Хочу тебя напрокат - Айрин Лакс

Моё присутствие глубоко неприятно и ей, и мне тоже.

Как бы она ни изображала дурочку в прошлом, её холодные, змееподобные глаза выдают расчётливый ум и холодное сердце.

Она останавливается возле меня, обдавая пряным запахом духом с обилием горьковатого миндаля в финальных нотах.

— Это моя семья. Мой муж. Мой сын, — произносит с холодной яростью.

Жена Хана проводит острым кончиком ногтя по стеклу фоторамки, издавая противный, скрежещущий звук.

Бордовая пика ногтя добирается до деревянного торца рамки, а оттуда стремится переползти на мои руки.

Я ставлю фото на полку. Стерва лишилась возможности прикоснуться ко мне, но до сих пор стоит неприлично близко.

— Тебя не учили, что есть личное пространство? — спрашиваю у Люськи.

Или теперь называть её Людмила Васильевна?

— Ты находишься в моём доме, — парирует она с ядом. — Ты наследила на МОЁМ личном пространстве.

— Судя, по милому разговору с супругом, в этом доме не ты решаешь, где, когда и как мне следить, — улыбаюсь, глядя ей в лицо. — Если Хан прикажет, ты и чай мне на блюдечке подашь, и даже сахару положишь ровно столько, сколько я захочу.

Ни в чём подобном я не уверена. Но пытаюсь блефовать. И по недовольно поджатым губам Люськи можно сделать вывод, что мне это удаётся.

Не знаю, какие у Люськи с Ханом сейчас отношения, но…

Она не уверена в его чувствах именно к ней самой, за исключением семьи.

Однако она пытается держать лицо. Люська вскидывает голову повыше и удаляется, покачивая пышным задом нарочито сильно.

Я отвожу взгляд от её удаляющейся спины, задаваясь вопросом, где находится сын Темирхана.

Неужели Люська не занимается воспитанием малыша сама, а передала его на рук нянек?

Ищу на стенах гостиной взглядом и другие семейные фотографии.

Нахожу среди них и те, где вся семья Асадовых в сборе: Темирхан, Людмила и их сын.

— Как зовут сына Хана? — спрашиваю вслух.

Она отвечает, встав ко мне вполоборота:

— Тебе ни к чему запоминать лишнюю информацию. Не думай, что ты здесь задержишься…

Она поднимается вверх по мраморным ступенькам.

— Кажется, у кого-то проблемы? — говорит себе под нос. — Иначе бы не приползла к Хану, обивать пороги его дома…

Вскидываю в её сторону разъярённый взгляд.

Но слова были сказаны тихо-тихо.

Я не могу сказать с уверенностью, что услышала их, а не просто придумала.

Диана

Как я умудрилась вляпаться в неприятности? Да очень просто…

После смерти отца весь его бизнес достался мне. Я три года училась рядом с ним управлять огромной логистической компанией и считала, что справлюсь.

Первое время так и получалось, а потом я просто решила схитрить и скрыть часть прибыли, не отдавать положенный процент одному очень опасному человеку, который покрывал незаконные делишки фирмы отца.

Всё прошло удачно, и я радовалась. Но радость была недолгой.

Через неделю, однажды поздним вечером меня просто схватили и затолкали в машину двое мужчин.

Я запаниковала, начала кричать и звать на помощь. Мне заткнули рот ладонью. Я укусила похитителя изо всех сил, прокусив кожу до самого мяса.

Мужчина заорал благим матом и залепил мне пощёчину.

— Тише, придурок! — лениво отозвался второй мужчина.

За рулём сидел ещё один, и он посмеивался, глядя на своих подельников.

— Сиди тихо, сука!

Мне в живот упёрлось лезвие ножа.

— А? Что? Не слышно? То-то же! — ухмыльнулся мужчина и, переместив нож, пощекотал кожу шеи заострённым концом лезвия.

— Куда вы меня везёте? Что вам от меня надо? — закричала я.

— Заткнись, сучка…

— Выпустите меня!

Второй мужчина заржал.

— Кажется, я знаю, чем заткнуть ей рот!

В волосы на затылке вцепились сильные пальцы и нагнули меня лицом к мужским коленям.

Мужчина пытался расстегнуть ширинку и одновременно толкал меня лицом в свой пах.

— Давай, давай… Пососёшь — больше пользы будет! Верещишь, как резаная!

— Эй, ты! — окрикнул его водитель. — Коваль сказал, девчонку пальцем не трогать!

— Вот как раз пальцем я её и не трону!

Мужчине удалось расстегнуть ширинку, он поспешно оттягивал резинку трусов.

— Кир, уймись! — рявкнул водитель и резко нажал на тормоза.

Все чудом не полетели вперёд. Неудавшийся насильник со всей дури уткнулся лицом в кресло, стоящее перед ним.

— Какого хрена? — взревели двое мужчин, садясь обратно.

Я тоже слетела с сиденья и нащупала пальцами лезвие ножа, выпавшее у похитителя из рук при резкой остановке.

— Коваль сказал, девчонку не трогать. Ясно? — рявкнул водитель. — Посадите её на место. Пять минут езды, а ты хрен знает что устроил!

Меня усадили обратно на сиденье, но взбудораженный мужчина не мог не дёрнуть меня за волосы.

Я сжала лезвие и полоснула его по руке в ответ.

Второй мужчина, до этого лениво сидевший с другой стороны, мгновенно выхватил у меня нож из рук и ударил меня рукояткой по рёбрам с левой стороны.

От сильной боли у меня перехватило дыхание и покатились слёзы градом.

Сначала я боялась даже дышать.

Боль была острая и пронзительная.

— Вот теперь будет сидеть спокойно. А ты, Кир, уймись. Или я тебя выкину…

Тот, кого назвали Киром, застегнул ширинку и сел.

Меня привезли в какой-то клуб, завели в VIP-кабину. Комната утопала в красном. У шеста извивалась стриптизёрши. Мужчина средних лет, с залысиной спокойно курил, глядя на старания танцовщицу.

— О, ну наконец-то! Привели, — улыбнулся он мне и кинул к ногам стриптизёрши пару купюр. — Свободна, цыпа. Девчонку сюда!

Мужчина щёлкнул пальцами. Меня подвели к дивану и толкнули, вынуждая сесть.

Я рухнула на диван, словно подкошенная, и вытерла пальцами дорожки слёз на щеках.

— Ну и почему она такая зарёванная? Я же сказал, девчонку не трогать! — весело сказал мужчина. — Пошли прочь. Оба.

В VIP-кабине осталась только я и этот мужчина.

— Знаешь, кто я?

— Знаю, — слабым голосом ответила я.

— Знаешь? Хорошо. Но всё же я тебе напомню, что меня зовут Коваленко Сергей Николаевич. Но многие меня называют просто Коваль… А знаешь, почему ты здесь, Самарская Диана?