Книжная лавка - Маклей Крейг

Это проверка. Как-то сказал Майки, что Лох-Несского чудовища не существует. Объяснил, что озеру всего десять тысяч лет и оно не соединяется ни с каким морем. Динозавру было бы очень трудно туда пробраться, особенно учитывая, что последний из них вымер около семидесяти миллионов лет назад. Кроме того, если только мы не имеем дела со старейшим живым существом в мире, придется предположить, что этот зверь каким-то образом размножается. А значит, их должно быть много. К тому же они бы частенько выныривали на поверхность, и посмотреть на них мог бы любой желающий. К тому моменту я уже выпил несколько пинт и начал нести какую-то чушь про температурный режим, плотность воды и так далее и тому подобное…

После этой речи в пинте «Джека» мне было отказано на два месяца. Майки заявил, что бочонок иссяк и надо ждать новых поставок. Но другие постоянные клиенты как ни в чем не бывало распивали «Джека» у меня на глазах, но упоминать об этом не было смысла, иначе я рисковал превратить свой условный срок в реальный.

— Как интересно, — говорю я и подношу кружку к губам. — Твое здоровье.

Майки подмигивает и направляется к перегнувшейся через стойку женщине. Клиентка интересуется, можно ли переключить телевизор — они с друзьями хотят посмотреть хоккейный матч. Майки печально покачает головой и объяснит, что здешний телевизор ловит всего один канал — тот, на котором круглосуточно передают только травяной хоккей. Представляете, какое совпадение? После такого ответа даже самые упорные понимают, что спорить бесполезно.

Беру пинту и направляюсь во второй зал, более укромный, где и обнаруживаю нашу маленькую компанию на обычном месте. Вот Олдос снова что-то проповедует, но, к счастью, из-за шума ни слова не разобрать. Рядом — хорватская секс-бомба из отдела прессы Иванка Урфе. Себастьян как-то на пятнадцать лишних минут застрял в комнате отдыха, наблюдая, как она ест банан. Иванка изучает криминологию в университете Торонто, у нее черный пояс по какой-то очень жесткой бразильской борьбе. Данте привел нового бойфренда, безработного художника по имени Даг. У Дага своя техника — набрать полный рот краски и выплюнуть на холст, поэтому улыбка у него сверкает всеми цветами радуги. Многих это отпугивает.

Здесь Данте может расслабиться, потому что в ирландский паб его матушку силой не затащишь. Второе такое место — ресторан «Трентино». По неизвестным причинам Лукреция наотрез отказывается поддерживать это предприятие. Бок о бок с Данте сидит Мирослав, искренне недоумевающий, почему из подстаканников не получается сложить домик (ответ — они круглые), а рядом…

О-о…

Леа Дэшвуд.

Уже собираюсь развернуться и дать деру, но Данте успел меня заметить и радостно машет рукой. Улыбаюсь, сжимаю кружку покрепче, чтобы не уронить, и бреду к столу, будто зомби. Что она здесь делает? Откуда узнала про это место? Что же я ей скажу? После предложения руки и сердца трудно что-то прибавить.

Отодвигаю единственный свободный стул рядом с Леа. Та с улыбкой заглядывает в мою кружку.

— «Крепкий Джек»?

Киваю. Смысл слов доходит уже потом.

— Что за ерунда! — сердится Леа. — Мне сказали, здесь единственное место в городе, где его продают. Прихожу, а этот тип заявляет, что «Крепкий Джек», видите ли, кончился, заходите месяца через два! Я так расстроилась.

— Да, это недопустимо, — говорю я и поднимаюсь со стула. За такой поступок меня могут отлучить навеки, но пути назад нет. Я должен исполнить миссию или погибнуть.

С самым невинным видом подхожу к стойке и бросаю умильный взгляд на Майки. Тот приближается ко мне, лицо озадаченное и подозрительное.

— Чего тебе?

— Э-э… можно еще пинту жидкого золота, дружище?

Майки хмурит брови.

— Только не говори, что уже всю первую выдул.

Мы оба знаем, что это невозможно. Если бы я опрокинул пинту «Крепкого Джека» за полторы минуты, то не просил бы вторую, потому что сейчас меня бы сдали в лабораторию на опыты. По уровню крепости «Крепкий Джек» где-то между спиртом для растирания и чистым спиртом. Напитки такого рода следует смаковать. Принести «Крепкого Джека» на студенческую вечеринку — все равно что снабдить террористов обогащенным ураном.

— Э-э… нет… — бормочу я. — Это для… н-ну… друга…

Майки пронзает меня острым, как нож, взглядом:

— Не получится, опять все закончилось. Через два месяца приходи.

Бессильно падаю на стойку.

— Да! Да! Я все понимаю, но отказать не могу! Эта женщина…

— Женщина, говоришь? Ну, тогда «Крепкий Джек» только через год появится.

— Нет, Майки, это не то, что ты подумал.

А что это? Леа помолвлена. Неужели всерьез надеюсь отбить ее у жениха при помощи пинты крепкого сидра? Ну а что, начало неплохое.

— Она очень хочет попробовать. Узнала, что это чуть ли не единственное место в стране, где можно достать «Джека». А когда ты заявил, что он закончился, бедняжка просто в отчаяние пришла.

— Это кто же ей такое сказал?

Качаю головой. Первое правило клуба любителей «Крепкого Джека» — никому не рассказывать о «Крепком Джеке».

— Не я точно. Только сегодня ее встретил.

— Ну, эта-то хоть не замужем? — спрашивает Майки.

И как он все про всех знает? Ни разу не приходил сюда с Миной, разве что в общей компании.

— Пока нет, но помолвлена.

— Да, умеешь ты приключений на свою задницу найти, парень. Следи за хозяйством, а то как бы хуже не было.

— Да, все понимаю. Но, видно, я неисправим.

— Значит, которая твоя? Рыжая?

— Да.

Майки наливает пинту и протягивает мне. Хочу заплатить, но он только отмахивается:

— Бессмертной душой расплатишься, грешник окаянный.

Опуститься на колени с кружкой не могу, но всем своим видом демонстрирую смирение.

— Благодарю, святой отец.

Беру пинту и шагаю обратно к столу и тут замечаю, что мое место занял толстый парень с коротким ежиком на голове. На меня даже не оглядывается — все внимание поглощено гигантской тарелкой куриных крылышек. По отвислым щекам и футболке с надписью «Продавец смерти» размазан красный соус. Футболка, надо сказать, весьма изысканная, ее украшает тонко выполненное графическое изображение женщины с крупной грудью, в одной руке у красавицы — пулемет-миниган, в другой — многоствольный гранатомет. Рядом с тарелкой высится горка костей. Чувствую, будто забрел в нору к медведю-людоеду.

У Леа загораются глаза.

— Ой, вы достали! — радостно восклицает она, когда я протягиваю ей пинту.

Толстяк не поднимает глаз от тарелки и вообще с места двигаться не намерен. Приходится искать новый стул. К счастью, компания студентов как раз отправляется гулять дальше в клуб, и я похищаю один из их стульев. Олдос подвинулся, и я кое-как подбираюсь к столу и поскорее отодвигаю собственную пинту подальше от троглодита, пока тот не заглотил ее с той же скоростью, как и все остальное в пределах досягаемости.