По черепам - Макс Крынов

встречались мне все чаще. Туго натянутая над полом веревочка уводила в крошечные отверстия в стенах, нажимных плит-ловушек становилось все больше, пару раз я натыкался на оставленные рюкзаки, но трогать их не стал, даже с учетом того, что из одного торчало серебряное блюдо. Лучше на обратном пути подорву издали ловушку, чем сейчас оповещать мелких поганцев, что я иду по их души.

Кстати, чем больше я раздумывал над гремлинами, тем менее правильным мне казалось их пристрастие к алхимической взрывчатке и ловушкам. Кажется, по мифологии Земли, гремлины — ненавистники прогресса и техники. Или только техники?

В любом случае, гремлинам удалось то, чего не удавалось ни оркам, ни гоблинам — создать взрывчатое вещество с помощью исследований своего народа. У энтузиастов из числа людей не получилось повторить их успехи — гремлины владели особенной алхимией. С тех пор подземелье часто закидывает их на верхние этажи, и никогда не переносит монстров без взрывчатки.

Когда мы прошли первую сотню метров ловушек, я спрятал «утреннюю звезду» в сумку, достал дротики и духовую трубку, которые закрепил на поясе. Вряд ли я встречу на территории гремлинов бронированных монстров, а против мелких уродцев подойдут дротики и метательные ножи.

Однообразные коридоры плавно перетекали друг в друга, отличаясь лишь ловушками, и все сильнее напрягали меня — я шел зачистить группу гремлинов, но, похоже, здесь настоящее логово, которое не отметили на карте подземелья.

Первый патруль мы встретили пройдя пятьсот метров от первой ловушки. Трое маленьких зеленоватых уродцев с грубыми сумками на поясах сжимали в своих лапках грубые копья. Не успели они понять, кого увидели, как я замедлил время, продрался через густой, плотный воздух и перерезал им шеи. Затем, отменив навык, по привычке пробил черепа. Все три сумки я взял с собой — в каждой находилось по две бомбы. Увы, на продажу гремлинская взрывчатка не шла — хранились алхимические поделки очень недолго, и торговцы отказывались их брать. Лучшим вариантом было использовать их сразу.

Я достал одну бомбочку из сумки, взвесил на ладони, рассмотрел. Состоял взрывной шар из двух глиняных полусфер, слепленных вместе. Какой состав внутри, я не знал, и не горел желанием выяснять — стоит глине расколоться, а составу попасть на воздух — грянет взрыв.

Бомбочка не была похожа на земную гранату — от этой практически не будет осколков, но алхимические соединения, попав на воздух, породят оглушающий хлопок, плюс сильно изменят давление вблизи от эпицентра взрыва. Не знаю, как именно действует алхимическая смесь, знаю только, что люди вблизи от взрыва умирают из-за этого перепада давления и кровоизлияния в мозг. Ну, и тела людей после таких взрывов выглядят так, будто их долго избивали — по всему телу появляется гематома, и особенно сильно она выделяется на той его части, которая была повернута к разорвавшейся гремлинской бомбочке.

Ловушки больше не встречались. Мы шагали, приближаясь к месту, откуда струился дым, и после очередного поворота наткнулись на толпу из десятка существ. Я, как обычно, сперва замедлил время и посмотрел за поворот, а увидев там группу гремлинов, отправил сумку в полет. Рисковать и сражаться с десятью мелкими тварями я не хотел — слишком много целей, которые нужно контролировать. Достаточно одному уронить на пол алхимическую бомбу, и я — труп. Или кто-то из пакостливого народца успеет швырнуть чем-нибудь в голема, что не лучше.

От взрыва заложило уши: судя по всему, рванули не только те снаряды, что я кинул, но и те, что находились у гремлинов. Теперь про эффект неожиданности можно было забыть. А еще мои уши заложило, и я не мог слышать, бегут ли сюда остальные монстры.

Стараясь не смотреть на то, во что превратились погибшие, я подобрал пару уцелевших копий — маленькие и легкие, с бронзовыми наконечниками — каждое такое я мог использовать, как метательное. Сумки трогать не стал — мало ли, вдруг горшочки с алхимической смесью повредились, и только ждут, когда я их трону. К черту. Да и есть у меня еще две сумки, в каждой из которых — пара бомб.

Голем глухо топал по камням, и каждый шаг этой махины я чувствовал подошвами — ветошь, которой я обвязал его ноги, свалялась, но ни перебинтовать, ни оставить в стороне демаскирующий фактор в лице медного я не мог.

