Индейцы Дикого Запада в бою. "Хороший день, чтобы умереть!" - Юрий Стукалин

Шлейф военного общества. Манданы или хидатса. Ок. 1846 г.

Несмотря на повсеместные утверждения современников и последующих исследователей о минимальных потерях индейцев в войнах, количество мелких стычек и крупных столкновений было столь велико, что в сумме ежегодные потери племен нередко оказывались огромными. Картина, рисуемая многочисленными исследователями, создает впечатление, что индейская война была не более чем игрой, пусть даже со смертью. Но это иллюзия. Индейцы не могли позволить себе превращать своих мужчин в «пушечное мясо», как это было принято в европейских армиях, — даже небольшие потери в межплеменных стычках для многих племен относительно их численности оказывались весьма чувствительными. Дисбаланс в численности женщин и мужчин в индейских племенах был в среднем четыре к одному. Де Смет в 1845 г. писал, что в двух схватках с плоскоголовыми на западе черноногие потеряли 21 воина, кри на востоке убили 27 человек и увели очень много лошадей, а кроу на юге практически полностью вырезали целую общину пиеганов Короткие Шкуры, состоявшую из 50 семей (не менее 250 человек). Следует заметить, что Де Смет упомянул только крупные столкновения. Дениг в 1856 г. писал, что в войне между кроу и черноногими ежегодно с каждой стороны в результате набегов и рейдов погибает более 100 человек, а если происходят серьезные столкновения между крупными силами, то в них потери каждой из сторон могут составлять от 50 до 100 человек. Ежегодные потери в войне между черноногими и ассинибойнами составляли не менее 40–60 мужчин с каждой стороны. Потери других племен в межплеменных войнах также были значительными. По данным Сэмуэла Эллиса, только за 4 месяца — с 1 марта по 1 июля 1843 г. — пауни потеряли от рук врагов около 250 человек. Дениг сообщал, что в войне сиу с пауни и арикарами редкое лето проходит без того, чтобы воины сиу не привозили в свои лагеря множество скальпов этих врагов. «Да и в любое другое время года коротки были периоды затишья, когда не проводились пляски со скальпами, а по селению не разносилась монотонная военная песнь, сопровождавшаяся причитаниями тех, чьи друзья пали в битве. Их враги, тем не менее, тоже не ленились. Не проходило и нескольких ночей, чтобы они не увели у сиу лошадей или не убили кого-нибудь из них вблизи лагеря».

Воин. Худ. Г. Фарни

С появлением на Равнинах евро-американцев индейцы столкнулись с противником, тактика и цели войны которого полностью отличались от привычных им. Индейцам была незнакома война на полное уничтожение противника, и, как уже отмечалось выше, даже крупный военный отряд часто удовлетворялся лишь парой вражеских скальпов и возвращался домой с чувством выполненного долга. Индейцы никогда не преследовали разбитого врага, чтобы добить его полностью. Если враги обращались в паническое бегство, воины гнались за ними 5–10 миль, убивали тех, кого удавалось нагнать, после чего разворачивали лошадей и с победными песнями возвращались. Серьезными потерями считалось, если погибало человек 20. Потери в 40–50 человек были катастрофой, и племя надолго впадало в траур. Это несложно понять, если провести простой подсчет — средняя численность равнинных племен составляла около 3–4 тысяч человек, из которых количество воинов не превышало 600–900.

Первые столкновения с американскими солдатами сразу же показали индейцам, что перед ними новый жестокий противник, готовый все смести на своем пути. Индейцы яростно сопротивлялись, и военные кампании против враждебных племен держали их в постоянном напряжении. В отличие от индейцев, белые солдаты не пытались показывать свою удаль в бою — их целью было убить как можно больше врагов. Кроме того, на место погибших солдат вставали новые, тогда как индейцам негде было искать новобранцев. Воины, обремененные семьями и не обладавшие современным оружием, могли противопоставить белым захватчикам лишь смелость и умение. Основной проблемой американской армии было найти кочующие лагеря противника. Со временем власти осознали, что победить воинов Равнин гораздо проще, если использовать против них индейских союзников. Индейцам достаточно долго удавалось противостоять американской армии, но к концу 1870‑х гг. войны на Равнинах были закончены, а индейцы разбиты и помещены в резервации. Как ни странно, но важнейшей причиной поражения краснокожих оказалась не сила оружия бледнолицых, а полное истребление ими бизонов, являвшихся основным источником питания всех равнинных племен.

