Небеса - Бобби Смит

— Я хочу быть в постели один, Люси, — повторил Уин.

Не желая признать себя отвергнутой, Люси приподнялась, простыня соскользнула с груди, обнажая все ее прелести.

— Ты же не хочешь сказать… — Она наклонилась вперед и нежно коснулась его руки. Ей не хотелось, чтобы Уин одевался, ей было приятно смотреть на его обнаженное тело.

Увидев восхитительные формы Люси, Уин замер, но отступил назад.

— Да, хочу. Кроме того, игра в карты уже закончилась. И разве твой муж не будет тебя искать?

— О! Фредерику наплевать. — Она была несколько раздосадована тем, что Уин так холоден с ней, но это не остановило ее. Она желала его и решила довести дело до конца.

— Ну, все равно, — сказал Уин, — я не в настроении.

— Я изменю твое настроение, — страстное обещание послышалось в ее словах, — тебе станет лучше.

Терпение Уина подошло к концу. Он направился к Люси, и та призывно протянула к нему руки, надеясь, что Уин изменил свое решение и остается с ней. Вдруг он грубо схватил женщину за руки и выволок ее из кровати. Скомкав одежду, лежавшую в кресле, Уин сунул ее Люси.

— Спокойной ночи, Люси. — Он отвернулся, не желая смотреть, как она одевается.

Холодный взгляд Уина не оставлял Люси ни малейшей надежды. Она оделась и быстро вышла из комнаты. Ей не было стыдно за то, что он прогнал ее. Люси испытывала лишь небольшое разочарование.

Заперев дверь, Уин наполнил стакан виски и осушил его одним глотком. Он поднял голову и увидел в зеркале свое отражение.

Зачем все это? Почему его жизнь так пуста? Еще недавно виски, карты, победы над женщинами составляли смысл его жизни. Но сейчас такое существование казалось ему бесполезным. Все, что бы он ни делал, не имело для него никакого значения. Получив право владения наследством десять лет назад после смерти родителей, Уин транжирил время и деньги, потакая всем своим желаниям, несмотря на неоднократные предупреждения дяди Эдварда о том, что необузданная жизнь не принесет ему счастья.

При мысли о своем дяде-священнике Уин почувствовал себя неловко. «Интересно, что сказал бы дядя, увидев меня сейчас, — улыбнулся Уин, размышляя над этим — Возможно, когда-нибудь он и одобрит меня» В конце концов, он ведь прогнал Люси. Уин посмотрел на кровать, где только что лежала Люси, и понял, что не хочет спать здесь. Позвав слугу, Уин стал упаковывать вещи. Он решил вернуться в Лондон, домой.

Лоуренс сидел напротив Еноха Паркера за столом в ресторане гостиницы и улыбался. С тех пор как они виделись в последний раз, его друг сильно поседел и заметно прибавил в весе. Однако эти изменения нравились Лоуренсу, Енох выглядел солидным, настоящим профессором.

— Как приятно тебя вновь повидать. Я был удивлен, получив твое приглашение. Я не знал, что ты в Лондоне.

— Я работаю в университете над одним исследованием. Сегодня я впервые позволил себе отдохнуть, — пояснил Енох, — на следующей неделе я собираюсь домой. Хотелось увидеть тебя перед отъездом.

— Что ж, я очень рад. Наши встречи всегда доставляли мне удовольствие, — сказал Лоуренс, и это была чистейшая правда. Впервые после ссоры с Филиппом и Робертом он чувствовал себя счастливым.

Похоже, тот скверный разговор с сыновьями здорово подорвал его здоровье. Хотя Лоуренс регулярно принимал лекарство, назначенное врачом, он не мог избавиться от сильной боли в груди. Но сейчас эта боль не беспокоила его, ведь он был рядом со своим любимым другом, и ему хотелось на время все забыть и считать мир радостным и прекрасным, ну, разве что за маленьким исключением.

— Здесь еда не такая изысканная, как та, которую мы пробовали в Каире. Но общение с тобой так же приятно.

— Спасибо. Но где же Алекс? Она наверху? — Лоуренс знал, что Енох редко путешествует без своей единственной дочери, служившей ему ассистенткой. Алекс была увлечена археологическими исследованиями, и Лоуренс любил иногда с ней поспорить по различным научным вопросам.

— Моя сестра плохо себя чувствует, поэтому Алекс осталась дома помочь ей. Если бы не Алекс, я никогда бы не попал в этот университет. Мы должны благодарить Бога за наших детей.

Лоуренс не мог не согласиться с Паркером.

— Состояние твоей сестры опасно?

— Угрозы для жизни нет, в противном случае я бы не уехал. На прошлой неделе я получил письмо из дома. Ей гораздо лучше.

— Я рад. Всегда приходится трудно, когда болеют близкие нам люди. — Он вспомнил свое безутешное горе после смерти жены. Только через несколько лет он смог привыкнуть к жизни без нее. Внезапно он с грустью подумал, будет ли кто-нибудь тосковать после его смерти. Но такие мысли окончательно расстроили его, и он сменил тему.

— Нашел ли что-нибудь интересное в своих исследованиях?

— Несколько занятных фактов о временах правления Птолемея I, но — увы! — друг мой, ни слова о венце. Я боюсь, что мы никогда не найдем его… По крайней мере я уже вряд ли его увижу. — Паркер тяжело вздохнул, ведь доказать существование Венца Желаний было целью его жизни. — А ты что-нибудь слышал?

— Ничего нового, — ответил Лоуренс. Но, увидев разочарование в глазах Еноха, подумал, не пришло ли время обо всем рассказать.

Этот человек был ему настоящим другом, одним из немногих, кому Энтони доверял. Он вдруг засомневался в некоторых пунктах своего завещания.

Официант подошел с заказом, и друзья замолчали, принявшись за еду. Теперь можно было собраться с мыслями, подготовиться, чтобы сказать Еноху правду. Он знал, что его друг будет ошеломлен, но надеялся, что Енох поймет причины вынужденного молчания: он держал все в секрете, чтобы уберечь венец.

Как только они закончили обед и заказали бренди, Лоуренс решился:

— Мы друзья уже много лет.

— Конечно.

— Хочу кое в чем тебе сознаться, — начал Лоуренс.

— Сознаться? — Енох с удивлением поднял брови. Он считал Лоуренса прекрасным человеком, и ему казалось странным, что Лоуренс может в чем-то сознаваться.

— Может быть, ты рассердишься, когда услышишь то, что я собираюсь тебе рассказать, но я надеюсь, что ты поймешь меня, поймешь, почему я это сделал.

— Ничего не понимаю.

Лоуренс вздохнул, собираясь с силами.

— Венец у меня.

— Что? — Енох был ошеломлен. — Но как, когда ты его достал?

— Он у меня уже давно…

— Почему ты не написал, не сказал мне? Почему ты не дал мне знать? Ведь ты знаешь, что венец значит для меня. Поразительно! Расскажи мне обо всем. Как ты нашел его? Когда впервые услышал о нем?

— Енох, — тихо сказал Лоуренс, — венец у меня уже более двадцати лет.

Профессор быстро вскочил на ноги, опрокинув свой стул. Обедавшие за соседними столиками изумленно посмотрели в их сторону. Лицо Еноха побагровело от гнева. Он не ожидал от своего друга такого предательства.