Одержимый Дианой - Татьяна Макиевская

***

Диана

Я сидела в джипе Ярослава и не могла поверить, что он снова есть в моей жизни. Я любила его как старшего товарища, друга отца. А два года назад мой мир рухнул.

Серо-зеленые глаза смотрели на меня с неподдельным интересом, изучали каждую черточку моего лица. Горячий страстный взгляд спускался с шеи до груди. А затем глубокая морщина пролегала на лбу Ярослава, когда он хмурился. Будто сам на себя злился за то, что смотрит на меня не как на ребенка. Мне льстили его взгляды. Нет, не так. Мне нравилось видеть в зеленых глазах Яра искренний интерес к себе.

Мальчишки давно открыли на меня охоту. Но я знала, что это всего лишь соревнование: Кто первый поцелует Пигалицу, тому и приз достанется. Даже не хотелось думать о каком призе идет речь.

Мне было шестнадцать, и я была по уши влюблена в друга отца.

Он исчез из нашей жизни настолько внезапно, что я даже опомниться не успела. Тихими вечерами слушала трель мобильного отца, в надежде, что Ярослав появится. Но он так и не объявился.

Два года я жила будто в плену своих иллюзий. Решение пришло неожиданно. Пойти учиться на юридический, стать известным адвокатом. Тогда Яр меня обязательно заметит.

И вот сейчас любимый мужчина взял меня на руки и посадил к себе в джип. Его темно-русые волосы пахнут гелем, а от губ исходит приятный аромат кофе. Я потянула носом воздух. Не верилось, что моя мечта сбылась, и Яр снова рядом. Не хочу его отпускать от себя. Его лицо на опасном расстоянии. Безумно хочу дотронуться до гладкой выбритой щеки. Не удержусь!

Не удержалась. Провела пальцами от скулы к подбородку. Он замер. Не отстраняется.

— Я помню этот запах, — мурлычу я, попутав берега окончательно.

Голова кружится от присутствия сильного красивого любимого и потерянного мужчины.

— Тебе не нравится? — Яр пытается отстраниться, а я молюсь про себя, чтобы он продолжал держать меня за спину.

— Я люблю его. — Мой голос мягкий и нежный.

Яр напрягся всем телом. Он по-прежнему в хорошей спортивной форме. Похоже, продолжает играть в хоккей. Тонкие губы сжаты. Грудная клетка медленно движется в такт с моей. Яр боится спугнуть момент. Старается улыбаться.

Кажется, этот момент длится вечность. Яр предлагает рассказать мне о работе. Трюк сработал. Мы проведем вместе вечер и будем обсуждать громкие семейные разводы, уголовные дела. О боги! Я не хочу говорить об этом, когда рядом мой самый любимый на свете мужчина.

В ресторане нас встречает хостесс. По-моему, он ведет себя с Яром слишком фривольно. Ба! Да они явно знакомы. Откуда у парня в друзьях лучший адвокат города? Ниоткуда! Диана. Это обозначает лишь одно, что твой мужчина является завсегдатаем данного элитного заведения.

Яр скидывает с себя пиджак, бросает его на свободное кресло. Расстегивает две верхние пуговицы синей рубашки.

— Здесь жарко.

Я еле дышу. Смотрю во все глаза на широкую мощную шею. Светлые редкие волосы на участке груди с загорелой кожей цвета «бархатный сезон». Нервно улыбаюсь, и хватаю бокал с шампанским.

— За встречу, Диана, — Яр привстает с места и чуть наклоняется над столом. Аромат тестостерона и парфюма бьёт в нос. Мне дико жарко, а моя бедная влюблённая голова кружится как карусель.

Вечер проходит как в тумане. Яр шутит, травит байки из адвокатской практики. Я весело смеюсь, но понимаю, вижу по его глазам, что не это он хочет мне сказать. Те, другие слова, так и остаются не сказаны вслух.

Медленная музыка.

— Диана, потанцуем, — Яр уже отодвигает стул вместе со мной. Я счастлива. Неужели, этот большой сильный человек рядом, и заинтересован во мне? Даже не верится.

В помещении становится жутко душно, когда горячие руки Ярослава касаются моей спины и прижимают меня к себе.

— Господи, какая ты… — мужчина замолкает. Мне не удается узнать, что он думает, но мне и не интересно. Его заботливые руки говорят сами за своего хозяина. Он не позволяет себе ничего лишнего. Просто обнимает за спину. Просто кружит. А затем наклоняется и шепчет.

— Ты свободна?

Что он имеет в виду? О какой свободе идет речь? Его интересует, есть ли у меня парень?

— Хлебать вашу жесть! — Громкий рыкающий мужской голос рядом вырывает меня из грёз воспоминания.

Я смотрю на Клима и его напарника, постепенно вспоминая реальные события сегодняшнего дня.

— Кошкина, на выход, — приказывает темноволосый полицейский и открывает изнутри мою дверь.

— Где мы? — С удивлением обнаруживаю, что меня привезли к высотному зданию. На доме вывеска Ул. Радио номер дома. — Это что Следственный комитет?

— Угадала.

В недоумении смотрю на Клима. Хочу заорать на него: Что за подстава!

Но кареглазый дарит мне тёплый заботливый взгляд, незаметно для коллеги подмигивает, и спокойно произносит.

— Дело о пропаже Элис Лисовски и изумрудов ее прабабки — хозяйки медной горы с Урала передали в СК. Поэтому мы здесь. Ты не бойся, Кошкина. Просто расскажешь, что знаешь об этом деле, и свободна. Никто тебя свидетелем не назначит, повестки слать не будет.

В недоумении взираю на мужчин в форме. Еще полчаса назад они меня спасли из передряги, а теперь сами же пытаются утопить в деле, пахнущем дерьмом.

— Маразм обнимает твои мозги Клим, — резко выпалила я, а затем резво выскочила из машины. И тут же застыла. Каблук сломан. Я не то, что бежать — идти нормально не могу.

— Не надо так девочка, — Клим выбрался из машины и в мгновение ока возник подле меня. Он смело поднял мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза и тихо процедил:

— Я тебе не враг. Ты мне нравишься Кошкина. Поэтому держись меня. Лишнего не говори. Камушек не показывай.

— У меня его и нет! — Грубо прервала я и убрала руку мужчины со своего лица.

— Избавилась от улики?

— Не твоего ума дела.

Выхода у меня не было, поэтому я не стала поддаваться отчаянию, а туго затянула нехорошие мысли в узел и спрятала подальше в подсознание. В конце концов, у меня есть Яр. Если всё станет невыносимо плохо, я позвоню ему и буду молить о помощи.

Мы долго ждали, пока мне выпишут пропуск. А затем меня проводили в небольшой кабинет с одним столом и тремя стульями.

Полицейские остались в коридоре. Клим на прощание прижал палец сначала ко рту, затем к уху. Я его поняла — больше слушать, меньше говорить.

В комнату с серыми крашенными недавно стенами вошли двое. Мужчина, лет под тридцать, невысокий, одетый в джинсы и свитшот. И женщина, на вид лет тридцать пять, густые темные волосы, стриженные под каре, официальный мундир.