Сталинские соколы против асов Люфтваффе - Георгий Баевский

Расправа над армейскими кадрами причинила огромный ущерб военной мощи и обороноспособности Советского государства и крайне отрицательно сказалась на боевых действиях наших войск в советско-финляндской и в начальный период Великой Отечественной войны. В истории трудно найти прецедент, когда одна из сторон накануне войны так ослабляла бы свою армию.

Но тогда, в предвоенные годы, советский народ и мы, школьники, многого не знали, не понимали, наши мысли были о другом, прежде всего о нашей авиации, которую мы любили.

В эти годы в книжных магазинах появилось много книг по военной тематике, в том числе и по авиации, по ее тактике. Например, книга комбрига Лапчинского, книга Павлова и других. Воениздат в 1937 году выпустил замечательную книгу американского автора Ассена Джорданова «Ваши крылья», богато снабженную иллюстративным материалом, в которой автору удалось сжато и доходчиво изложить основы летного дела, что оказало серьезную помощь молодежи, стремящейся овладеть этой сложной профессией. До сих пор храню в своей библиотеке эту книгу. Многие из наставлений автора, сформулированные ярко, сжато и с юмором, запомнились навсегда. Например:

Вскоре вышла и вторая книга этого автора — «Полеты в облаках». Появились и записки американского летчика-испытателя Джимми Колинза.

Помню, в 1939 году в картографическом магазине на Кузнецком Мосту появилась карта с новой границей — демаркационной линией на Западе, границы нашего государства расширялись.

В том же году на экраны кинотеатров вышел новый фильм «Истребители», который еще больше укрепил меня в моем выборе.

Для подготовки летчиков в стране были созданы сотни аэроклубов. Учеником 9-го класса, как и многие мои сверстники, я поступил в аэроклуб Дзержинского района Москвы.

Первый полет я выполнил с аэродрома Астафьево вблизи станции Щербинка Курской железной дороги 12 мая 1939 года. Помню, в этот день на построении нам сообщили о гибели при исполнении служебных обязанностей 11 мая Героев Советского Союза А. К. Серова и П. Д. Осипенко. В нашей группе было восемь учлетов, летчиком-инструктором был опытный, спокойный, располагавший к себе, доброжелательный Георгий Дмитриевич Зубков. Осенью того же года, успешно закончив учебу в аэроклубе, я получил звание пилота и был зачислен кандидатом в военное авиационное училище. Весной 1940 года выпускникам аэроклуба сообщили о возможности поступления в летную школу, где предстояло в короткий срок освоить новый истребитель и стать боевыми летчиками Военно-воздушных сил. Одновременно нас предупредили, что сроки приема весьма ограниченны, а когда представится подобный случай в дальнейшем — пока неизвестно. Я в это время продолжал учиться в 10-м классе 275-й школы, и до выпускных экзаменов оставалось еще около двух месяцев.

Всесторонне, как мне казалось, я обдумал и, как сказал бы сегодня, оценил сложившуюся для меня непростую ситуацию — и необходимость окончания 10-го класса, и то, что обстановка в стране была напряженной, причем некоторых стали беспокоить вопросы об отце, о моем пребывании за границей, о многом другом… А тут вдруг получено положительное заключение медкомиссии — «да, годен!». Две предыдущие комиссии не допускали меня к летной службе.

Мелькнувшую передо мной реальную перспективу осуществления заветной мечты упускать было нельзя. Решение было быстрым и однозначным: «Пока предлагают и берут, поступаю в летную школу». Однако дома, как я и ожидал, мое решение поддержки не получило. На мои слова: «Убываю в летную школу» — родители в один голос заявили:

«Никаких летных школ. Сначала закончи среднюю».

Теперь, после этого разговора, открыто уехать было уже невозможно. Не говоря никому, я оформил в аэроклубе все необходимые документы и получил направление в Серпуховскую военную авиационную школу летчиков. В первых числах мая, не взяв с собой никаких вещей и оставив дома записку: «Ушел к товарищу. Приду через два часа», вместе с небольшой группой выпускников аэроклуба я убыл в летную школу.

Через несколько дней в школу приехал отец, но я уже принял присягу, был острижен наголо и одет в форму курсанта. Отец всегда правильно оценивал реалии жизни. Не было ни грозных слов, ни упреков — он только сказал, что теперь нужно попытаться решить вопрос об аттестате зрелости. Хлопотать ему пришлось много, но в конце концов педагогический совет 275-й школы, достаточно высоко оценивавший мои успехи в учебе, решил выдать отцу мой аттестат об окончании средней школы без выпускных экзаменов.

Моя служба курсантом началась 7 мая 1940 года в Серпуховской военной истребительной авиационной школе летчиков, созданной и размещавшейся на базе известной Серпуховской высшей школы воздушной стрельбы, бомбометания и воздушного боя, которую в свое время кончал В.П. Чкалов. Его инструктором там был М.М. Громов.

На аэродроме, рядом с одним из ангаров, была стоянка самолетов, на которой еще находились давно снятые с вооружения самолеты — И-5, Р-зет, Р-5…

С первых же дней нагрузка на нас, курсантов школы, показалась весьма тяжелой. После подъема и зарядки — обязательная строевая подготовка, затем теоретические занятия не менее шести часов, так называемое «свободное время» также использовалось для занятий. Мы добросовестно изучали «Теорию полета» Висленева и Кузьменко, «Аэронавигацию» Кудрявцева и другие учебники, а «Наставление по производству полетов» и «Курс учебно-летной подготовки» (КУЛП) знали почти назубок. Много времени уделялось изучению, как тогда говорили, материальной части самолета-истребителя И-15бис и мотора М-25. Программа летной подготовки предусматривала небольшой налет на самолете У-2. Большая часть курсантов нашего выпуска завершила этот налет отработкой специального элемента «скоростной посадки» на У-2 применительно к истребителю. Самостоятельный вылет на И-15бис предусматривался без инструктора, так как самолетов с двойным управлением — спарок — не было.

Самолет И-15 (бис). На нем готовили летчиков-истребителей в 1941–1942 гг. в ВВАШП

Следует сказать, что для летных школ к тому времени были разработаны новые программы летной подготовки, предусматривавшие сокращенный срок обучения в мирное время — девять месяцев с налетом 55 часов и в военное — шесть месяцев с налетом 35 часов. Автор этих строк, поступив в мае 1940 года в летную школу, окончил эту школу в октябре того же года, проучившись всего шесть месяцев, и в числе четырех выпускников был оставлен летчиком-инструктором. За время обучения у нас был очень большой отсев. Так, из девяти курсантов нашей летной группы, начавших полеты на У-2, к полетам на истребителях были допущены только двое: Павел Палагин и я. Нас перевели в другую летную группу, где инструктором был энергичный и требовательный лейтенант Чуланов Дмитрий Владимирович, который вскоре после нашего выпуска был направлен в специальное авиационное подразделение, которое во время войны занималось перегонкой самолетов, поступавших к нам из США по ленд-лизу, по трассе Аляска — Красноярск. После Великой Отечественной войны мы с Чулановым долгое время дружили семьями.