После взрыва гремлины принялись стягиваться к нам со всех сторон. Мне приходилось часто замедлять время и постоянно крутить головой по сторонам. Дважды я кидал бомбы раньше, чем свои успевал кинуть гремлин, один раз я кинул свою бомбу прямо в ту, которой замахивался монстр, а однажды, когда еще одна группа противников выскочила из-за угла, в то время как я дрался с другими гремлинами, пришлось перехватывать летящую бомбочку. Честное слово, я в жизни ни с кем таким нежным не был, как с этим глиняным шариком. Если бы я с такой бережностью мыльный пузырь перехватил, он бы не лопнул.

Големом я не рисковал, потому держал его возле себя, и не давал сражаться. Если хоть одна бомба прилетит в грудь медному, давление уничтожит энергокристалл. Но вот в чем дело — когда гремлины замечали нас, они какое-то весьма короткое время пытались закидать нас бомбочками, а потом почему-то бросали копья и кидались врукопашную. И атаковали не меня, даже если я был ближе, а голема. Похоже, их ненависть к технике — не выдумка.

Когда вонь алхимических ингредиентов стала невыносима, а дымка уже растягивалась по всему коридору, нас встретил огромный отряд под сотню существ.

Увидев такое количество гремлинов, не стал геройствовать — показал им голема, пошвырял в толпу бомбы-горшочки, и побежал по тоннелю обратно. Спустя минуту бега мы с медным остановились и встретили толпу. К тому времени монстры достаточно озверели, чтобы побросать копья и с рычанием кидаться на механизм.

Голем был похож на машину смерти. Он быстро и ловко рубил шеи и головы гремлинов. За клинком тянулась кровавая взвесь. Тряпки, которыми я укутал его ноги, чавкали и хлюпали по лужам крови.

Я орудовал маленькими копьями, протыкая гремлина за гремлином. С каждым взмахом, с каждым пропоротым горлом монстров становилось все меньше. Этот отряд мы уничтожили за минуту. Справились бы быстрее, если бы я не отдал приказ бить только по шеям и головам, и сам не выбирал углы ударов — не хотел случайно попасть по гоблинской сумке.

Больше отрядов нам не встретилось. Я набрал две полные сумки алхимических бомб, и мы вернулись в место, где едкий алхимический туман был максимально плотным.

До логова дошли минут за десять. На подходе услышали ругань и обиженный скулеж.

В огромную комнату я заглянул очень осторожно, пытаясь разглядеть, что там происходит.

Посреди комнаты стоял громадный стол, с разными колбами, ретортами, перегонными кубами, пестиками и ступками. Так же на столе стояли алхимические весы, аппараты для дистилляции, алхимические фильтры, тигли, пипетки и прочие алхимические инструменты. Все невероятно грязное, закопченное и совершенно непригодное для разграбления — местные алхимики у меня ничего, из выставленного здесь, не купят — все инструменты гремлинов уродливы, стекло в наплывах и трещинах. За попытку такое продать мне в лучшем случае откажут, в худшем — попытаются дать по шее. Да и сам я не рискну ничего здесь перегонять — мне сейчас нужно заниматься иными делами.

Возле стола суетились шесть гремлинов, растирая в порошок, смешивая и растворяя ингредиенты. Один, самый здоровый, ругался, толкал и рычал на других — наверное, местный мастер по ретортам.

В стороне я заметил алхимическую печь — возможно, ее бы у меня и купили за несколько серебряных. Но весит такая громадина столько, что черт с ней, с прибылью — тащить ее десяток километров по подземелью до выхода я не стану.

Гремлины меня не замечали — через столь плотный туман было сложно заметить человека, если ты не ожидаешь его появления, а гремлины вели себя совершенно спокойно, насколько это возможно с нависающим над тобой злым мастером по ретортам, и по сторонам не смотрели. Не могу их за это винить — после нескольких часов работы за алхимическим столом, над которым даже вытяжки нет, я бы, наверное, вел себя еще неадекватнее.

Так как на меня никто не нападал, я продолжил рассматривать логово-лабораторию.

Из-под стола торчал ворох трав. На полу стояли бочонки с различными маслами, порошками и другими ингредиентами, необходимыми для использования в алхимических экспериментах. Многие ингредиенты, такие, как порошки из экзотических растений, могли иметь ценность для алхимика или мага. Весьма небольшую ценность. Возможно, если бы я сюда пришел с отрядом и парой тележек, мы бы увезли отсюда добра на пару десятков серебра, за счет объема. А сам я забивать подобным мусором не собираюсь ни рюкзак, ни и так полную пространственную