Ярость Звездного Волка - Сергей Сухинов

Чейн нахмурился, проклиная себя за несдержанность. Но голос его не дрогнул:

— Прости, королева, но твой упрек несправедлив. Ты не хуже меня знаешь, что Орден волей пришельцев Х’харнов перенесся на десятки тысяч лет в будущее. И там уже нет Ллорнов, которые могли бы остановить эту страшную силу! Вряд ли всеведущая Внешняя Разведка Федерация подозревает о ее существовании. Индра, мне необходимо вернуться в мое время! И если туннели Цитадели могут дать мне такую возможность…

Королева опустила голову.

— Но туннель, что ведет в будущее Талабана, поврежден. Сейчас там ведутся ремонтные работы, но трудно сказать, когда они закончатся. А второй, резервный, захвачен армией Тонга — да ты и сам это прекрасно знаешь.

— Но ты же путешествовала в будущее, и не раз!

— Только в виде полупризрака. Я же сказала — этот провременной туннель поврежден при обстреле из катапульт.

— Проклятье! Индра, ты обмолвилась о туннелях провремени, что находятся под развалинами земной Цитадели на острове Кипр. Если бы я мог перенестись на Землю хотя бы несколько минут до того, как на меня напали разбойники из Хаосада…

— Морган, забудь даже думать о таком! Законы хронофизики не позволяют делать подобные вещи. Сколько времени прошло после твоего отлета с Земли?

— Мои часы отмерили без малого тридцать стандартных суток… Черт побери, выходит, я смогу снова оказаться на Земле только спустя почти четыре недели после налета эскадры негуманоидов? Индра снисходительно улыбнулась.

— Ну конечно же… Морган, не жди от нас никаких чудес. Теперь понимаешь, как тщетны все твои надежды? Даже если бы мы помогли и перенестись тебе на Терру двадцать пятого тысячелетия,

что это дало бы? Твои друзья за четыре с лишним недели либо выбрались из подземелья, либо давно уже погибли… Но это пустые разговоры. Переход на Терру, да еще через двенадцать тысячелетий потребует половину всей энергии, которой мы располагаем. А это значит, что придется отключить силовой барьер вокруг Цитадели по крайней мере на сутки. Ты понимаешь, чего ты просишь, Морган? Ради своих друзей и тех двух твоих женщин ты готов пожертвовать нашей Цитаделью, десятками тысяч его обитателей, да и всем Талабаном!

Чейн разразился проклятиями. Надежда яркой молнией ослепила его, а потом вдруг погасла. Пьяное небо, конечно же доводы Индры очень серьезны! Совет Цитадели никогда не выполнит его просьбу. Что им проблемы Галактики далекого будущего? Понятное дело. Птицелюди куда больше озабочены своей судьбой. Как ни печально сознавать, но и Совет Федерации точно также поступил бы на их месте.

— Ладно, не будем пока об этом, — процедил он сквозь зубы. — Я достаточно услышал о Цитаделях. Теперь мне хотелось бы больше узнать про Орден. Почему звездным крестоносцам удается терроризировать Галактику и какую роль в этом играет некая Орда? Ты можешь мне рассказать об этом?

Индра улыбнулась.

— Да, конечно. Но будет гораздо лучше, если ты на некоторое время словно бы проживешь несколько дней в мире Ордена. Он очень своеобразен, и словами это трудно описать. Лучше увидеть все своими глазами, и не просто увидеть, а некоторое время прожить в удивительном мире морекосма! Садись в это кресло.

Индра указала на кресло, стоявшее возле большой приборной стойки. На верхней части спинки кресла располагался округлый колпак, напоминающий шлем. Он был связан с приборной стойкой несколькими жгутами.

