Герой-любовник, или Один запретный вечер - Екатерина Гринева

– Молодец твоя маман! Нашла себе отдушину.

– Приходится, – скривила губы Милочка. – Отец-то никуда не годный.

По русской привычке отец Милочки предавался тихому запою. Его неоднократно пробовали лечить, но безуспешно, и в семье на него давно махнули рукой. Он жил в коттедже круглый год, никому не мозоля глаза, и такое положение дел всех устраивало.

– Как бы Дениска не пошел по его дорожке! – тихо сказала я, придвигаясь к Миле.

– А куда денешься! – вздохнула она. – В наших небольших городах мужикам просто делать нечего. Работы никакой, а если и есть, то приходится горбатиться за сущие копейки. Вон Денис вообще толком устроиться на нормальную работу не может. В последний раз его с треском поперли из охраны. И с тех пор он – птица свободного полета.

– Как и я.

– Вот-вот. А чего он мается-то? Крепкий парень, в расцвете сил, а перебивается случайными заработками типа отвезти-привезти кого на своей тачке. Разве это дело?

Согласившись с подругой, которая к тому времени выгрузила на клеенку все продукты, я примостилась на складном стульчике, также предусмотрительно взятом Милочкой из дома, и принялась резать салат прямо в миску, которую поставила на колени.

В прорехах туч показалось солнце. Золотистые блики заискрились на траве и в густой зелени кустов.

– Распогодилось понемногу, – качнула головой Милочка. Она раскладывала на клеенке тарелки, протирая их салфеткой.

– Это радует. Вчера, например, почти весь день лил дождь. Хорошего, согласись, здесь мало.

– Я, как на грех, зонт не взяла и шлепала по дождю. И на работу и с работы. Промокла насквозь. Хорошо у одной девчонки на работе была блузка запасная. А то бы сидела в своей конторе, как из ведра облитая.

Сначала Милочка работала по протекции Людмилы Федоровны в паспортном столе. А недавно перешла работать, опять-таки с согласия и мохнатой руки маман, во вновь образовавшуюся фирму «Вектор-консалтинг», которая ведала вопросами недвижимости и строительства в нашем регионе.

– Чего там наши мужики делают? – Милочка приложила ладонь козырьком ко лбу и прищурилась. – Не видишь?

– Удочки закидывают.

– А…

– Не волнуйся, как позовем к столу, так мигом о рыбалке своей забудут. Поесть они любят, тем более, когда все так аппетитно выглядит.

– Саш! – позвала меня Милочка.

– Что?

– Как ты думаешь: Васек меня любит?

– Наверное.

– А мне кажется – нет. Любил бы – давно женился.

– У мужиков все не так просто. Им и погулять хочется и постоянную женщину рядом иметь. Два взаимоисключающие желания. Так что смотри сама…

– Я все понимаю, но так хочется, чтобы все как у людей было. – Милочка мечтательно закрыла глаза. – Свадьба, белое платье…

От того места, где расположились наши мужики, раздался приглушенный крик. Я вскочила на ноги. Миска с салатом упала на клеенку.

Милочка мигом открыла глаза.

– Что это? – шепотом спросила она.

– Не знаю.

Мы наперегонки бросились к реке.

К нам шел Васек, растопырив руки, как будто бы он намеревался нас обеих заключить в свои крепкие объятья.

– Девчонки! Назад. Газуйте! Там труп в реке. Надо в милицию звонить… Пусть приезжают и разбираются с ним.

– Труп? – переспросила Милочка. – А откуда?

– От верблюда, – мрачно сострил Васек. – У кого есть мобила? У меня зарядка сдохла.

– У меня есть, – сказала я.

– Давай тогда звони. Ставь нашу доблестную милицию в известность о ЧП на ее территории. А то она, наверное, совсем скисла без работы. Вот ей и дельце свежее само в руки плывет. Причем в буквальном смысле.

– Вась! Помолчи, – оборвала я его. – А где Денис?

– Труп караулит.

– Я серьезно.

– Я тоже.

Очевидно, обнаружение трупа на разных людей влияет по-разному. Васек впал в неуместное, как бодрая мелодия на похоронах, балагурство, Милочка – напротив, в ступор. Как отреагировал Денис, я пока не знала.

Подавив вздох, я достала из кармана джинсов сотовый и набрала телефон милиции.

– Ну что? – спросил Васек, когда я закончила разговаривать. – Выезжают на белых лошадях?

– И на лошадях и в каретах. Вась! Кончай хохмачить. Лучше помоги Милочке собрать еду в пакеты и погрузить обратно в багажник. Видишь она не в себе.

И тут Милочка залилась слезами.

– А как хорошо все начиналось. Собрались встретиться, посидеть. А тут этот трп-у-уп протии-и-ивный, – уже подвывала она. – И откуда он взялся на нашу голову.

– Утешай! – кратко бросила я Ваську и пошла вниз. К Денису.

Бывший спецназовец сидел на берегу, сгорбившись, и курил сигарету. Услышав мои шаги, он даже не обернулся.

– Денис! – тихонько позвала я его. – Ты как?

– Нормалек.

Я присела рядом. Какое-то время мы сидели рядом в молчании. Наконец я решилась.

– Где труп-то?

– Там! – кивнул Денис в сторону боковых кустов. – Его течением сюда прибило, как я понимаю И убили, судя по всему, недавно.

– Мужчина? Женщина?

– Мужик. Не старый, – прибавил Денис, впечатывая окурок в землю. – Одет прилично. Видно, что не бомж.

– А… как он убит?

Денис пожал плечами.

– Не знаю. Следов ножевых ранений не видно. Но я его не трогал и поэтому стопроцентно утверждать ничего не могу. Да и не специалист я в этой области. Пусть другие устанавливают: что и как. – Денис кашлянул. – Я часто видел смерть, но привыкнуть к ней никак не могу. До сих пор. Когда вижу труп – матюгаться хочется. Такая злость охватывает, и бессилие. Так бы и удушил всех собственными руками.

Я сжала рукой его плечо.

– Не надо, Данька! Этим ты никому не поможешь.

Он сплюнул на землю.

– Ясное дело, что не помогу. Только мне от этого не легче. Ментам звонила?

– Звонила. Скоро будут.

– Я тебе кое-что сказать должен, Санек. Не могу я перед ментами себя обнаруживать, иначе в неприятности влипну. Серьезные.

Я похолодела.

– И чего ты натворил? – спросила я хриплым голосом.

– Чего я натворил – это уже в прошлом. И слава Богу. Я как комиссовался, так влип в одну драку по пьяни и в милицию привод имел. Короче, поставили меня на заметку. Нельзя мне объявляться и обнаруживать себя. Понятно?

– Господи! – простонал я. – Час от часу не легче. Чего же ты раньше-то молчал.