подняла на него глаза и просто спросила:

— А вы не хотите чего-нибудь нормального? Суп? Тушенную картошку? Жареное мясо? Я бы приготовила. Просто так. Без этих ваших «взамен».

В серых глазах мужчины появилось какое-то странное, еще непонятное Тане выражение, но он вскоре объяснил его, заставив ее задохнуться от возмущения и от сдерживаемого хохота.

— Вы молодец. Настоящая хозяйка, но готовка — это, увы, не ваше.

Сказать, что Таня обалдела от услышанного значит не сказать ничего. Она подумывала даже обидеться на это заявление, даже несмотря на то, что человек решился сказать ей эту правду, какой бы горькой и неприятной она ни была на самом деле.