Все, кроме чести - Артур Василевский

— Ладно! — Азарт поиска поджег и Романа. — Тогда попробуем рассуждать дедуктивно. Что такое молния? Это электрический разряд. То есть превышение некоего пика напряженности электромагнитного поля. Так?

Гуманитарию Столетову такие слова и вопросы казались почти издевательскими, но Злобин от приятеля ответов и не ждал. Он продолжал:

— Итак, необходимо электромагнитное поле. В общем-то, множество этих полей окружает нас всегда, но тут чем мощнее, тем лучше, верно?

— Черт его знает, — неуверенно произнес Антон. — Наверное, да.

— Хорошо! — воскликнул физик. — Но тогда… — Он чуть запнулся и с любопытством взглянул на Столетова. — Слушай… Ты когда с книгой работал, ничего не ощущал?

Тут и Антон уставился на друга с ответным интересом.

— Пожалуй, — промолвил он после небольшой паузы. — Чувство такое, словно от нее идет какое-то тепло. Небольшое: то ли есть, то ли нет… но что-то все же мерещится.

— Вот! — Роман вскинул палец. — В самую точку. Похожее было и у меня.

Он развил мысль. Если книга сама по себе является концентратом энергии, то при выполнении тех самых ритуалов она наверняка резко активизирует все процессы вокруг себя, и грозовые тучи в самом деле, стянутся в эту точку… Но в нашем случае тучи уже есть. Стягивать не надо.

Антон не сразу понял друга, а тот охотно пояснил: ведь есть готовая фабрика гроз — ускоритель заряженных частиц, самая базовая система их научно-исследовательского института.

— А! — воскликнул Столетов. — Это как в Швейцарии, коллайдер, да?

Роман сказал, что их ускоритель не совсем такой, он вообще-то не кольцевой, а линейный, но, по сути…

— По сути ясно, — подытожил Антон. — Так ты, что, предлагаешь забраться в самое пекло?

Злобин как-то очень неопределенно пожал плечами.

Ему-то в отличие от Столетова несусветная дикость такой затеи была абсолютно понятна. Забраться в рабочую трубу ускорителя?! Да с таким же успехом можно залезть в сопло реактивного двигателя. Или в нутро атомной бомбы, летящей в цель…

Все это Роман Злобин прекрасно понимал. И тем более странным было то, что, глядя на книгу, он чувствовал непостижимую уверенность в успехе. Роман вдруг понял, что никогда — ни разу в жизни! — он такого не встречал. И не встретит.

В самом деле, века, почти вечность спрессованы в белые страницы и темную кожу переплета. И это значит, что им, Антону Столетову и Роману Злобину, выпал такой шанс, который дается одному из миллиона…

Миллиона? Да нет, бери выше! Тут расчет на миллиарды.

Романа прохватил легкий озноб. Через столько поколений, прошедших по земле, им двоим, только им и больше никому, дано было обрести этот уникальный артефакт. Судьба! Фортуна сама выбрала их, и они не просто должны, они обязаны ответить на ее вызов. Перешагнуть то, что рядовому человеку кажется невозможным, немыслимым, диким… черт знает, еще каким! Упустим этот шанс — упустим все.

Он поднял голову, Антон тоже. Два человека взглянули друг другу прямо в глаза. И все поняли.

3

— Со мной, — сказал Роман, слегка ткнув Антона в бок.

— Да-да, — закивал Столетов, протянув охраннику временный пропуск.

Тот взял картонку, закатанную в прозрачный ламинат, долго и придирчиво рассматривал, переводя взгляд с фото на оригинал и обратно. Пускать этого типа ему явно не хотелось… но куда ж деваться: пропуск, подпись, печать — все чин чином. Охранник вернул документ.

— Объект секретный, — буркнул он. — Чего писать, чего не писать, соображайте сами. Не то…

И он угрожающе покачал головой.

— Разумеется, — вежливо заверил его Столетов.

Цербер на входе не допускающим возражения тоном добавил:

— И никаких фотографий — запрещено…

Злобин не стал мудрствовать лукаво и оформил товарища как сотрудника Института филологии, который якобы пишет статью о жаргоне современных ученых. Начальству понравилось, оно развеселилось.

— Ну-ну, послушаем, как наши архаровцы выражаются!.. — и подписало разрешение.

На входе в каптерке они сдали мобильники. А других приборов и опасных вещей при них и не было. Им выдали бахилы, халаты, шапочки, защитные маски — на всякий случай. Пришлось надевать на себя всю эту нехитрую амуницию.

И вот Роман с Антоном шагали по длинному — гостю он казался бесконечным — коридору, тускло освещенному неоновыми лампами. Коридор был почти пуст, изредка в нем мелькали фигуры, устремлявшиеся из одной двери в другую, но почему-то никто не двигался вдоль, как шли они с Ромкой.

«Странно», — подумал Антон и оглянулся зачем-то. Длинное полутемное пространство, безлюдье, гулкий звук шагов… это навевало сложные эмоции, во рту пересохло, и он не замечал, что раз за разом облизывает губы.

Шли быстро. Коридор остался позади, вышли на лестницу, так же быстро стали спускаться. Ступени, площадки, короткие переходы, вновь площадки и ступени… Столетов удивился, как глубоко вниз они идут, словно в шахту. И чем глубже, тем становилось оживленнее, люди в рабочих халатах и комбинезонах возникали откуда-то, тоже спускались или, напротив, поднимались, кое с кем из них Злобин здоровался, перекидывался шутками… Антон уже почувствовал себя немного неловко, подобно любому чужаку, оказавшемуся в компании, где все друг друга знают… но тут Роман прихватил его под локоть.

— Пришли. — Он вынул электронную карточку и с ее помощью открыл широкую металлическую дверь.

Войдя, Антон с любопытством огляделся. Щиты с приборами, толстые, причудливо изогнутые трубы вентиляции… Пахло слегка потревоженной пылью — обычное дело в подвальных помещениях.

— Это службы технического контроля… — пустился в ненужные объяснения Роман — ненужные потому, что Антон, хоть и гуманитарий, но не настолько уж альтернативно одаренный, чтобы не понимать очевидных вещей.

— Ладно, — прервал он, — это ясно. Мы уже рядом с рабочим тоннелем?

— Не совсем. Тут один технический ход есть, по нему и проберемся… — Роман опять заговорил о каких-то подробностях, Антону неинтересных. Ему важно лишь было знать, что представляет собой помещение, где им предстояло находиться.

Прежде чем оказаться здесь, парни еще долго обсуждали свою стратегию. И решили, что забираться внутрь похожего на трубопровод рабочего тоннеля ускорителя все же чересчур. Лучше расположиться в непосредственной близости: если ритуал способен привлечь огромные энергии, то даже стены тоннеля для него не преграда, энергии хватит. Залезть же внутрь… Поразмыслив как следует, Злобин пришел к выводу, что это нереально. Автоматика контроля засечет присутствие в тоннеле людей, да еще один из них посторонний… грандиозный скандал обеспечен. Пробраться же в помещения технических служб можно совершенно спокойно, никто не заметит.

— Проверим, — ободряюще произнес Роман, — что получится. В любом раскладе ничего не теряем.