Фальшивый успех - Юрий Семенович Лановой

За время его отсутствия неформальная группировка разрослась, сфера её влияния увеличилась, доходы приумножились. Михаилу пришлось применить немало усилий, чтобы вернуть свой прежний авторитет и руководство. Хотя у неформалов ценились иные качества и заслуги, тем не менее, признанный светский социальный статус и высшее образование Михаила выделяли его и выдвигали на лидера группировки. Мать как-то спросила его: «Хорошая зарплата на заводе, прибыль от магазина и иные доходы вкупе превышают зарплату директора завода. Зачем столько денег? Михаил ответил простой женщине, что лишних денег не бывает! После того как Михаил купил для родителей небольшой домик с огородом, мать перестала задавать вопросы.

С Михаилом пыталась возобновить отношения прежняя девушка. За время его отсутствия она вышла замуж и родила ребёнка. Узнав, что Михаил вернулся в поселок, она встретилась с ним и, плача, клялась в любви и готова была развестись с мужем, чтобы восстановить отношения с Михаилом. Но ни с ней, ни с другими прежними девушками серьезных отношений он строить не собирался. Его не устраивал в отношениях, с его стороны, один лишь секс, и главное предназначение мужчины, как «добытчика» материальных благ – в глазах женщины. За годы пребывания в Ленинграде, приобщения к совершенно иной культуре и быту, общения с преподавателями, с друзьями Лёвы и его сестёр у Михаила совершенно изменилось мировоззрение, чётче определились жизненные приоритеты и межчеловеческие ценности, создалось новое представление о семье. Наглядным примером для сравнения и оценки была его семья и суровые отношения между отцом и матерью. Их судьбу Михаил не хотел повторять.

Личную жизнь Михаила пробовали осчастливить старшие коллеги по работе, имевшие в семье дочерей на выданье. Михаил был завидным женихом: перспективный инженер, хорошая зарплата, да и собой хорош! Но Михаил вежливо отклонял приглашения в гости и не доверял «случайным» встречам – свою подругу он выберет сам, и есть пример, с кем сравнить.

Работа на заводе обогатила Михаила практическим опытом. Помимо работы Михаил по-прежнему много читал специальной литературы из заводской библиотеки. Отец Лёвы подарил ему несколько книг – немецким языком он уже владел в достаточной степени, чтобы читать техническую литературу. Проходило время, и Михаил становился опытным и квалифицированным специалистом по сборке и оборудованию подводных лодок различных классов.

Руководство завода было знакомо с темой и проблематикой дипломной работы Михаила и целенаправленно определило его сначала на работу в сборочный цех, чтобы молодой специалист на практике освоил общую конструкцию и функционирование отдельных узлов и агрегатов подводной лодки и в дальнейшем смог с бо́льшим пониманием продолжить применять полученные в институте знания по специализации – гидродинамике подводных лодок.

Сёстры продолжали регулярно переписываться с ним. Лёва работал на верфи, в конструкторском бюро. О своей работе он почти ничего не сообщал, как и Михаил – оба знали, что переписка сотрудников оборонных предприятий подвергается цензуре, тем более из заграницы. Правда, простой народ в то время считал, что ГДР – не заграница! По некоторым нюансам стиля писем обоих друзей, понятным только им, каждый замечал, что между строк скрыто больше смысла, чем написано. Друзья искали способ передачи бо́льшей информации. Сёстры в своих письмах рассказывали о достопримечательностях, которые они уже посетили, и очень сожалели, что Михаила в это время не было рядом с ними. Михаил понимал, что проходило время, которое только увеличивало возраст и изменяло внешность, особенно женщин, и сестрам давно пора уже выйти замуж и рожать детей, но они наивно ждут и верят в судьбу, которая осуществит их девичьи мечты и надежды.

Михаил не стал ждать, когда руководство завода проявит инициативу и предоставит ему возможность заняться гидродинамикой. Он понимал, что те новшества в решении проблемы преодоления гидродинамического сопротивления при движении подводной лодки, о которых он писал в своей дипломной работе, это исключительно предмет внимания научно-исследовательского института, но не производственного предприятия, где он работал. Возможно, руководство продолжало считать оптимальным своё решение о занятости молодого специалиста на заводе вначале в сборочном цехе. Выбора у Михаила не было – инициатива должна была исходить от завода, и он обратился к главному инженеру.

Помня условия, о которых ему говорил Лёва еще в Ленинграде, когда они выбирали тему его дипломной работы, Михаил во всех разговорах источниками сведений его работы должен называть доступные материалы из институтской библиотеки, включая зарубежные материалы. Вполне возможно, что над решением проблемы уже велись работы в специализированных научно-исследовательских заведениях, и ничего принципиально нового для них в его предложениях не было, но это была закрытая информация, и об этом Михаил не мог знать. Но в разговоре с Михаилом главный инженер даже не спрашивал об этом. По всему было видно, что его очень заинтересовало то, о чем говорил молодой инженер, выпускник того же института, который окончил и он, и учился у некоторых профессоров, которые в молодости обучали и его. Он был горд за родной институт, за своих учителей и за своего молодого коллегу, который уже в этом возрасте затрагивал серьезные проблемы судостроения. Главный инженер тоже понимал, что эта проблема – предмет исследования НИИ, и что место работы Михаила – не сборочный цех. Он пообещал, что этот вопрос обсудит с директором завода и сообщит Михаилу результат.

Прошло несколько месяцев, и Михаила вызвали в дирекцию завода. Михаил вспомнил, как он входил когда-то в кабинет директора простым рабочим и вышел стипендиатом на учебу в престижном вузе. В кабинете шло заседание, и Михаилу пришлось подождать в приемной, прежде чем его попросили пройти в кабинет. На повестке дня заседания руководства завода стоял и вопрос о создании на судостроительном заводе экспериментального отдела как филиала ленинградского научно-исследовательского института кораблестроения и вооружения Военно-морского флота. Михаилу, как инициатору создания будущего отдела, задали несколько вопросов. Затем главный инженер зачитал приказ директора завода. Из кабинета директора Михаил выходил заместителем начальника экспериментального отдела. Начальником отдела назначили опытного конструктора. Михаил понимал, что проблема, которой занимался отец Лёвы и которой теперь занимались они, затрагивала основополагающие принципы подводного кораблестроения, и успешное решение этой проблемы вело к существенному превосходству отечественного подводного флота в соперничестве с потенциальным противником. Естественно, заводу с его недостаточным научно-исследовательским потенциалом, было не под силу заниматься такой серьёзной проблемой, но руководству завода хотелось положить начало исследовательским работам, привлечь специалистов и затем передать часть работ, как заказ завода, в НИИ. Главное, сохранить пальму первенства в этой инициативе, сулящей большие выгоды и награды.

О своем назначении Михаил в пределах дозволенного написал Лёве. Ответ пришел довольно быстро. Лёва писал, что