Нападение индейцев на дилижанс. Худ. Ч. Расселл

Политика США по отношению к свободным племенам была крайне жесткой. Ее вполне можно выразить фразой, приписываемой генералу Шеридану: «Хороший индеец — мертвый индеец». В отличие от канадских властей, которым удавалось добиваться своего более мягкими способами, американцы пытались решить проблемы военными кампаниями, что приводило к человеческим жертвам среди солдат и белого населения и огромным материальным затратам. Многие боевые офицеры прекрасно понимали это. Юджин Уэйр писал: «Гораздо дешевле кормить индейцев, чем воевать с ними». Весьма любопытно в этой связи высказывание генерала Митчелла, сделанное в 1864 г.: «Хорошо известно, что содержание одного кавалерийского полка в полевых условиях обходится ежегодно в миллион долларов. В моем округе — от Омахи до Южного перевала — расквартировано три полка, то есть на них тратится три миллиона в год… Я бы увел этих индейцев в резервации, разодел бы их в шелка, кормил бы жареными устрицами и снабжал бы карманными деньгами на игру в покер, а также давал бы им столько табака и виски, сколько бы они захотели. Благодаря этому у меня бы каждый год оставался лишний миллион долларов для моего маленького округа».

Насколько бы ни были разумны вышеприведенные доводы двух боевых офицеров, оба исходили не из принципов справедливости, а лишь из выгоды тех или иных методов порабощения краснокожих жителей Великих Равнин. В армейских рапортах индеец, как правило, выставлялся коварным дикарем, всячески препятствующим продвижению цивилизации на «свободные» земли Запада. В этой связи интересно замечание одного из гражданских современников: «Я не считаю, что слово „коварный“, обычно применяемое к индейским племенам, всегда справедливо. Мы едва ли можем сказать о племени, что оно коварно, если оно через своего вождя предупреждает, что не пропустит белых людей через свои земли. Можно только похвалить индейцев за мужество и прямоту, когда они говорят, что, если переселенцы застрелят членов их племени, как это обычно бывало, они убьют их».

Политика военного ведомства США по отношению к индейцам Великих Равнин хорошо отражена в рекомендациях Рэндолфа Мэрси, написанных еще в 1850‑х гг.: «Единственная возможность заставить сих беспощадных (краснокожих. — Авт.) флибустьеров бояться и уважать авторитет нашего правительства заключена в том, чтобы, едва они совершат проступок, перво-наперво наказать их, нанеся им такой удар, последствия которого они будут ощущать еще долгое время, показав им тем самым наше превосходство над ними в военном деле. Лишь тогда они станут уважать нас гораздо более сильно, чем когда их добрая воля выменивается на подарки». Следствием такой политики стали многочисленные карательные кампании и беспощадное истребление индейцев вне зависимости от пола и возраста. При любом нападении на лагерь «краснокожих дикарей» «благородный» американский солдат оставлял после себя трупы маленьких детей и беременных женщин со вспоротыми животами и снятыми с гениталий «скальпами». Сэнд-Крик, Вашита, резня черноногих на реке Мариас и многие другие «героические деяния» американской армии против воинственных жителей Равнин в полной мере соответствовали рекомендациям Рэндолфа Мэрси и ему подобных. Оставленные при отступлении индейские лагеря полностью уничтожались вместе со всем имуществом, а захваченные табуны безжалостно расстреливались, ставя людей на грань голодной смерти. Военные действия американской армии разрушали привычный уклад жизни равнинных кочевников, вынуждая их принимать условия правительства или умирать, оставаясь свободными.