Русская кровь - Олег Кулагин

А метров через сто Ксения свернула влево. И опять полезла в гору. Назад в деревню?!

Я не выдержал. Поймал её за куртку:

– Ты сдурела?

– Там рюкзак и велосипед! – сердито прошипела Ксения, – В другом дворе!

Я её отпустил. Конечно, такое ценное имущество она ни за что не бросит.

А девчонка вдруг спохватилась, извлекла крохотное зеркальце и стала наводить «красоту». Послюнявила чистый носовой платок, вытерла грязь и кровь с мордашки. Критически осмотрела наливающийся синяк. Лишь тогда, ощутив себе готовой, спрятала зеркальце в карман.

Я усмехнулся. Несмотря на юный возраст, логика у неё – вполне женская.

Завершив «макияж», Ксения опять полезла вверх по склону.

Я беззвучно выругался. И двинулся за ней – как слепой за поводырём.

Сделав изрядный крюк, мы достигли села с другого конца.

Двинулись задворками, осторожно вслушиваясь и всматриваясь.

Вроде было тихо. То есть, конечно шелестела листва, скрипели сухие ветки на ветру и чирикали птицы. Но больше – ничего.

– Вон там, за углом, – шепнула Ксения, указывая на ветхую, потемнелую избу, – Ты не бойся, их всего трое. А деревня – большая…

– Берём вещи и тихо уматываем, – напомнил я. Так, на всякий случай. Вдруг ей опять понравятся чьи-то ботинки?

Отдавать мне пистолет она категорически отказалась.

Мягко, по кошачьи ступая, девочка обогнула дом. И замерла, как вкопанная. Я приблизился, глянул через кусты терновника.

И всё стало ясно.

Тёмно-зелёный джип с открытым верхом стоял посреди улицы. Рядом возвышалась крепкая фигура в бронежилете и шлеме. В руках у «милиционера» (или как его называть?) был автомат. А у его ног лежал в пыли ободранный велосипед и небольшой грязновато-серый рюкзачок.

Та-ак… На ценном имуществе можно поставить крест. Я мягко потянул девчонку за локоть. Пора было уходить.

Ксения скривилась, кусая губу.

А из зарослей с той стороны улицы донеслась ругань. Хрустнули ветки. По-моему, как раз из того сада, где мы с Ксюшей познакомились.

На улицу выбрался щуплый тип в бронежилете. Двигался он медленно. Потому, что волочил на себе моего «крестника».

– Жив? – спросил «милиционер», дежуривший у машины.

– Ага. Только малость контуженный. Чем-то его, идиота, по башке…

Мордатый «раненый» вяло перебирал ногами и очевидно до сих пор плохо соображал.

Ксения задумчиво взвесила в руке пистолет. Вот, дура!

Я снова потянул её за плечо. Она отмахнулась.

Что там особое в её рюкзачке?

К счастью, «милиционерам» было не до ксюшиных пожитков.

– Эй, долго я буду один надрываться? – буркнул тот, что тащил раненого.

– Погоди, – отозвался второй «скорпион». Выплюнул окурок, шагнул навстречу. И вдруг вскинул автомат.

Длинная очередь срезала ветки и листву. А «скорпион» быстро развернулся и…

Мы с девочкой едва успели пригнуться. На голову брызнули сбитые ягоды терновника, посыпалась труха из деревянного сруба…

Я выронил резиновую дубинку, упал лицом прямо в колючую траву.

Fuck!

Но всё уже стихло.

– Да, нет там никого, – послышался сердитый голос, – Что они – идиоты, ждать?

– Не знаю. У меня чутьё…

– Плевать! Обычные бомжи. Пускай с вертолёта прочешут.

– А по моему, они рядом.

– Хорош базарить! Вован – тяжёлый, как бык…

Я чуть приподнял голову. Двое «скорпионов» тащили к машине третьего.

Ксения сжала мою ладонь. Я удивлённо оглянулся.

Не успел ещё понять, а она уже вскочила и выстрелила через кусты. Пронзительно крикнула:

– Стоять! Оружие на землю!

Руки «милиционеров» рефлекторно дёрнулись к автоматам. Но так их и не коснулись.

– Эй, детишки… – позвал щуплый с фальшивой улыбкой, – Можете уходить, мы вас не тронем!

В ответ Ксения грязно выругалась.

«Скорпионы» поняли и торопливо уронили автоматы. Заодно уронили Вована.

– Пистолеты! – скомандовала девочка, – Только медленно!

«Макаровы» полетели в дорожную пыль (И откуда я знаю, что они так называются?).

Ксюша довольно усмехнулась. Склонилась ко мне, едва слышно озвучила:

– Идёшь к джипу, грузишь оружие и шмотки!

Я растерянно моргнул.

– Давай! – она вручила мне цветастую косынку, – Завяжешь лицо, чтобы не узнали.

Я облизал губы. Проблемы с законом развиваются по нарастающей. Сначала – членовредительство с использованием тяжелых тупых предметов. А теперь дошло и до бандитизма…

– Эй? – Ксения хлопнула меня по плечу.

– Да, – буркнул я.

Обвязался женской косынкой и в таком дурацком виде выбрался из кустов. А что мне оставалось делать?

Два «скорпиона» уставились на меня тяжёлыми взглядами. Пытаясь не поворачиваться к ним спиной, я торопливо сгрёб с земли оружие и швырнул на заднее сиденье машины – мне оно ни к чему, я ни в кого не собираюсь стрелять! Туда же разместил ксюшин велосипед. Поднял рюкзачок – весьма внушительный по весу – и опустил между сиденьями.

Что дальше? Дьявол, и как я не догадался сразу уточнить…

Глянул на терновник, где притаилась девочка.

Тут она сама вылезла из кустов. Молча кивнула на джип.

Ага. Я забрался на переднее сиденье. Место водителя оставил свободным.

Ксения скривилась, процедила сквозь зубы:

– Заводи!

«Макаров» в её руках всё еще был нацелен в сторону «милиционеров».

Я торопливо пересел и уставился на приборную панель автомобиля. Почти минуту таращился. Наконец, чувствуя холод по спине, безнадёжно выдавил:

– Не умею.

Ксения издала шипение раненой кобры.

Сама виновата! Надо было заранее договариваться!

Она оттолкнула меня плечом. Вскарабкалась на водительское место. Повернула ключ в гнезде («Зажигание!»– вспомнил я). Дотянулась ногой до педали («Сцепление!»)…

В этот миг я глянул назад. Не знаю, почему.

И увидел нацеленный в меня «зрачок» пистолетного ствола.

– Fu-u-uck … – выдыхаю я. На этом выдохе дёргаю Ксению вниз, сам падаю на сиденье. Пуля бьёт в лобовое стекло. Медленно змеится сетка трещин.

Я тяну руку между креслами. Отталкиваю рюкзак. Нащупываю рукоятку автомата.