Личный враг князя Данилова - Владимир Куницын

– Доминик, ты меня пугаешь!

– Да полно, Луи! Ты сам себя пугаешься после того убийства русских пленных под Гжатском. Я же вижу.

I

За весь рейд Данилов потерял шесть человек, включая корнета Белова. Остальные погибли под Дорогобужем, просчитался немного князь. Не ожидал, что «граф Каранеев» станет преследовать после взрыва чучела, если сразу не сумеет навязать бой. Но, видимо, что-то поменялось в его отношениях с лазутчиками, раз решились уйти ночью из деревни в погоню за драгунами. И не получилось оторваться. Два дня шли французы по следам. Каранелли выбирал время для атаки. Наконец Луи показалось, что момент настал.

Вечером русские остановились на небольшом заброшенном хуторе. Данилов, конечно, дозоры оставил, на ночь дорогу деревьями завалил, чтобы никакой стремительной кавалерийской атаки, но лазутчики пошли на хитрость. Под утро, за колодцем, что чуть в стороне от хутора, обнаружился странный мужик. Одет был как обычный крестьянин, ничем не отличаясь от жителей многочисленных деревень.

Дозорные обыскали его на всякий случай, но ничего не нашли. Единственное, что показалось подозрительным – мужик не мог говорить, лишь негромко мычал, да показывал пальцами на рот.

Привели его на хутор, и один пошел будить Азарова, поскольку имел приказ докладывать обо всем странном. Второй, не слезая с лошади, остался стеречь мужика.

Андрей вышел из душной, набитой под завязку драгунами избы. Одновременно из овина вышли еще трое – пора готовить завтрак.

«Разговор» у Азарова с мужиком получился такой же, как и у дозорных. Не пытаясь ничего объяснить, мужик молча и спокойно стоял около избы, слабо реагируя на все, что происходило вокруг. Немного оживлялся, когда к нему обращались с вопросом, но ничего ответить не мог. Лишь мычал, да старался неясными жестами что-то показать. Но, увидев, что никто не понимает, замолкал.

Промучившись несколько минут, Азаров сдался.

– Ладно! Пусть посидит пока в овине. Дайте ему сухарей, может, есть хочет. Сейчас князь встанет – доложу.

– Пошли, – сказал тот, что ходил за майором. Мужик послушно повернулся.

«Хорошо хоть понимает, не глухой, – подумал Азаров. Но в эту секунду мозг буквально обожгла другая мысль. – А ведь понимает слова! Плохая, конечно, шутка может получиться. Но если он русский, то ни о чем не догадается!»

– Это французский лазутчик! Отведите за избу и расстреляйте! – не очень громко, но отчетливо бросил в спину майор.

В мгновение все переменилось. Мужик дернулся. Любой бы вздрогнул, услышав такое. Оборачиваясь, он постарался придать лицу удивленно-растерянное выражение – дескать, за что меня расстреливать? Но вдруг сообразил, что Азаров это произнес по-французски.

Андрей понял, что поймал, «мужик» – что попался. Это произошло неожиданно. Оба замерли. Двое понявших, двое безоружных. Для остальных все оставалось загадкой.

– Взять его! – бросаясь вперед, крикнул майор.

Он хотел обхватить лазутчика, подмять под себя, но тот крутанулся, ускользая. Резко вздернутый локоть попал точно в подбородок. Сноп искр, вылетевший из глаз, должен был поджечь одежду на противнике, но этого не случилось. Наступившая на несколько секунд темнота стала причиной падения на мерзлую землю. Позже Азаров понял, что скорее всего именно потеря сознания спасла ему жизнь. У французского лазутчика не было времени, и он сражался лишь с теми, кто ему мешал.

Данилов выскочил на крыльцо босиком, в одной рубахе, но в каждой руке держал по пистолету. Открывшаяся картина больно ударила по сердцу. Четверо драгун лежали в неестественных позах. Азаров сидел, опираясь на руку, и тряс головой, словно отгонял муху. В двух сотнях шагов по полю стремительно мчался человек, петляя, как заяц. Его нагонял драгун, поднимая палаш.

– Назад! – закричал, срывая горло, Николай.

Но всадник не обернулся: то ли не услышал, то ли ненависть к врагу, который только что убил четырех товарищей, не давала остановиться.

Из леса в полуверсте приглушенно щелкнул выстрел. Драгун вылетел из седла, будто наткнулся на растянутую невидимую веревку. Лазутчик, который обернулся, чтобы уклониться от атаки драгуна, ловко подхватил уздечку останавливающейся лошади и мгновенно оседлал ее. Еще один выстрел раздался из леса. Описав крутую дугу, на поле упала граната и мгновенно разрослась в огромный куст дыма, за которым скрылся французский лазутчик.

– Немедленно уходим! – скомандовал Данилов. Он понимал, что не успевает. Не столько опасна прямая атака – противник должен преодолеть половину версты по ровному полю. Стрельба из леса – вот что сейчас убийственно для отряда! Точность лазутчиков хорошо известна князю. Пока им мешает дым в поле, но что будет через минуту? Пока мешает дым, пока мешает дым…

– Вахмистр! – крикнул Николай. – Костры из сена! Там! Быстро!

Данилов показывал пистолетом в сторону колодца.

– Сено мочить и кидать в огонь! Закроемся дымом!

Вахмистр мгновенно понял мысль командира. Не успел еще черный дым от французской гранаты рассеяться, как белый, у колодца, закрыл хутор.

– Черт какой! – огорчился Каранелли, но, как ни странно, в голосе звучало уважение.

– Надеюсь, мы не бросимся в лихую кавалерийскую атаку? – спросил Левуазье.

– Нет! Хватит уже. Не хочется получать новый сюрприз от князя Данилова.

– Тогда сегодняшний бой можно считать крупной победой. Противник потерял пять человек. Это огромный успех, если вспомнить, что до сегодняшнего дня на нашем счету был лишь один заколотый корнет.

– Обидно то, что завтра он возьмет новых драгун, и через неделю они будут не хуже убитых. А мы этого не можем.

– Но можем взять его тактику: ударил – отбежал. Как сегодня.

– Да, Доминик! Пожалуй, ты прав. Это лучшее из того, что мы можем использовать против Данилова. А воевать нам с ним еще долго.

– Почему? Император может дать нам другие задания.

– Вряд ли. Наполеон теперь понимает, что если мы убьем Кутузова, то для нашей армии ничего не изменится. Много лет ему казалось, что достаточно убрать Багратиона, и русская армия рассыплется. А что происходит? Багратиона нет, а мы отступаем ускоренным маршем. Думаешь, мы способны сейчас ввязаться в серьезное сражение?

– Ввязаться-то мы можем. Вернее, вляпаться…

Каранелли усмехнулся уголками губ, не отрывая взгляд от белесого дыма.

– Армия стремительно отступает, не желая ввязываться в схватки. Какие у нас могут быть задания?

– Отбивать наскоки русских.

– Это верно, но главное – сберечь императора. И если против полков и дивизий у него есть Старая гвардия, то против маленьких групп, проникающих в тыл, она бессильна. Здесь только мы. И придется нам гоняться за князем Даниловым, пока не уничтожим.