Дети Армагеддона - Терри Брукс

Чейни свернулась в клубок в углу большой общей комнаты между старым кожаным диваном и столом для игр, по виду она напоминала гигантский шар из меха. Когда Сова на своем инвалидном кресле выехала из кухонной двери и пересекла спальню, чтобы позаниматься с Белкой, собака открыла один бледно-серый глаз и потом вновь прикрыла его. Чейни замечала все. В тот день, когда Ястреб впервые принес ее в дом, это была зверского вида огромная сторожевая собака — правда, очень ослабевшая. Со временем к ней все привыкли, даже самые маленькие, за исключением Ягуара, который всерьез недолюбливал Чейни. Ясно было, что это как-то связано с прошлым Ягуара — но в чем именно дело, он не говорил.

Так или иначе присутствие Чейни сильно повышало их безопасность, что бы там ни имел в виду Ягуар. Ястреб понял это сразу. Не было ничего такого в их подземном убежище, что бы укрылось от внимания Чейни. Она могла услышать и унюхать любое движение в пяти минутах хода. В этом убедились даже Уроды. Хотя Призраки приняли ее к себе, они все же обращались с ней осторожно. Чейни была очень большая, с лохматой шерстью пятнистого окраса, и вид имела устрашающий. Дворняга, привыкшая жить где попало. Но очень большая дворняга. Только Ястреб совершенно не боялся ее, они были так тесно связаны, что, казалось, дополняли друг друга. Ястреб взял имя Чейни из одной книги по истории, которую читала Сова. Это имя принадлежало некому давно умершему политику, жившему во время, когда семена Великих Войн только упали в землю. В книге Совы его сравнивали с бульдогом, который в схватке намертво вцепляется в противника. Ястребу понравился этот образ.

Сова прокатила инвалидное кресло по настилу, который сделал для нее Винтик и который позволял ей самой добраться до полутемной спальни. Белка лежал, смяв простыню, прямо на матрасе. Он спал. Она взглянула на Воробышка, которая читала при свете свечи в дальнем углу и присматривала за малышом. Воробышек оторвалась от книги, ее голубые глаза выглянули из-под копны соломенных волос.

— Мне кажется, ему лучше, — сказала она тихо.

Сова подкатила коляску поближе, чтобы потрогать лоб мальчика. Теплый, но уже не горячий. Лихорадка спадала. Она тихо вздохнула, ее охватило чувство облегчения. Сова беспокоилась за мальчика. Два дня назад термометр показал температуру 106° по Фаренгейту, опасную для десятилетнего. Медикаментов у них было мало, к тому же они почти не умели ими пользоваться. Чума атаковала без предупреждения, и любой из них мог умереть, если под рукой не находилось необходимых лекарств. Против большинства видов чумы существовали вакцины, и Ястреб раздобыл немного через Тессу — но чтобы оставаться здоровыми, беспризорникам в основном приходилось полагаться на удачу и крепость своего организма.

Опасность заболевания или отравления — основная причина, по которой люди жили в компаундах. Там риск заразиться или подвергнуться другим неблагоприятным внешним воздействиям сводился к минимуму. Но в компаундах были собственные опасности, Сова знала об этом по собственному опыту. По ее мнению и по мнению Тессы, опасности жизни внутри компаунда перевешивали опасности существования снаружи.

Вот почему пять лет назад Сова решила попытать счастья с Призраками.

Перед этим она жила в компаунде «Круг Спасения» вместе с двумя тысячами других людей. Когда в ходе Великих Войн половина всех городов мира была уже уничтожена, а оставшуюся осаждали террористы и эпидемии, выжившее население начало занимать компаунды. Большинство их было основано внутри уже существовавших строений — так же, как и «Круг», возникший на месте бейсбольного поля. Спортивные сооружения имели несколько преимуществ. Во-первых, их стены были толстыми и прочными, они обеспечивали хорошую защиту и имели уже укрепленные входы. Во-вторых, они могли вместить тысячи людей и обеспечить необходимое пространство для размещения запасов и оборудования. В-третьих, игровые площадки можно было превратить в плантации для выращивания пищи и разведения скота.

Поначалу такая стратегия имела успех. Уровень защиты, осуществляемый в компаундах, оказался наивысшим из возможных. Это была настоящая безопасность. Люди создали органы управления компаундов, и внутри установился порядок. Необходимо было добывать все больше продовольствия и воды и распределять их по справедливости. Большое количество людей означало и большое разнообразие профессий и умений. Поэтому когда один компаунд переполнялся, часть людей могла покинуть его, чтобы основать другой, обычно во вспомогательных спортивных сооружениях. Если не попадалось ничего подходящего, вместо них использовались общественные или управленческие центры, хотя замена была не равноценной.

Наибольшей проблемой для компаундов, которая стала очевидной после первого десятилетия их существования, стало появление выродков. Никто точно не знал их происхождения, хотя, по слухам, их создали «демоны» из бездушных оболочек обманутых людей, чью личность они разрушили. Существовали городские легенды, истории, которые невозможно было ни подтвердить, ни опровергнуть. Некоторые заявляли, что они лично видели этих демонов, но Сова таких не встречала. Однако отрицать существование выродков было невозможно. Сформировавшись в огромные армии, они бродили по стране, атакуя и уничтожая компаунды, осаждая их до тех пор, пока сопротивление не будет сломлено или защитники не сдадутся сами, поддавшись ложной надежде, что по отношению к ним будет проявлено милосердие. Обещанное милосердие на деле заключалось в том, что люди становились рабами и содержались в загонах как скот.

Компаунды не были столь укрепленными и неприступными, как средневековые крепости. Осажденные однажды, они вступали на тропу смерти, с которой уже не могли сойти. Выродки превосходили людей количеством. Им не требовалась чистая вода или хорошая пища. Они не боялись заболеть или отравиться.

Время и упорство были на стороне атакующих. Один за другим компаунды гибли. Прячущимся в них людям не доставало мужества задуматься о том, что где-то есть места, куда они могли бы уйти. Для их менталитета мысль, что можно выжить где-нибудь еще, была неприемлемой. Снаружи, за стенами их поджидала скорая смерть от тысячи различных врагов. Там были Уроды. Там были одичавшие люди, живущие на развалинах старой цивилизации. По всей стране рыскали армии выродков. Создания, не поддающиеся описанию, явившиеся прямо из ада и ночных кошмаров. Везде господствовали анархия и дикость. Жители компаундов не могли представить, как с этим бороться. Даже риск осады и атак выродков был для них предпочтительнее воображаемой жизни снаружи, где весь мир сошел с ума.

Когда-то Сова принадлежала к тем, кто думал также. Она родилась в «Круге Спасения», и первые восемь лет жизни компаунд был единственным миром, который она знала. Она никогда, ни единого раза не выходила наружу, за стены — в частности, потому, что от рождения была калекой и не могла ходить. Вероятно, так случилось оттого, что ее мать во время беременности дышала зараженным воздухом или плохо питалась.

Потом родители Совы умерли от чумы, которая прокатилась по компаунду, когда ей было девять лет, она осиротела и осталась совершенно одна. У нее никогда не было близких друзей, поскольку, отчасти из-за беспомощности, отчасти благодаря своему характеру, она вела тихую и затворническую жизнь. Ее взяли в семью, которой нужен был кто-нибудь, чтобы заботиться об их ребенке. Но потом ребенок умер, и ее опять прогнали. Сова стала жить одна.