Предвкушая желанный скандал - Джоанна Рок

Она положила голову ему на плечо. Вдохнув ароматы корицы и апельсинов, Вон почувствовал, что душевная боль начала немного ослабевать.

– Руби не обычная собака, – признался он, понимая, что должен быть до конца честным с Эбигейл. – Она прошла специальное обучение и помогает мне бороться с посттравматическим стрессом.

– Я видела бирку на ее ошейнике, – сказала Эбигейл, – но посчитала грубым задавать вам вопросы о Руби.

Вон издал смешок, и Эбигейл растерянно посмотрела на него.

– Что тут смешного? – спросила она.

– Помните, как мы с вами познакомились? Я был резким и бестактным. Вы должны задать мне один-два грубых вопроса, чтобы мы были квиты, Эбигейл. Можете спрашивать меня о чем угодно.

Ее губы изогнулись в улыбке.

– Даже не знаю, умею ли я быть грубой. Для хорошей девочки с юга это непосильная задача.

Она была так очаровательна, и он, несмотря на все, что узнал о ней сегодня, по-прежнему ее желал. Он хотел узнать вкус ее губ, изучить ее тело губами и руками, слиться с ней в единое целое. Но это было бы неправильно, поскольку он все еще не поборол демонов прошлого и не мог дать Эбигейл стабильность, в которой она сейчас так нуждалась.

– Тогда просто будьте откровенной. Задайте мне вопрос, на который больше всего хотите получить ответ.

Он шутил, но выражение лица Эбигейл сказало ему, что она восприняла его вопрос серьезно.

– Есть один вопрос, который я хочу вам задать. – Все еще держа за руку, она придвинулась ближе к нему, и ее теплое дыхание коснулось его щеки. – Он прозвучит весьма откровенно.

Сердце Вона учащенно забилось. Ему следовало подняться и продолжить показывать ей лес, но ее темные глаза словно загипнотизировали его.

– Вы меня поцелуете, Вон?

Ошеломленный, Вон помедлил с ответом.

– Вы просите меня вас поцеловать? – пробормотал он, не веря своим ушам.

Она приложила ладонь к его бороде, которую он носил с тех пор, как вернулся из Афганистана. Это был для него один из способов отгородиться от остального мира.

– Меня давно не целовали так, чтобы я забыла обо всех своих печалях, – произнесла она с искренней серьезностью, которая проникла сквозь его защитные барьеры. – Думаю, было бы интересно узнать, как у нас все могло бы быть при других обстоятельствах.

Она говорит, что давно не целовалась? Черт побери, он не делал этого еще дольше, и каждая клеточка его тела звенела от желания.

Он смог бы противостоять собственному желанию, но не мог ответить отказом на ее просьбу. Он был готов сделать что угодно, чтобы доставить ей удовольствие. Поэтому он запустил пальцы в ее шелковистые волосы и притянул ее к себе. Он действовал медленно, давая ей возможность передумать.

Она не передумала. Тогда он нежно коснулся губами ее губ, и остальной мир словно перестал существовать. Ему хотелось отвести ее в дом и покрыть поцелуями все ее тело, как она того заслуживала. Вот только она ему не принадлежит и никогда не будет принадлежать.

Прервав поцелуй, он опустил голову, боясь посмотреть в ее глаза и прочитать в них сожаление о том, что она не встретила его при других обстоятельствах.

Между ними ничего не может быть. Он сломлен и не может разделить с кем-то свою жизнь, тем более с женщиной, которая ждет ребенка. Эбигейл и без того достаточно настрадалась, чтобы взваливать на себя его проблемы.

Отстранившись, она коснулась пальцами своих губ, и ему захотелось поцеловать ее снова. Но он сделал над собой усилие и устоял перед искушением.

– Продолжим нашу прогулку? – спросил он, поднявшись. – Кажется, я вижу вон там упавшее ореховое дерево.

Кивнув, она встала с бревна и молча последовала за ним и Руби. Наверное, ей тоже было нужно разобраться в своих мыслях и эмоциях.

Вечером в своей мастерской Эбигейл подняла на лоб защитные очки и посмотрела на скульптуру дерева, которую она вырезала для детского отделения. Она положила стамеску на верстак, поняв, что уделила достаточно внимания деталям в нижней половине ствола. Теперь ей нужно заняться верхней половиной. Она планировала прикрепить к стволу ветки, вырезанные из разных видов древесины, создав таким образом сказочное дерево, которое будет символом мультикультурализма. Впрочем, пусть каждый думает то, что хочет.

Отдаться полностью работе над проектом ей мешали воспоминания о прогулке с Воном и их поцелуе. Обычно работа помогала ей отвлечься от всего остального, но сегодняшний день стал исключением.

Она попросила Вона ее поцеловать, потому что ее подкупило его сочувствие и понимание. Несмотря на то что они были едва знакомы, она почувствовала связь с ним. Возможно, дело было в том, что ему было знакомо чувство потери.

Но что бы ни привлекло ее в нем, она не имела никакого права просить его о поцелуе. Она положила ладонь себе на живот. Скоро она станет матерью и должна в первую очередь думать о будущем ребенке. Она больше не может себе позволить поддаваться сиюминутным импульсам.

Оставшаяся часть прогулки прошла спокойно. Эбигейл указала Вону на несколько упавших толстых сучьев, которые она была бы не прочь забрать, а он рассказал ей, как со временем благоустроил ранчо. В разговоре они больше не касались личных тем. Несомненно, она его отпугнула, рассказав ему о ребенке. Это было неплохо, учитывая, что у нее родится малыш и ее жизнь навсегда изменится. Она к этому готова.

Тогда почему она по-прежнему думает о нежном поцелуе Вона?

Эбигейл принялась снимать защитные очки, но эластичный ободок запутался в ее волосах. Выругавшись себе под нос, она подошла к окну, чтобы, глядя на свое отражение в стекле, освободиться от очков. Вдруг она увидела темно-серый пикап, подъезжающий к ее дому. Задний борт был опущен, из кузова торчали сучья. К концу самого длинного из них была привязана красная лента. Груз был надежно прикреплен к кузову. Из приоткрытого окна кабины торчал собачий нос.

К ней приехали Вон и Руби!

Эбигейл почувствовала радостное волнение, хотя только что сказала себе, что между ней и красивым доктором ничего не может быть. Выпутав очки из волос, она вышла на улицу и увидела, как Вон выпускает собаку из машины.

– Надеюсь, я не опоздал с доставкой подарка, и вы его примете, – сказал Вон, доставая из машины два коричневых бумажных пакета. – В качестве подкупа я привез вам ужин.

На пакетах был логотип ресторана «Сильвер сэдл», находящегося на территории нового пятизвездочного курорта Ройяла. Эбигейл не могла себе позволить заказывать еду в дорогом ресторане, и в предвкушении вкусного ужина у нее потекли слюнки. Вон в очередной раз показал ей, какой он внимательный и великодушный.

– Доктор Чемберс, неужели вам нужно подкупить женщину, чтобы убедить ее принять ваш подарок? – поддразнила его она, подойдя к кузову и проведя рукой по узловатому суку орехового дерева. – Не могу поверить, что ты все это погрузил и привез. Должно быть, ты принялся за работу сразу после того, как я покинула твое ранчо.