— В нашем Храме Истории очень часто используются мнемоустановки, — пояснила Индра, включая тумблеры на приборной стойки. Послышалось мерное гудение, на панелях замигали сотни разноцветных лампочек. — Ученые-историки, и наши творческие работники создали великое множество мнемофильмов о разных важнейших эпизодах в истории Галактики. Немало из них посвящены истории Ордена. Ты увидишь один из самых удачных мнемофильмов. Он рассказывает о важнейшем эпизоде в истории Ордена, что произошел более двух веков назад. Конечно же, это всего лишь мнемофильм, в нем многие эпизоды домыслены его создателями. Изменены и имя главного героя. На самом деле его звали не Ахав, а Тируган… Впрочем, ты же незнаком с древней терранской литературой, поэтому бесполезно объяснять, кто такой Ахав и кто такой Белый кит.

Чейн сел на кресло и сам опустил на голову мнемошлем.

— Что такое кит, я знаю… — глухо промолвил он. — Мне рассказывал про них Джон Дилулло. Но на других мирах вроде бы нет подобных животных… Где же их смогли раздобыть эти дьяволы-озэки?

— Скоро ты узнаешь… Чейн, закрой глаза, и попытайся расслабиться. До скорой встречи!

Гудение приборной стойки стихло. Варганец вдруг ощутил, будто проваливается в глубокий сон. И тогда он услышал мерный шум волн, и ощутил на лице соленый порывистый ветер. Открыв глаза, Чейн увидел, что находится на острове посреди моря. Приближался рассвет…

Ахав вышел из хижины незадолго до рассвета. Поправив большие инверс-очки, закрывавшие пол-лица, он затворил скрипучую дверь, стараясь не разбудить детей, и спустился по шатким ступенькам на землю.

Некоторое время Ахав постоял на дворе, с наслаждением вдыхая соленый воздух морекосма. Несильно дул восточный ветер, серпантины звезд искрились в черноте неба. Вдали, за крышами Таможни, медленно вздувался бледно-зеленый пузырь Сотры — одной из семи лун Полдии. Во всей Галактике луны напоминают человеческие лица: старые, изможденные, испещренные оспинами кратеров, с темными пятнами глазниц и неровными линиями увядающего рта. Метановая атмосфера Сотры белесыми космами обрамляла впалые щеки, изрезанные многочисленными шрамами, крутой подбородок зарос щетиной горных массивов. — «Мой портрет, — невесело усмехнулся Ахав. — Все мы, рыбаки, к восьмому десятку лет высыхаем словно киты, выброшенные на отмель под палящее солнце. Ладно… Надо как-нибудь покатать Ольму на шхуне вокруг острова — больно красивые эти места. Полгода здесь, а она и Полдию толком не видела…»

Рыбак еще раз глубоко вдохнул терпкий маслянистый воздух и, заметно прихрамывая на правую ногу-протез, пошел через поселок к берегу. В большинстве хижин еще царила тишина. Там жили охотники за морскими губками — их работа начиналась обычно не раньше полудня, когда губки выползают на отмели вблизи лун. Только в домах Вольдера, Макса и других китобоев старик заметил свет между ставнями. Здесь тоже не спешили — Управление не позволяло китобоям удаляться далеко от Замка на их ветхих суденышках. Лишь он, Ахав, рискует уходить на своей добротной «Гелле» к границам местного светила с неказистым именем Некра…

Ахав поежился и до верха захлестнул молнию на теплой меховой куртке. Конечно, «Гелла» — неплохая шхуна, но неровен час и она может нырнуть на глубину вслед за загарпуненным китом… Паруса на фок-мачте давно истрепались, канаты прогнили, покрылись скользким слоем грибка. Давно пора поставить шхуну на капремонт в доках Скалистого острова… но где взять деньги? Он и так числится в черных списках налоговой инспекции…

Когда Ахав ступил на вязкий берег, на востоке занялся рассвет. Розовые лучи Некры зажгли тонкий слой атмосферы острова, но созвездия в зените даже не потускнели. — «Похоже атмосферное давление падает! — с тревогой подумал Ахав. — Если дело так пойдет и дальше, то через месяц-два нормально дышать можно будет только в хижинах, где есть автономные кислородные генераторы… Ладно, вернусь из плавания — попрошу старосту собрать народ и обсудить это дело. Может, надо заслать ходоков в Замок за помощью? Вдруг им удастся прорваться на прием в Рыцарский совет? Эк, куда меня занесло…»